– Доброе утро, Марк, как вам спалось? Не помешала вам?

– Мне спалось замечательно, очень рад, что меня все же запер Кларк, а то вдруг тот хирург все же решился и провел бы на мне операцию, на которую не смог прийти. И нет, не помешали. Наоборот, я был бы очень не против, если бы вы меня отвлекли от моих мыслей.

– Да он бы и не пришел бы, мы его тоже заперли, чтобы не бродил, и санитары могли бы хотя бы из-за него не вскакивать посреди ночи. А то, что вы попросили вас закрыть, это меня удивило.

– Почему же? Удивились, что я испугался незваных гостей?

– Я не подумала, что вы испугались, скорее просто вам так привычнее.

– В каком смысле?

– Ну не поймите неправильно, я к тому, что вы привыкли, чтобы все, наверное, шло по вашему плану, без всяких непредвиденных… ну обстоятельств.

– Ну да, вы правы. Имея деньги, власть и тому подобное, свыкаешься с тем, что все делают так, как ты хочешь и все работает именно так, как было задумано. Но это скучно, поэтому я частенько ввязываюсь сам в различные непредвиденные штуки. Что, если задуматься, весьма предвидено на самом деле. Даже грустно стало.

– Почему же?

– Думал моя жизнь, это хаос, а оказывается, что просто очень глупый план действий.

– А вы бы хотели хаоса?

– Я бы хотел ясности в жизни.

– Но стремились к хаосу, как-то странно.

– А мне кажется, что это одно и то же.

– Как же что-то может быть ясно в хаосе?

– Ну как же, живя в хаосе можно четко и ясно понять, что предвидеть ничего не получится, что всегда будет что-то.

– Как-то очень запутанно, настолько, что мне кажется, что в вашей философии есть ошибка, но очень тяжело с утра такое переваривать.

– Понимаю. Но у меня так повелось, что с чем засыпаю, с тем и просыпаюсь.

– Вы просто у наших хирургов на операциях не были. Там не всегда такая стабильность.

– Ахахаха, да, к счастью меня миновало это.

– А что за мысли у вас были?

– Мм?

– Ну те, от которых вы хотели, чтобы я вас отвлекла.

– А, да так, экзистенциальная белиберда.

– Считаете, что такой простушке не понять ваших высоких речей?

– Вы не похожи на простушку.

– А на кого я похожа?

– Вы… похожи на ту…

– На ту…

Ну вот, Марк, могу поздравить тебя с началом медицинского романа. Кажется, придется отменить свои морские каникулы, ну или взять ее с собой, на что она вряд ли согласится. Да к черту, просто целуй ее, хватит уже думать о всякой фигне. Давай хоть раз просто отпустим ситуацию без твоих высокопарных и многозначительных размышлений о том, как, блин, все может случится. Сейчас тебе хорошо, ей тоже и это главное. Хотя это звучит очень беспечно, а я вроде бы взрослеть планировал.

– На ту, что я хочу поцеловать.

– Вы это только что сделали.

– Я про второй раз…

Быть может она та, что сможет меня переменить, раз всего за день рядом с ней, я уже на себя не похож? Глупо, конечно, на такое надеяться, но почему бы и нет? Разве такого не может быть? Подумать только, кем я могу стать, если прекращу заниматься всякой херней, возьмусь за голову и начну делать реально полезные дела. Всегда внутри себя думал, что очень важно держать рядом с собой тех людей, которые бы делали тебя лучше, но почему-то окружал себя лишь теми, кто поможет мне забыться и перестать думать о всякой херне, может быть и важной, но все же херне.

– Марк…

– Да.

– Зачем мы это делаем?

– Потому что мы этого хотим. И я не вижу причин, чтобы этого не делать.

– Но как ты себе это представляешь дальше?

– Пока очень смутно, но уже кое-что смог прикинуть.

– Мы же…

– Разные, да, знаю. Но если бы нам нужны были такие же, как и мы, то стали бы мы искать кого-то? Нам бы хватало самих себя, а мы постоянно чувствуем, что нам чего-то не хватает, ищем того, кто не будет такой же как мы, а чтобы он дополнил нас. Разве нет?

– Ты это в книжке прочитал?

