Annotation

Самоуверенная боевая чародейка жертвует жизнью ради спасения отравленной подруги и становится живым мертвецом. Ей предстоит найти способ вернуть себе нормальное состояние, прежде чем она превратится в бесчувственное чудовище.

Алиса Локалова

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

notes

*

Алиса Локалова

Мертвая вода

Пролог

Давление со всех сторон выжимает из легких остатки воздуха. Тело рвется, коротко, отчаянно. В голове звенит, но скоро это должно пройти. Если только она не на глубине, у самого дна.

Девушка быстро перебирает ногами. Руки взмахивают и рвут, рвут тугую воду.

Что если она плывет вниз?

Феликса открывает глаза, и их тут же начинает щипать от соленой воды. Света совсем не видно. Ночь — или слишком велика глубина?

Вдохнуть. Если бы можно было глотнуть хоть немного воздуха…

От очередного гребка боль в ушах слабеет. Кожаные сапоги уже пропитались водой и тянут, как гири, но это ничего. Раз уши болят меньше, значит, поверхность близко. Пояс оттягивает оружие, но бросить его никак нельзя. Осталось немного. Наверняка совсем чуть-чуть…

В висках предательски стучит. Если в глазах и темнеет — Феликса этого не чувствует. Вокруг и так ничего не видно. Заледеневшие ноги начинают отниматься; руками двигать все тяжелее. В груди раскаляются мелкие угли: еще немного, и взорвутся, разлетятся на горящие клочки.

Ладони вспарывают поверхность воды. Наконец-то можно вздохнуть! Девушка глотает воздух, но тут же кашляет от набежавшей волны. Еще один судорожный взмах, и Феликса снова выныривает. Следующий вдох куда слабее, осторожнее.

Голова кружится от свежего воздуха. Тонкий месяц кажется размазанным, плывет и двоится, теряется среди сверкающего алмазного крошева звезд. «Проклятый портал, — успевает подумать Феликса, переворачиваясь на спину, — выбросил прямо в толщу воды. Спасибо, хоть не на скалы…»

Сердце начинает колотиться в изматывающем рваном ритме. Полные воздуха легкие почему-то больше не удерживают на поверхности. Берег где-то совсем близко, но что толку, если конечности отказываются слушаться?

«Без. Паники. Страх опасен, — уговаривает себя волшебница. — Это морская вода. Я не утону. Я выплыву. Голова кружится, потому что шок от телепортации еще не прошел. Потихоньку…»

Берег оказывается дальше, чем ей кажется. Когда Феликса нащупывает ногами дно, волны едва не сталкивают ее. Поднимается шторм. Отмель длинная, очень длинная — настолько, что к ее концу Чародейка валится с ног на крупный песок. Ее накрывает волной и едва не стягивает на глубину. Мысли путаются от усталости. Рефлексы заставляют измученное тело ползти туда, где море ее уже не достанет.

Феликса не знает и не видит, как за ее спиной поднимается темный, зловеще подсвеченный гребень.

Цепкие руки хватают волшебницу за ворот и бесцеремонно тащат подальше от хищной волны. Боль от мелких ракушек на песке Феликсу уже не беспокоит — сознание милосердно отключается, погружается в баюкающую тьму…

Глава 1

Вор

Утро застало Феликсу у двери какой-то таверны. Голова у нее раскалывалась — что неудивительно, учитывая, что ее выбросило из портала в глубине моря. Телепортация и так сожрала почти все силы, а неудачная точка выхода едва не убила. Волшебница наглоталась соленой воды и продрогла, пока пыталась выплыть. На поверхности вода оказалась в разы теплее. В слабый шторм часто бывает тепло…

Шторм?

Чародейка подскочила на месте, ударившись локтем о бочку.

— Твою ж мать, — зашипела она. Только сейчас Феликса поняла, что укрыта тонким пледом из верблюжьей шерсти. Солнце только начинало подниматься над горизонтом, но под пледом уже стало жарко.

