Александр Зиборов
Проданная невеста
Погоня
Две конные фигурки находились далеко внизу тесного горного ущелья и быстро удалялись вдоль бурной речушки, гневно вспенивающей свои стремительные воды на огромных валунах. Джамшеду застонал от мысли, что теперь догнать их невозможно. Кони передвигались быстрее, чем он пеший. К тому же они находились на слишком большом расстоянии, а ему ещё необходимо было где-то спуститься по крутому обрыву к извилистой тропинке.
Юноша оценил взглядом высоту: не менее ста локтей, да и в том месте, где он находился, не спуститься – слишком отвесен склон. Нужно было ещё поискать удобное для этого место, теряя драгоценное время и позволяя всадникам ещё больше уехать от него.
Джамшед понял, что его невеста – любимая Мавджигуль – для него потеряна. Вполне возможно, уже навсегда.
Отчаяние холодной рукой сжало его сердце, и он снова простонал, а затем выплеснул в крике рвущуюся изнутри душевную боль и отчаяние…
Ему казалось, что своим криком он потряс горы, воздух и высокий синий небосвод с парящим орлом в нём и бледным солнцем, уже клонившемся к горизонту. Но Мавджигуль даже не обернулась…
«Не слышит, – понял Джамшед, – слишком далеко она от меня находится. Почти в полуфарсанге. А вот уже и не видна, скрылась за поворотом».
Юноша ничком упал на сухую глинистую землю, больно ударившись о неё носом. И долго лежал так, вдыхая запах пыли и сухой травы, давно высохшей под безжалостно палящим солнцем.
Вдали негромко прокричал улар, словно пытаясь успокоить страдальца: «У-ул—а-ар-р-р». Почти сразу с душевной готовностью откликнулся кеклик, каменная куропатка, – «кох-кох-кох-коок». Затем стих, словно ожидая ответа. Но никто ему не ответил.
Чужие шаги Джамшед услышал в самый последний момент, когда неизвестный подошёл совсем близко. Повернул голову и увидел сочувственное лицо своего друга Саида. Именно он сообщил юноше, что его невесту продали заезжему богачу, тому была нужна служанка без родственников. А Мавджигуль таковой и являлась: родители её давно умерли, воспитывала девушку одинокая старая тётка Бибихон. Она обрадовалась возможности избавиться от лишнего рта и лишних расходов на шестнадцатилетнюю сироту. Тем более, что она получила немалую по её понятиям сумму.
– Двести двадцать таньга дал ей торговец из Хуснабада, он там большой человек, – сообщил Саид. – Расписку взял. Ну, известное дело, писать Бибихон не умеет, она поставила закорючку на бумаге.
Услышав такое, Джамшед сразу же бросился наперерез торговцу, увозившему его невесту, но опоздал. Совсем немного, но опоздал.
Поднялся и сел, уныло склонив голову.
– Хорошо, что ты его не догнал, – сказал Саид.
Джамшед резко выпрямился в гневе, а друг продолжил:
– Подумай, что было бы в таком случае? Если бы ты отнял Мавджигуль или причинил вред торговцу, то уже завтра бы за тобой пришли стражники. Схватили бы и бросили в зиндан. Потом состоялся бы суд и приговор был бы беспощадным. Ты это знаешь. Мавджигуль бы не спас и сам бы погиб.
Осознав жестокую правду, прозвучавшую в словах друга, Джамшед замотал головой, сдержав рвавшийся наружу стон. Отвернулся, дабы Саид не заметил полившихся из его глаз слёз.
Долгое время они сидели молча. Потом Джамшед решительно поднялся и сказал, не глядя на друга:
– Пойду в город.
– И что ты там намерен сделать? Украсть Мавджигуль?
– Нет, в Дустабаде я заработаю деньги и выкуплю её.
Саид опустил голову, медленно ею покачивая. Было ясно, что этот замысел ему кажется нереальным.
И сам Джамшед понимал, насколько трудно выполнимое он задумал, ведь торговец заломит цену, куда выше той, за которую сам купил его невесту. А в городе даже медяк заработать себе на пропитание непросто. Но иного пути не видел. Решил идти бесповоротно.
Джамшед даже не стал возвращаться к себе домой, ибо был таким же сиротой, как и его невеста, жил у родного дяди, которому был явно в обузу.
