— Ясно, — говорю я.

Довольно трудно продолжать думать о вещах, которые произнесены веско и равнодушно, но в то же время и вежливо.

В тот момент, когда думаю, что Джанис закончила разговаривать со мной, она разворачивается на стуле и говорит:

— Просто не забывай о Клубе Старых Приятелей.

— Клубе Старых… — я отступаю, не желая поощрять ее продолжать, но и не зная, что она имеет в виду.

— О, да ну, Мэделин, не будь наивной. Все знают, что здесь есть клуб старых приятелей. Почти все партнеры — мужчины, и они собираются и делают все вместе, без каких-либо женщин.

— Ясно, — повторяю я.

— Поэтому просто не хочется отстраняться от нескольких женщин-партнеров, кто еще здесь, — продолжает она. — Женщины в этой профессии и в этой фирме имеют очень плохую репутацию. Они заманивают нас хорошим социальным пакетом, включая оплачиваемый отпуск по беременности и родами и по уходу за ребенком, но когда мы на самом деле воспользуемся этими возможностями, на нас будут смотреть с высока, все эти мужчины, которые осуждают нас за невозможность отработать две тысячи часов в год, потому что в тот год у нас был ребенок. Или больная мать, о которой мы должны были заботиться. И так далее. Ты улавливаешь мою мысль.

Я в замешательстве, какое отношение это имеет к Эшеру, но говорю лишь очередное:

— Ясно.

Вероятно, Джанис думает о своего рода женской солидарности, в том смысле что я была вынуждена быть ее подопечной, и она может «предупредить меня» насчет моего бывшего наставника.

— Я рада, что мы поговорили, — заключает она, поворачивая стул обратно к углу с компьютером, что значит, надеюсь, что я уже должна покинуть этот кабинет.

Но она, конечно, продолжает.

— Я просто хочу, чтобы ты приняла это близко к сердцу. Я здесь, чтобы помочь в твоей дальнейшей карьере. И у Эшера Маркса довольно много врагов. Конечно, он также имеет большое влияние, потому что чрезвычайно ценен для фирмы, но деньги — это еще не все. Некоторые думают, что мистер Маркс — это дурные вести. Он делает это только для себя. Он — не командный игрок. И тому подобное. Ты не захочешь связываться с кем-то подобным. Не упоминая о том, что он немного… плейбой, если ты понимаешь, о чем я.

Ахах, так вот оно что.

Это звучит, как будто она завидует в личном смысле.

— Я понимаю, мисс Малоуни, — говорю я ей.

— Зови меня Джанис, — отвечает она. — Я не настолько сильно старше тебя.

Я решаю игнорировать этот намек на горечь в ее голосе.

— Я просто хочу поработать с разными партнерами и надеюсь понравиться всем вам, — продолжаю я.

— То, что ты не нравишься Эшеру Марксу — не то, что меня беспокоит, — отвечает Джанис, смотря вниз на стопку бумаг на ее коленях, как будто уже больше не желает со мной говорить. — На самом деле, все наоборот.

Ну тогда не волнуйся об этом, хочу сказать ей. Я уже, черт побери, прошла через это.

Но вместо этого просто говорю ей:

— Я рада, что мы поговорили. Спасибо за помощь.

— В любое время. И когда будешь выходить, скажи Элис, что она нужна мне здесь. Я не могу найти ничего, что бы мне ни понадобилось. Клянусь, я только что над этим работала…

Она исчезает в куче бумаг.

— Хорошо, я скажу. Спасибо, Джанис.

Мне нужно пройти мимо кабинета Эшера, на этаж стажеров. Когда я шла к Джанис, его не было. Сейчас вижу, что он сидит за столом, работая за компьютером. Я хочу задержаться, чтобы дать ему шанс сказать мне что-то.

Может, это просто временное изменение. Он просто пытается научить меня им не пренебрегать. И может, это работает со мной. Я, наверное, сделала бы почти все, чтобы вернуться в его кабинет, все, чтобы не слушать критические лекции и жизненные уроки Джанис.

Но продолжаю идти. Я приняла решение, и Эшер, очевидно, принял свое.