Кто-то вытащил ее ночью из воды. Песчаная отмель едва не сыграла с ней злую шутку: набежавшая волна запросто могла утащить ее в яму за косой, промытую подводным течением. Неизвестный спаситель не позволил этому случиться. Но и убежища ей не предоставил. Оставил у двери, как подкидыша.

На бочке, о которую она стукнулась локтем, стояла чашка воды, украшенная орнаментом в восточном стиле, и пиала с сухофруктами. Девушка не задумываясь съела и выпила все.

— Судя по всему, ты уже пришла в себя, — заметил кто-то у нее над головой. Из окна на втором этаже торчала темноволосая мужская голова. — Люблю я ночную рыбалку.

— Теперь я тоже люблю твою ночную рыбалку, — хмыкнула Феликса. — Твоя таверна?

— Допустим, — осторожно ответил мужчина. Голос звучал гораздо моложе, чем она ожидала. Почему-то она была уверена, что ее спаситель зрел, бородат и плечист.

Голова в каштановых локонах, однако, принадлежала парню лет двадцати пяти-тридцати, а то и еще младше. И местных южан он ничего не напоминал.

— Есть свободные комнаты? — поинтересовалась чародейка.

— Зависит от того, есть ли тебе, чем платить.

Ответ Феликсу устроил. Доброта самаритянина не распространялась на бизнес. В сапоге и подкладке кафтана она припасла несколько крупных монет. Похоже, парень их не нашел — если вообще искал. Во всяком случае, все остальные ценности остались при ней: небольшая коралловая камея, водонепроницаемый кисет с базовыми ингредиентами для заклинаний, серебряная заколка с турмалинами и самое главное — богато расшитая перевязь с саблей. Лакированные ножны лежали у нее прямо под рукой.

Феликса стянула левый сапог, сунула руку внутрь и надавила на едва заметный выступ под стелькой в районе пятки. Широкий каблук тихо щелкнул. Чародейка сняла боковую планку и вытряхнула три тяжелых желтых монеты.

— Три недели, — она продемонстрировала монеты хозяину. — И еда три раза в день. Договорились?

— Нет, — покачал головой мужчина, — еда отдельно. У меня не портовая забегаловка!

— От порога свиной кровью воняет, — возмутилась Феликса. После множества лабораторных занятий запах свиной крови она различала на раз-два. — И вышибалы у тебя нет. А ну как нападут на меня тут? Я что буду делать?

— Брось, — фыркнул он. — Сабля ведь не для красоты.

— Исключительно парадное оружие, — невозмутимо ответила чародейка.

— А из колдовства у тебя тоже только фейерверки и зелья от поноса? — засмеялся хозяин таверны.

Феликса присмотрелась к нему внимательнее. Она понятия не имела, что могло ее выдать.

— Поможешь мне кое-с-чем — расскажу, как догадался, — он показал Феликсе язык, — и буду кормить.

Волшебница закусила нижнюю губу. Некоторое время она разглядывала носки своих сапог. Потом ответила:

— Ладно, добрый человек. Дверь мне откроешь?

Он кивнул, и каштановые локоны скрылись из виду. Чародейка сложила плед, встала со стопки ковриков, на которой сидела, и перевела взгляд на вывеску над дверью. На цепях покачивалась фигурно вырезанная доска. Надпись под изображением грудастой зеленокожей женщины с рыбьим хвостом гласила: «Русалочьи слезы».

Дверь бесшумно открылась, и Феликса зашла внутрь, держа в одной руке плед, а в другой — посуду из-под воды и сухофруктов. В таверне было достаточно чисто и уютно. Окна первого этажа закрывали ставни, так что полумрак рассеивали только лучи из окошка над дверью под самым потолком и несколько керосиновых ламп.

— Фабио, — представился ей юноша из-за стойки. На столешнице перед ним лежал пистоль — не из самых современных, но вполне приличный. В руках он держал тряпку в багровых разводах. — Все верно. Свиная кровь. Опять облили вчера…

— Марта, — соврала Феликса. — Тебе с этим нужна помощь? — она кивнула на тряпку.