Попрощался с Саидом и отправился в Дустабад. Нетерпение ускоряло его шаги…
Дустабад
По пути в город Джамшед прибился к каравану, который пришёл сюда аж из далёкой Аравии. Вооружённые охранники лишь мельком оглядели одинокого бедно одетого юношу, сочли его безопасным для себя и не препятствовали ему шагать почти рядом с волосатыми боками верблюдов, размеренно вышагивающих длинными ногами. На горбах каждого имелся увесистый тюк с разными товарами.
Дустабад уже виделся вдали на плато, у отвесной стены которого подмывала большая река.
Джамшед продолжал двигаться с караваном, пока вместе с ним не оказался в городе. Здесь остановился, пропуская верблюдов, которых повели к постоялому двору. Юноше же решил прежде оглядеться и понять, с чего ему начинать свои розыски владельца его невесты.
Огромный Дустабад ошеломил Джамшеда. Он был в нём лишь однажды несколько лет назад, когда дядя взял его с собой, помогать при покупках на базаре. Как давно это было?! И тогда город показался ему неимоверно огромным, ошеломил количеством людей в нём: это в своём родном кишлаке он знал каждого, с кем встречался, а тут были все сплошь незнакомые лица. Горожане куда-то спешили, порой толкались, спорили, конфликтовали и ругались.
Теперь же это виделось ему в куда худшем виде, ведь юноше нужно было отыскать неизвестного торговца и свою невесту. Как это сделать, он просто не представлял себе.
Ошеломлённый, отошёл к краю улицы, прижался к чахлым кустам джигды и принялся размышлять.
Первым делом решил успокоиться. Принялся вспоминать, что ему рассказал Саид об этом торговце. Он был ниже среднего роста, с животом впереди себя. Лицо имел жирное, лоснящееся с большими щеками…
Чуть не вскрикнул: на носу покупателя его невесты имелась крупная бородавка! О ней упомянул Саид. По бородавке можно его найти!
Других явных примет друг не сообщил.
Придётся искать неизвестного торговца с бородавкой на носу. Задача очень трудная, но он должен с нею справиться.
Неподалёку от себя Джамшед заметил уставившего на него мальчугана лет семи-восьми. Тот держал в руках кусок лепёшки, время от времени откусывал от неё и долго жевал. По-видимому, она была сухой.
От такого внимания к себя юноше стало не по себе, а ещё он ощутил обильное выделение слюны и сильный голод. По пути в Дустабад питался ревенем да набрал ягод с нескольких деревьев – с одного боярку, а с другого абрикосы. Их оказалось немного, да и было это давно.
Сглотнул слюну и постарался придушить чувство голода.
Мальчик тем временем сгрыз лепёшку, не забыв отправить в рот даже крошки, не отводя от Джамшеда своих глаз.
Юноша обрадовался этому. Поманил пальцем к себе мальчика и принялся расспрашивать о городе, о купцах и о торговых людях. Спросил:
– Ты не знаешь торговца с бородавкой на носу?
– Нет, – мотнул головой мальчик. – Насыр не торговец и у него бородавка на лбу. Вот тут! – и показал пальцами над своим левым глазом.
– А кто такой Насыр?
– Он живёт в доме напротив. У него свой бурдюк.
– И для чего ему этот бурдюк?
– Насыр – водонос. Он берёт воду из реки и носит по городу. Кричит «обдарьё!», люди подходят и покупают её.
– Хорошо зарабатывает?
– А сейчас он ничего не зарабатывает, ищет новый бурдюк, старый прохудился. Из него вода течёт.
– И у твоего Насыра бородавка на лбу?
– Насыр не мой. Он – взрослый, он жениться собирается.
– Понятно, деньги ему ох как нужны. А как же всё же с бородавкой на носу. Ты знаешь таких? Вспомни! Ты уже почти взрослый, много знаешь. В городе живёшь, а я тут впервые. Подумай, вспомни, помоги.
Мальчик задумался. Потом покачал головой:
– Нет, не видел такого.
Джамшед понял, что мальчик ему не поможет. Нужно спрашивать у других.
Поблагодарил мальчика и отправился по улице дальше, время от времени спрашивая о торговце с бородавкой на носу.