«Фига себе», возникли мысли в голове, когда я увидел происходящее снизу, после чего моментально поднялся вверх, надеясь, что меня не увидят.

При первом взгляде на монстров мне сразу вспомнились детские картинки про Слендермена. Эдакого высоченного и тонкого человека, который внезапно появляется и всех убивает.

Большой вопрос, убивают ли эти мобы кого-то, но несколько десятков высоченных десятиметровых монстров с длинными, но тоненькими ручками, занимались тем, что срывали побеги, листья и ветки бамбука и кидали его на землю.

Там их подбирал другой вид монстров. Чудовища с двумя огромными ковшеобразными конечностями третьей пятипалой рукой подбирали сорванную зелень и грузили в первые лапы, после чего куда-то неспешно уходили.

Создать два вида монстров для того, чтобы они срывали листья бамбука? Это какой-то крупный поставщик суши решил оптимизировать производство? Не могу вспомнить ничего, чтобы делали из них, кроме того момента, что их принимают в пищу.

Так, дроу начнут исследовать поляну, я же хочу глянуть, куда они эти листья тащат. Настолько стало интересно, что словами не передать.

Цвет сета «Равновесия» стал зеленым, скрывая меня в верхушках зарослей бамбука, пока я неспешно летел за выбранным для эксперимента мобом.

Тот медленно тащился на своих четырех конечностях, стараясь не выпустить ни один даже самый маленький листик из лап.

Внезапно путь ему преградил поваленный бамбуковый ствол. Моб остановился и замер.

«Что, мозгов не хватает перешагнуть или обойти?»

Он дернулся, развернулся вокруг своей оси, словно оглядываясь, подполз к преграде и начал ломать ствол своей третьей рукой, на что ему потребовалось минуты три. Как только весь ствол он разделил на части, не длиннее двадцати сантиметров, где-то в середине грудины открылось что-то типа пасти, куда он судорожно и спешно начал всовывать свою добычу…

«Травоядный монстр. Что за бредятина», это был даже не вопрос, а некое утверждение, которому я сам не мог поверить.

Моб, который превратился в самый настоящий конвейер по переработки одеревенелой травы, сожрал мешавшую пройти ему преграду буквально за минуту, после чего с той же неспешность продолжил двигаться.

Я кинул взгляд на карту — он просто шурует по прямой. Не хочу часами лететь за ним, гляну, че и как там впереди.

Увеличил скорость полета до сотни километров в час — максимальная, когда мне получалось внимательно ощупать глазами все, что пролетало мимо…

Оп, стоп! Нашел, куда сгружают всю эту зелень. Что там за фигня происходит? Будто какая-то рыжая волна накатывает на огромную гору всего, что только можно насобирать из бамбука.

Рыжая панда. 3 уровень… Рыжая панда. 11 уровень…Рыжая панда 5 уровень…Панда. 13 уровень…

Блин, защитники животных были бы безумно довольны. Я не ошибусь, если скажу, что тут несколько сотен, если не целая тысяча, этих некогда практически вымерших животных, устроили настоящий пир.

Почему в нескольких сотнях метров от этого огромного количества мяса стоит целая рота мобов 700–800 уровня и ничего не делает, чтобы их сожрать?

Рыжая панда. 311 уровень.

«Вот это да», наткнулся я взглядом на величественно спящую тушу, которая размерами в несколько раз превосходила своих собратьев.

Травоядная скотина, которая поднялась до таких цифр на одном только пожирании бамбука? В жизни не поверю!

— Рывок! — я оказываюсь около этого зверька, который размерами не сильно мне уступает, обхватываю его, замечая краев глаза, как все эти монстры моментально срываются с места и бегут ко мне.

— Рывок! — взлетаю с завопившей от страха пандой и за несколько минут пересекаю огромное расстояние, оказываюсь в стороне как от основного отряда, так и от монстров, от которых убегал, после чего приземляюсь на небольшой своеобразный балкончик на отвесной скале.

— Давай посмотрим, что ты такое, — пробормотал я рьяно пытавшейся избавиться от меня панде, которая, в прочем, даже не могла поцарапать мою броню.

