Сьюзен пожевала губу.

- Знаешь, а по-моему, никто, кроме нас, не стал пробовать.

Я наклонился, поставил локти на колени и смотрел, как круглая волна расходится от центра пруда. Ну что же, по крайней мере, у меня было хоть одно свидетельство, что не все хотели остаться.

- Ему кажется, что нас просто одурманили, Сьюзен, - ответил Шон моим мыслям.

Сьюзен серьезно кивнула.

- Странно, что все так получилось. Но это неправда, Джейк.

После долгого раздумья я сказал:

- Есть только один способ узнать, правда это или нет.

Но все время во мне шевелилась мысль: а стоит ли рисковать?

Я повернулся и глубоко посмотрел в глаза Сьюзен, пытаясь пронизать ее взглядом до самой сердцевины, которая, может быть, была выскоблена и наполнена чем-то, что вообще не было самой Сьюзен. Я искал, но не находил ничего, что не было бы нежностью, добротой, доверием, которые я всегда в ней видел.

- Что ж, возьми меня на испытание, - сказал я ей.

Она улыбнулась и взяла меня за руку.

- Пошли, - сказала она и встала.

20

Мы прошли мимо пруда, сквозь еще несколько восточных садиков.

С нами шел Шон.

- Я немного пройдусь вместе с вами, - сказал он, - если вы не возражаете. А потом пойду своей дорогой.

- Конечно, - ответила Сьюзен, - пошли вместе, Шон.

Сады перешли в лес, и мы выбрались из долины. Потом мы подошли к горному лесу, вышли на альпийский луг. Воздух стал резко холодать, но я не замерз. Луг постепенно поднимался вверх, потом он закончился там, где участки снега лежали на серо-коричневых уступах скал. Мы боком прошли вдоль склона, под ногами у нас были дикорастущие горные цветы, их стебли гнулись под сильным ветром. Холодный воздух с вершины горы над нами дул вокруг, по небу плыли серебристо-серые легкие облачка. Трава волнами ходила под ветром на склонах горы. На луг упал луч солнечного света, потом исчез. Облака то сливались, то разрывались и отдалялись друг от друга снова. В воздухе, таком свежем и пьянящем, плыл запах вереска и диких цветов.

Сьюзен и я шли, держась за руки, Шон шел справа от меня и немного сзади. Казалось, Сьюзен вроде и не вела меня никуда, но в ее шаге чувствовалась целеустремленность.

- Какое прекрасное место, - сказал я. - Где оно? Это где-то в реальном пространстве и времени или это только Субстрат?

- Это Субстрат, - ответила Сьюзен. - И большая часть того, что сейчас находится вокруг нас, обязана своим происхождением тебе.

- Что-что?

- Это теперь твои владения, Джейк. Мое царство кончилось чуть раньше.

- Да-а-а?

Я сам не знал, как к этому отнестись. Я совсем не чувствовал, что управляю ситуацией. Это место было таким же реальным, как и все остальное, что я когда-либо видел, и оно настолько же реагировало на мои капризы и желания, как и остальная часть вселенной - то есть вовсе не реагировало.

Мы прошли по наветренной стороне огромной горы, чья вершина была скрыта в облаках, поэтому не видна. Теперь мы подошли к переходу между этой горой и еще одной вершиной. Мы взобрались по большому склону, очень крутому, который постепенно превратился в тропинку на гребне между двумя склонами. Ветер дул нам в спину, но, когда мы стали карабкаться по еще более крутому склону горы, которая показалась мне еще выше, ветерок превратился в пронизывающий ветер, дувший нам в лицо. Идти было трудно. Огромные массы камней возникали все время на нашем пути, и нам приходилось время от времени огибать глубокие провалы.

Мне это все переставало нравиться. Я был не в самой лучшей форме и начинал уставать - хотя, что странно, - не так уставать, как должен был бы. Мне стало совсем уж зябко и неуютно, подумал я.

- Куда, черт возьми, мы идем? - спросил я.

- Как я уже сказала, Джейк, это твой театр, - ответила Сьюзен. - Если тебе не нравится метафора, измени ее.

- Это, значит, метафора?

- Обычная метафора. Преодоление высот, вперед и вверх, все выше, и выше, и выше... все такое. Измени ее. Найди новый способ, чтобы попасть туда, куда ты хочешь попасть.

- Куда... - начал я, потом остановился и оглянулся кругом. Казалось, везде земля встала дыбом непреодолимой стеной, затерявшись в тумане. Что мне делать? Спуститься вниз?

Поэтому я пошел вверх, ведя Сьюзен за руку. Шон шел сзади. Мы поплелись вверх по склону и вошли в почти непроницаемый туман. Влажные облака окутали нас, скалы мокро блестели под ногами. Мне было даже уютно, если не считать того, что я немного замерз. Казалось, Сьюзен не обращает внимания на холод. Мы вырвались из тумана, и земля неожиданно перешла в ровную поверхность под ногами. Мы вышли на широкое ровное плато, на котором только кое-где были разбросаны темные скальные монолиты. Я посмотрел в небо и увидел светлеющее небо, на котором были потеки серого и серебристого, солнце начинало просвечивать сквозь облака. Падал тоненький, слабый ледяной дождь, он освежал мне лицо. Облака кружились и переливались, словно в воду вливали молоко.

- А теперь что? - спросил я, останавливаясь.

- Мне кажется, что ты хотел бы сделать тут погоду потеплее, предложила Сьюзен.

- Точно.

Облака раскололись, и золотое солнце полилось на землю, словно сквозь церковный витраж.

- Религиозный символизм? - прокомментировал я.

- Может быть.

- Красиво, - ответил Шон.

Действительно, потеплело, и даже очень быстро, но перед нами по-прежнему простиралось высокое, овеянное всеми ветрами плато, и я поднял воротник от ветра, который нес на нас песок из разрушенного города далеко на равнине, разрушенные башни, искрошившиеся стены, песок заносит упавший шар с купола. Справа от нас еще одни руины спрятались в каньоне, там были каменные жилища, сжавшиеся под навесом скалы.

- Это место наверняка где-то существует, - сказал я.

- Так и есть, - ответила Сьюзен. - Все на свете где-то находится.

- Потрясающее философское озарение.

- Спасибо.

Вдалеке были холмы, и мы добрались до них в поразительно короткое время. Иссохшие, бесплодные земли оставались за нашей спиной, когда мы шли по извилистой тропинке вверх, через кусты и порыжелую траву.

- Калифорния, - сказал я.

- А?

- Мне это напомнило Южную Калифорнию.

- Я там никогда не была. Когда-нибудь поеду.