– Брууук…

Она остановила сборы.

– Что?

– Я, кажется, потеряла телефон…

Ее глаза расширились. Она в панике открыла рот.

– Как? Как ты умудрилась?! Ты понимаешь, чем это нам грозит?

– Разумеется, я понимаю.

Брук заходила по комнате. Остановилась, выставив в мою сторону палец.

– Когда ты последний раз его видела?

– Кажется… В больнице! Точно. Я хотела позвонить тебе, а он упал…

– Значит так. Я поеду туда, поспрашиваю. Может быть, его нашли…

Верится с трудом. Но я кивнула. Нельзя не попытаться. Брук мягко посмотрела на меня.

– Эй, все нормально, – сказала она спокойнее. – Мы найдем его. По крайней мере, сделаем все возможное.

Она поднялась, схватила свой телефон, запихнула в сумку и застегнула молнию.

– Не сиди в номере. До пляжа ты дойти в состоянии. Вряд ли Дэвид станет тебя там искать.

Я неохотно кивнула. Не хочу никуда идти. Так и пролежала бы весь день в кровати.

Дверь за подругой закрылась, и я заставила свое разбитое тело сходить в душ и впихнуть в себя завтрак.

В номере было душно. Кондиционер дул каким-то противным вонючим воздухом. Я вспомнила слова Брук про пляж и решила, что это не такая уж плохая идея. Нога моя почти не болела.

Накинув на себя уже сложенный в чемодан купальник, натянув сверху свой жёлтый сарафан, вышла из отеля. Осмотрелась. Никого похожего на Дэвида и его амбалов. Может, правда не меня искал…

Я бросила полотенце на шезлонг, стянула платье. Снова осмотрелась. Ничего подозрительного.

Не желая больше откладывать свою встречу с теплой, соленой водой, я направилась к океану. Волны приветливо хлопнули меня по ногам, увлекая за собой на глубину, покачивая и лишая устойчивости. Я зашла по пояс, оттолкнулась и нырнула в объятия воды с головой. Моя нога моментально перестала болеть. Я проплыла под водой довольно долго, пока могла задерживать дыхание. Прорвалась на поверхность, минуя зеркальную гладь волн, и легла на спину.

Мышцы расслаблялись быстрее, чем от массажа. Вода попала в уши, и звуки с берега почти не доносились до слуха. Я закрыла глаза. Тишина. Мой рай.

Не знаю, сколько я была в воде, но в какой-то момент поняла, что пора возвращаться, если не желаю отрастить себе хвост и уйти жить на дно к рыбкам.

Солнце уже не так обжигало. Я улеглась на шезлонг под ротанговым навесом и всеми силами гнала от себя угрызения совести от того, что кайфую на берегу, тогда как Брук ищет мой телефон. В конце концов, у меня производственная травма. Пусть и не очень серьезная. Пусть уже почти прошла…

Словно в подтверждение своих мыслей, я приподняла пострадавшую ногу и покрутила сперва по часовой, потом против часовой стрелки. Не болит. Легко отделалась.

– Я вижу, нога в порядке? – прозвучал рядом знакомый мужской тембр.

Я вздрогнула всем телом и инстинктивно дернулась в сторону от голоса, попутно открывая глаза. Ширина шезлонга подо мной не позволила мне остаться наверху после таких финтов, и я плашмя свалилась на песок. Хорошо хоть не лицом.

Марк возвышался надо мной, закрывая собой солнце. Но даже будучи сокрытым в тень, мне было видно, как он прячет улыбку. Вернее, я точно это знала. Он снова надо мной смеется. Я начала заливаться краской от стыда и от злости. Он протянул мне руку.

– Давай помогу.

– Помог уже, – я отпихнула его руку и села на шезлонг. Начала демонстративно тереть полотенцем волосы, глядя в сторону. – Мы вроде договаривались, что ты перестанешь меня преследовать.

– Я тебе и не преследую.

– Да ну.

Я повернулась к нему лицом, иронично подняв брови. Он усмехнулся и сел напротив.

– Представь себе. Так уж вышло, что я поселился вооон в том отеле. И пляж у нас один.

– Надо же, как повезло. Прямо-таки не верю своему счастью.

Он чуть прищурился и спросил серьезно:

– Ты всегда так резко общаешься?

– С людьми, которые меня раздражают – да.

– И чем же я тебя так раздражаю?

