========== Профессионалы ==========

— Профессор Грейнджер.

Деревянные ножки заскребли по полу, и он уселся за стол.

— Профессор Малфой. — Она слегка кивнула, медленно жуя. — Как прошли занятия?

— Благодарю, — положив салфетку на колени, он взял тарелку. — Без происшествий. Никаких извержений из котлов, о которых стоило бы рассказывать.

Она усмехнулась.

— Очень хорошо.

Вокруг них непрерывно гудела суета студентов Хогвартса и коллег-профессоров, которые тихо между собой переговаривались.

Проглотив еду, он сверкнул улыбкой.

— Да, именно так.

Они завершили трапезу и погрузились в молчание, поскольку светской беседе пришел конец. Прежде чем встать, он повернулся к Гермионе.

— Профессор Грейнджер, почему бы нам не встретиться после обеда в моем дортуаре? Следует обсудить один вопрос.

Гермиона встретилась с ним взглядом.

— Конечно.

Под столом он потерся о ее колено своим.

***

Он запутался пальцами в ее кудрях и сильно потянул, сорвав с ее губ хриплый стон. Задрал юбку, грубо схватил за голое бедро и врезался в нее сзади. Гермиона крепко держалась за стол.

Низкий стон вырвался из ее горла, веки трепетали с каждым толчком, низкое рычание касалось уха. Малфой был на грани — она могла судить по тому, как он ускорялся, его ритм становился грубым и жестким.

Удивительно ненасытный, внезапный оргазм пронзил ее и вырвался с криком; несколько толчков спустя Малфой замер и выругался, уткнувшись ей в плечо и пальцами крепко сжимая ее бедра.

Быстрый, карающий и безжалостный. Именно так они и предпочитали. Гермиона поняла сразу: в их соглашении нет места эмоциям — трудно иметь личную жизнь, будучи профессором, бóльшую часть года изолированной в замке со студентами.

Вырвавшись из ее лона, он произнес беспалочковое заклинание, очищая их. Застегивая рубашку, он горящим взглядом блуждал по ее телу, пока она натягивала трусики.

Затянув узел галстука, он ухмыльнулся:

— Прекрасное обсуждение, как всегда, профессор Грейнджер.

— Взаимно, — пожав плечами, она одарила его кивком и намеком на улыбку. — Приятного вечера.

Его голос был мягким и хриплым.

— Обязательно.

Дверь тихо закрылась, когда она вышла в холодные и сырые подземелья.

***

Так между ними было не всегда. Драко Малфой уже три года работал профессором зельеварения в Хогвартсе, когда Гермиона получила дипломы по арифмантике и древним рунам и заняла должность после отставки профессора Вектор.

На самом деле, она была потрясена, узнав, что Малфой работает в замке, но зато Гермиона нашла старого и желанного друга в Невилле Лонгботтоме, новом профессоре гербологии.

Однажды вечером они втроем отправились выпить в деревню, и после того, как Невилл ушел спать, посиделки затянулись, и Гермиона, спотыкаясь, вернулась в замок в обнимку с профессором Малфоем. Ухмылка на его губах и жар в его сверкающем взгляде скрутили внутренности в горячие, жаждущие узлы, и к тому времени, как они вернулись в замок, оказавшись в пустом коридоре, его руки сжимали ее задницу, а язык был у нее во рту.

После войны минуло почти десять лет, и как коллеги они были вынуждены доверять друг другу. По обоюдному согласию старая вражда просто исчезла с тех пор, как они снова и снова оказывались в объятиях друг друга.

В самом начале профессор Малфой вскользь упомянул о неком соглашении — и все сразу встало на свои места.

Они редко целовались, никогда не ночевали друг у друга и вообще избегали углубляться во что-то более личное, чем уроки и ученики. Хотя его остроумные колкости смешили ее, а в трудные дни его кривая ухмылка в ее сторону могла заставить улыбнуться.

Обычно он охотно присоединялся к ней в каком-нибудь безобидном подшучивании, и его дразнящее протяжное произношение не давало ей расслабиться. По крайней мере, она привыкла считать его своим другом — большую часть времени. Порой в его серых глазах появлялся дразнящий намек на что-то большее, но стоило моргнуть, как все исчезало.