– Нет, как-то само в голове появилось, глядя на тебя.

– Как мило.

– Мило то, что мы так резко перешли на "ты".

– Да, но было бы странно, что после второго поцелуя я бы все равно обратилась к тебе на "вы".

– И правда… но есть еще более странная вещь.

– Какая же?

– Я все еще не знаю, как тебя зовут.

– Правда?

– Да. Ты не представилась, а у Кларка я вчера не мог этого узнать.

– Почему же?

– Он разговор не туда завел.

– Это как?

– Ну вот, как ты сейчас.

– Да, у меня бывает так.

– Ну так…

– Ванесса.

– Ванесса.

– Да.

– Мне нравится.

– Правда?

– Правда.

– Хорошо.

– Да.

– У тебя такая красивая улыбка.

– Правда?

– Правда.

– Хорошо. Мне приятно, спасибо.

Обалдеть, вот и поехала моя крыша, но так, как никогда раньше. Хотя, чего я удивляюсь, я же хотел другой жизни, вот и получил, чего хотел. Значит все же работает это так. Она правда прекрасна и внешне, и внутри. Глядя в ее глаза я вижу только желание делать хорошее, вижу такую простоту и наивность, вижу то, что она даже не подозревает о том, сколько дерма существует в мире. Ведь все, что она видит здесь, даже половины не стоит того, что реально есть и что видел я.

– О чем думаешь?

– О том, что ты меня делаешь лучше.

– Правда?

– Правда.

– И как же я тебя делаю лучше?

– Хочется тебе соответствовать.

– А ты думаешь, что я хорошая?

– Ты работаешь в больнице, видя в каком она состоянии, ты здесь точно не из-за денег, значит ради того, чтобы помогать людям.

– А может я просто плохой врач и в хорошие места меня не берут.

– А ты плохой врач?

– Не знаю, не мне судить. Но хочется верить, что, хотя бы, не плохой.

– Точно не плохой.

– Но я же тут.

– Ну это же твой выбор, да?

– Ну да. Хочется не сбегать на новое хорошее место, а чтобы это место стало хорошим, только это никому не нужно.

– А если я помогу?

– Ты? Как?

– Ну вообще-то я очень богатый.

– И ты хочешь вложиться в эту… больницу.

– Ну я бы хотел сделать какое-нибудь хорошее дело, ведь все это время я их сильно избегал.

– Ты бы смог спасти очень много людей. В округе очень много населенных пунктов, где людям больше некуда обратится. Да даже, если бы и было куда, их социальный статус им этого бы не позволил. А из-за того, что в больницу не вкладываются, она просто медленно разваливается, а врачи разбегаются. Здесь остались либо те, кого уже никуда не возьмут, либо те, кто просто не может оставить это место и этих людей.

– Вроде тебя и Кларка?

– Да, но он больше тут из-за меня.

– В смысле? Вы с ним? Он… объясни, пожалуйста.

– Мы с ним, но не то, что ты подумал. Он мой старший брат.

– Воу, вот уж да уж. Как же так вышло?

– Ахаха, ну сначала родился он, а потом я. Ты же знаешь, как это происходит, да?

– Да я не про это, просто вы оба в медицине и работаете вместе.

– Ну понимаешь, Марк, ты, наверное, родился и вырос в месте, где множество возможностей и все дороги перед тобой открыты. А вот мы с Кларком родились на ферме, где не так уж много перспектив. После того, как наши родители погибли, мы решили, что нам нужно пробиваться в люди, чтобы нашим детям не пришлось жить так, как жили мы.

– И вы пошли в медицину?

– Ну в выборе между устройством своей жизни и спасением других, мы выбрали второе. В этой больнице не смогли спасти наших родителей, потому что тут просто не было людей, которые могли бы это сделать. Поэтому мы и не можем уйти отсюда, хоть нас и зовут в другие клиники.

– А что с ними случилось?

– С родителями? Была гроза, и молния ударила в наш амбар. Он загорелся, родители пошли его тушить, а нам с Кларком велели оставаться в доме. Пока отец тушил, а мать выводила скот, они надышались дымом и потеряли сознание. Когда приехали пожарные со скорой, то они были уже…