– Буквально всем.

– Это не ответ.

Я положила полотенце на колени, посмотрела на него с вызовом.

– Что тебе от меня нужно? – спросила его, всем своим видом стараясь показать безразличие. – Почему просто нельзя оставить меня в покое? Ты мне не интересен. Ни как друг, ни как спонсор, ни, тем более, как мужчина.

– «Тем более»?

– Тем более. Чем быстрее ты это поймешь, тем будет лучше для всех. И отойди, пожалуйста, от солнца. Не хочу загореть пятнами.

Он поднялся, пожал плечами.

– Ладно. Как хочешь. Тогда твой телефон я, пожалуй, оставлю себе, – с этими словами он развернулся и направился в сторону своего отеля.

Я соскочила на ноги и догнала его через пару шагов. Дернула за плечо.

– Эй! А-ну стой! Мой телефон у тебя?

– Ага.

Интересно получается. Я сложила руки на груди и сердито спросила:

– И как он у тебя оказался, позволь спросить?

– Очень просто. Он упал, я его поднял и машинально сунул в свой карман.

– То есть, ты его украл?

– Нет. Воровство – это сознательное деяние. Я же тебе сказал, что сделал это непроизвольно.

– Ты – клептоман?

– Что? Нет.

– Значит, просто вор.

– Я ничего не крал. И в свое оправдание могу сказать, что пытался тебя найти, но в отеле мне не сказали, в каком номере ты живешь. Оставил тебе записку. Можешь потом проверить.

Я смотрела на него и пыталась прочесть на его лице признаки лжи. Вроде, не врет.

– Ладно. Допустим. Давай его сюда, – я выставила открытую ладонь и несколько раз махнула пальцами к себе.

– Пошли.

– Куда?

– Ко мне в отель. Или ты думала, я с собой его ношу?

– Сходи один, я здесь подожду.

– Бегу и спотыкаюсь. Хотя… Спотыкаться это по твоей части.

– Ах ты…

Я схватила свое полотенце и запустила в него, но Марк легко перехватил его и закинул себе на плечо.

– Догоняй… Марго.

Он повернулся спиной ко мне и зашагал вдоль берега. Несколько секунд я размышляла. Потом схватила платье, натягивая его на ходу поверх мокрого купальника и держа одной рукой босоножки, и пошла за ним.

– Ты же знаешь мое имя, – крикнула я ему вдогонку.

Марк обернулся и замедлил шаг.

– Знаю. Ну и что?

– Зачем называть меня Марго?

– А тебя это раздражает?

– Да.

– Вот тебе и ответ, – он ехидно улыбнулся.

Вот ведь… И почему в нашей стране нельзя безнаказанно стрелять в людей? Эту голову я бы с удовольствием превратила в дуршлаг.

– Ты получаешь удовольствие, когда злишь меня?

– Еще какое. Видела бы ты себя со стороны. Прямо-таки горгулья.

Марк скорчил злую физиономию и скрючил пальцы, а потом рассмеялся.

Я ушла вперед, намеренно задев его плечом. Спиной чувствовала насмешливый взгляд, но старалась сдерживаться. Заберу телефон, и мы с Брук свалим из этого города.

– Почему ты так поменялась? – спросил он громко.

Я молчала, а мужчина продолжил:

– Сначала строила из себя не пойми кого, теперь рычишь.

– Знаешь, нам не обязательно разговаривать. Особенно после того, как ты назвал меня горгульей.

– Тебе трудно ответить?

– Не трудно, – ответила я и снова замолчала.

– Так ответишь? – не отставал он.

– Нет.

– И ты в моей адекватности сомневалась?

– У меня были основания. Налицо все признаки.

– Ммм. Так я имею дело с психологом?

Я обернулась, вздернула подбородок.

– А даже если так. Что из того?

– Ты говорила, что занимаешься финансами. Или это Марго ими занимается?

– Мне кажется, ты задаёшь слишком много вопросов.

– Поддерживаю разговор, не более. И ты ни на один вопрос толком не ответила.

– Я.

– Что «я»? – переспросил мужчина.

– Я занимаюсь финансами.

Он помолчал, потом кивнул и серьезным тоном произнёс:

– Спасибо. За честность.

Я притормозила и поравнялась с ним.

– Откровенность за откровенность.

– Давай, – кивнул Марк.

– Зачем ты повез меня в больницу?