— Будешь дергаться — полетишь вниз! — я приподнял животное за шкирку и подвесил над пропастью, после чего оно моментально перестало биться и извиваться, покорно повиснув в моих руках.

— В глаза смотри! — поставил его около себя, зафиксировал голову, нашел его зрачки и с силой рванулся мысленно вперед, пытаясь прочесть его мысли.

А он просто так не сдавался. Сразу в его разуме не получилось оказаться. Передо мной раскинулся непроходимые бамбуковые заросли, чью высоту даже засечь не получилось.

«Интересная попытка», отдал должное зверьку. «Вот только против лома, как говорится, нет приема».

В моих руках появился огромный двуручный клинок, и я двинулся вперед, с легкостью прорезая для себя широкий путь. Потребовалось буквально несколько минут, после чего воющий от боли зверь сдался и я оказался внутри его мыслей…

Не знаю, как далеко меня закинуло, но, по воспоминаниям панды, это было очень и очень давно. Блеклые и скупые мысли, среди которых я сумел отыскать картинку лежащего на земле металла, несколько заинтересовал панду, поскольку около него росли какие-то ягоды. Глупое создание не задумывалось, съедобно это или нет, так что изделие, обильно заваленное ягодами, отправилось вместе с ними в рот к панде…

Следующая словленная мною мысль была намного ярче и красочнее. Около десяти раз становилось холодно и голодно, но внезапно поумневшая панда с легкостью находила для себя пропитание, не задумываясь больше ни о чем.

Она постоянно ощущала что-то чужеродное в себе. Оно пыталось направить панду к туда, к страшным и злым двуногим, которые острыми и блестящими палками убивали беззащитных зверюшек едва они к ним приближались.

Нет, это умный зверь, он не пойдет туда…

Следующая картинка переносила меня где-то к началу девятнадцатого века. Убогие лачуги, горы мусора, среди которого «умная панда» всегда могла легко найти что-то съестное, разграбленные огороды и подвалы…

Современные урны и добрые люди, которые подкармливали неожиданно разумное животное, которое не боялось подойти ближе, чем это делали остальные зверьки.

И, вот, совсем идеальная картинка, которая мало чем отличается от человеческих мыслей. Непонятные надписи на каком-то языке, появляющиеся перед глазами панды в начале этой весны. Бешеная паника зверька, привыкшего к своей прозорливости, искреннее желание найти кого-то, кто её защитит и избавит от этого…

Теперь всегда рядом молчаливый большой белый собрат, который начал очень быстро двигаться. Да, он начинает меняться и отличается от своих, но он отгоняет врагов и постоянно защищает панду от всех, кто пытается ей навредить.

Звук выстрелов появляется в моей голове, примерно конец апреля. Браконьеры решили раздобыть экзотического мяса… Защитник убивает всех троих, но панду ранили, ей больно, она не понимает, почему её не защитили…

Большой брат начинает меняться с бешеной скоростью. Он становится больше, шире, обрастает какими-то наростами и иногда отлучается, возвращаясь весь в чужой крови.

Несколько недель потребовалось на то, чтобы панда пришла в себя и выздоровела. В это время ей носили пищу мелкие белочки и пара непонятно откуда появившихся голых двуногих. Панде понравилось. Теперь ей не надо самой бегать туда-сюда, а еду кто-то приносит, вот бы так было всегда!

Да ещё бы и защитников побольше! Все двуногие — злые, от всех нужна защита! Всех убить!

Середина мая… Большого брата больше не видно, но рядом с пандой, которая стала ещё умнее и называла себя «Я», появились странные создания. Они никого не трогали из панд, но моментально расправлялись со всеми людьми, входившими в лес…

«Я» довольна. Никакой боли больше нет у «Я». Есть пища, которую притаскивают постепенно меняющие свой облик звери и двуногие, от которых почему-то не хотелось убегать. У «Я» нет никакого страха, «Я» хорошо и отлично, пусть все так и продолжается…

— Твою мать, — выныриваю из памяти панды, отодвигаясь от неё. — Это сколько же тебе лет, реликтовое создание?