Помимо преподавания, Гермиона занималась собственными исследованиями, так что ситуация ее вполне устраивала, облегчая суровые требования к распорядку дня. Даже если ей приходила в голову мысль, что однажды они могут позволить себе нечто большее, она не хотела настаивать, не желая его побега.

Плюс секс был фантастический.

Казалось, он всегда знал, чего она хочет, в чем нуждается, и был невероятно искусен и творил невероятное руками и ртом.

На данный момент профессор Малфой был всем, чего она искала.

***

В задней части класса раздавалась пронзительная какофония, которую Гермиона привыкла ассоциировать со сплетнями девочек-подростков. Остальная часть класса работала над групповым проектом, тихий гул заполнял пространство. Приподняв бровь, она пересекла помещение и устремила на троих виновниц гула многозначительный взгляд.

Девочки виновато повернулись к ней, щеки окрасились смущенным румянцем.

— Простите, профессор Грейнджер, — тихо произнесла одна из них, хватаясь за перо.

— Нет, продолжайте, — сказала Гермиона, задумчиво глядя на трех самых умных студенток. — Очевидно, что-то поважнее арифмантики привлекло ваше внимание. — С печальной улыбкой она добавила: — Я знаю, это не самая интересная тема.

Все трое нервно хихикнули, и первая девочка, когтевранка по имени Патрис, прошептала:

— Дело в профессоре Малфое.

Волна адреналина пробежала по ее венам от инстинктивной реакции, что это как-то связано с ней, но почти мгновенно она расслабилась.

— А что с ним? — Губы дрогнули, и она добавила: — Во-первых, вам не следует сплетничать о профессорах.

Другая девочка, блондинка из Хаффлпаффа, хихикнула:

— Дело в его новой подружке.

Поморгав, Гермиона сохранила нейтральное выражение лица.

— У профессора Малфоя нет никакой подружки.

Патрис хихикнула, прикрыв рот рукой.

— Слухи говорят совсем иное, — протянула она нараспев.

— Судя по всему, вчера вечером он посетил профессора Лонгботтома в седьмой оранжерее и ушел оттуда с изысканным букетом.

— И, — прошептала хаффлпаффка, — его мать прислала ему маленький сверток, похожий на коробочку для драгоценностей.

— По словам Селвина из Слизерина, в его родословной существует древняя традиция, согласно которой он должен заключить настоящий брачный контракт до того, как ему исполнится тридцать.

Девочки снова захихикали.

Заставив себя дышать ровно, Гермиона сумела закатить глаза.

— По-моему, все это похоже на сплетни. И вам не следует говорить о нем в таком тоне. Вам же шестнадцать, ради всего святого.

Патрис с улыбкой посмотрела на Гермиону.

— Профессор Грейнджер, ну вы же его видели.

Прищурившись, Гермиона изо всех сил старалась не обращать внимания на тревожный спазм в животе. Решив не удостаивать комментарий ответом, она щелкнула языком.

— Довольно об этом. Возвращаемся к работе!

Обменявшись загадочными улыбками, три девочки занялись своим заданием. Проглотив комок в горле, Гермиона вернулась к своему столу, жалея, что вообще спросила.

***

Наблюдая за профессором Малфоем в тот вечер, она не могла сказать, что было не так. Он одарил ее все той же вежливой улыбкой, придвинул свой стул к ее во главе стола и приступил к ужину после короткой обязательной светской беседы.

Она хотела спросить, насколько обоснованы слухи, есть ли у него девушка или он собирается сделать кому-то предложение.

Гермиона сказала себе, что ее интерес вызван простым желанием не оказаться на этом пути. Меньше всего ей хотелось быть его женщиной для утех. Но он никогда не упоминал при ней о другой, и хотя их связывали и профессиональные, и сексуальные отношения, в них не было ничего личного. Конечно, они никогда не претендовали друг на друга — возможно, потому, что ему нужно было искать прекрасную, чистокровную невесту.

Так что не было ничего плохого в том, что он не упомянул об этом обстоятельстве, но она считала, что он мог и предупредить.