Сейчас просто должна сосредоточиться на своей карьере, так, как я и предполагала. Так скоро, как смогу выбросить Эшера Маркса из головы.

Глава 24

Эшер

Я забираюсь на большую скалу, медленно и последовательно. Я хорошо подготовился и остаюсь спокойным, когда хватаюсь за уступы прямо напротив.

По одному за раз.

Именно так я веду себя в скалолазании и также и в жизни.

Даже если чувствую беспокойство и разочарование, мне нужно помнить мой девиз. И мои правила. Благодаря им я остаюсь на правильном пути, и мысли в моей голове в порядке, даже когда эмоции пытаются взять верх.

Арбитражное разбирательство днем закончилось раньше, чем ожидал, поэтому я отправился в горы. Это единственное место, где чувствую спокойно и в своей стихии.

Но сегодня это не особо помогает.

Я наблюдал сегодня за Мэделин по камере службы безопасности. Видел, как она читала емейл от ее предполагаемого бывшего. Все выглядело многообещающе, когда она порвала с ним раньше. Но сейчас все выглядит так, будто они снова собираются сойтись.

Ее бывший сказал, что хочет с ней поговорить, и она согласилась. Как глупо с моей стороны запасть на такую нерешительную женщину.

Я не запал на нее, напоминаю себе, когда забираюсь выше по скале, моя нога устойчива, пока хватаюсь за другой уступ. Я никогда ни на кого не западаю.

Я пытался отсрочить необходимость принятия решений, но знаю, что делать так и было решением само по себе. И не очень хорошим. Поэтому, когда увидел, что Мэделин может снова начать общаться со своим бывшим, сделал то, что так долго откладывал, но должен был.

Я дал понять Джанис, что меняю наставническую программу и мне нужна ее помощь. Знал, что она хочет взять Мэделин себе, потому что жаловалась на отсутствие у той рабочего времени.

Уверен, что она умирает, как хочет предупредить Мэделин держаться подальше от меня, хотя не знала, что это уже спорный вопрос. Но не сойду со своего пути, чтобы сохранить ее время или воздух в ее легких. Джанис по характеру — спаситель мира. И она всегда ревновала к тому, что я не выбрал ее своей подопечной, когда была новичком здесь.

Я также знал, что между Джанис и ее настоящей подопечной Мэнди Кальдерон не наблюдалось большой любви. Поэтому даже если Джанис сопротивлялась бы идее поменяться, она бы все равно это сделала.

Джанис может действовать, как будто чертовски ненавидит меня, но всегда, в конце концом, делает то, что я ей говорю. Именно так, как и все остальные в этой фирме. Они все должны делать то, что я говорю, но Джанис всегда хотела меня. Настолько, что это было очевидно.

Когда достигаю вершины скалы и закидываю на нее ноги, я достаю из сумки на поясе альпинистский мел, затем вытираю пот со лба. Я ощущаю чувство удовлетворения в мышцах, которое приходит, когда завершаю восхождение. И предвкушение, которое обычно чувствую перед спуском вниз.

Но все еще ощущаю больше беспокойства, чем обычно. Я достаю бутылку с водой из карабина, прикрепленного к моему ремню, и делаю глоток воды, пока обдумываю ситуацию.

Я зол на себя за то, что только временно, а не постоянно, переназначил Мэделин к Джанис. Почему оставил эту дверь открытой вместо того, чтобы закрыть ее навсегда?

Мэделин слишком доминантна, чтобы быть моей подопечной. Очевидно, что ей и чертов палец в рот не клади, по локоть откусит.

Так почему я оставляю даже минимальную возможность? Почему у меня такая слабость к ней?

У тебя ее нет, говорю я себе, когда делаю глубокий вдох и затем начинаю спуск вниз по скале.

Если буду об этом думать, я смогу это сделать.

Это еще один мой девиз, который служил мне верой и правдой во время множества походов в длительные горные экспедиции, также как и в моей личной и профессиональной жизни. Он работал и в тех случаях, когда я не сомневался, что проиграю дело, но заканчивал его с победой. И это помогло мне собраться с силами, чтобы оставить мой жалкий брак и изменить во мне то, что я знал, было не правильно и позволяло мне столько времени мириться с отвратительным обращением.