— Я думал, что порадую тебя, — нахмурился Волк, позволяя разочарованию проступить на его лице. — Ты отказываешься от моего украшения раньше, чем его увидишь, бледнеешь, когда я говорю, что ты больше не ведешь себя враждебно, и потому я могу сделать для тебя большее через твоих товарищей. Ты ничего не ценишь… Про карты же: разве ты назвала что-либо важное, разве я не щедро открыл тебе в ответ? Ты не даешь ничего, но получаешь взамен секреты Севера и покой своих товарищей.

— Я полагала, что не назвала ничего важного, — дева пристально смотрела в глаза Саурона. — Но по твоей реакции поняла, что заблуждалась.

— Ты назвала то, что не имеет ценности, но что по справедливости должно быть вознаграждено, — ответил умаиа, с любопытством смотря в глаза эльдэ. — Ты скоро начнешь бояться теней и шорохов, если будешь так взвинчивать себя.

Комментарии.

*(1) «Серые анналы»:

«…Вскоре эльфы стали опасаться тех, кто утверждал, что бежал из рабства, и часто несчастные, попавшие в лапы орков, даже если они вырывались из тяжкого плена, вынуждены были бродить без дома и друзей, становясь изгоями в лесах».

Беглецов, как сказано, часто изгоняли, но в землях феанариони поступали иначе. Это видно по сказанному в «Ламмас», что к диалекту квэнйа, принятому на Химйарингэ (Химринге) за века войн в Валариандэ примешалось в том числе наречие нолдор-рабов, которых захватили в плен или принудили служить Моринготто и оркам (а после они бежали, и так оказались на Химйарингэ). Чтобы плен мог повлиять на особенности речи нолдор, они должны были оставаться в плену достаточно долго; а для того, чтобы эти особенности могли повлиять на наречие Химйарингэ принятых беглецов должно быть достаточно много. Отсюда видно, что сыновья Фэанаро и их народ не изгоняли спасшихся из плена, а принимали их.

*(2)

Среди искусств, которыми владел Аулэ, была и живопись:

«Книга утраченных сказаний», «Музыка аинур»:

«Аулэ жил в Валинорэ и создал множество вещей; он изобрел инструменты и приспособления, и занимался как плетением сетей, так и ковкой металлов; пахота и земледелие доставляли ему такое же удовольствие, как языки и алфавит, вышивка и живопись».

*(3)

То, что «темная фигура на скале», обратившаяся к нолдор в Амане был Намо Мандос, в «Сильмариллионе» только предположение, о чем пишет и Кристофер («Утраченные сказания», «Исход нолдоли», Комментарии).

По «Сильмариллиону», Проклятье Мандоса, оно же Пророчество Севера, оно же Рок нолдор, произносит то ли вестник Валар, то ли сам Намо. Нигде больше такого не встречается. Если говорит посланник Валар, назван он по имени или нет, его никто не путает с самими Валар. Нигде нет такого — «это был посланник Манвэ, а может быть, сам Манвэ»… Разве нолдор не могут отличить Валу от его посланца-маиа, даже очень сильного?

А здесь… а может быть, это был сам Мандос — как если «вестник» пытается изображать Намо (или Намо, напротив, не только не называл себя, но зачем-то пытаелся себя скрыть, так, чтобы его могли спутать с маиа). Но зачем бы Намо или его посланнику так притворяться? Зато это имеет смысл, если проклинал… не светлый маиа.

Само название, Пророчество Севера, словно намекает на происхождение. Обычно Севером называют… Ангамандо и то, что оттуда исходит. Другое название вроде бы явно говорит об авторе проклятья: Проклятье Мандоса. Но и произнесшего проклятье часть, видимо, сочли Мандосом, а часть — нет…

По «Книге утраченных сказаний», это именно посланник, а не сам Намо. Его зовут Амнон или Амнос, а по примечаниями также… Морниэнто. Странное имя для светлого маиа.

Слова проклятья «Начатое в добре обернется злом» противоречит словам Илуватара по «Аинулиндалэ», что зло обернется благом (Манвэ, услышав об ответе Фэанаро, скажет о том же — что зло обернется благом). Манвэ и действует вразрез с Роком нолдор, который вроде бы является приговором Валар: говорилось, что Валар не услышат ушедших, и даже эхо их рыданий не перейдет гор, но Манвэ слышит и отзывается. И это не единичный случай: «В горах да будет дом Орлов, и да слышат голоса, призывающие нас» (слова Манвэ в «Об энтах и Орлах»). То есть Манвэ намеренно посылает Орлов, чтобы как раз слышать ушедших. Тогда как приговоры Намо или Валар (как «Статут о Финвэ и Мириэль») Манвэ принимал и не действовал вопреки им, даже если сам был с ними не согласен.

Улмо говорит, что Рок нолдор на руку Моринготто — и это в самом деле так. В «Неоконченных сказаниях» Улмо говорит о том, что Оссэ — слуга Рока (нолдор) и поэтому топит корабли, которые посылают на Запад.

По «Сильмариллиону», Рок нолдор исходит от Намо — и получается, что Оссэ фактически убивает эльдар, исполняя волю Намо Мандоса. Но в «Прозаических фрагментах» (4-й том «Истории Средиземья») сказано так:

«Так что Улмо неустанно тщился сподвигнуть номов (нолдор) послать гонцов в Валинор, но однако ж Моринготто был хитер и весьма умудрен, и не смыкал он глаз, бдительно следя за всем, что касалось эльфийских родов, и посланцам их не удавалось преодолеть всех опасностей и искушений этой самой длинной и самой недоброй из всех дорог, и многие, кто дерзнул отправиться в странствие, сгинули безвозвратно».

Все это вместе складывается в то, что нолдор проклинал не Намо и не светлый маиа, посланник Валар, но умаиа Моринготто Амнос. Подробнее об этом смотрите

Квэнта Сильмариллион Энвинйа, глава «Поход нолдор и Рок нолдор».

*(4)

Как видно по картам, Ангамандо, как и Утумно, защищены полукольцом гор со всех сторон, кроме севера, т.е., Моринготто со времени их строительства не боялся, что Валар нападут с этой стороны. С севера к Ангамандо (как и к Утумно) близко подходит Море, и Валар было бы крайне трудно высадить и развернуть там войско, что было необходимо, чтобы взять Ангамандо («с наскока» его не взять, а одной силы Улмо как Стихии не хватило бы, чтобы одолеть Моринготто). Но если и Валар не могли штурмовать крепость Врага с Севера, с Моря, тем более не могли нолдор.

7. Искаженное и неискаженное

Дева вновь отвела взгляд и покачала головой. Неужели умаиа действительно полагал, что кто-либо из эльдар мог радоваться, понимая, что принес пользу Саурону? И даже повар, которого так хвалил умаиа, он ведь тоже только терпел свою службу, как терпят рабство; быть может, атан согласился служить, лишь не выдержав пыток или угроз его родичам… Атани были другими, чем эльдар, но Враг и для них был Врагом, которому нельзя покоряться… Однако, Линаэвэн не сказала всего этого Саурону, предпочтя заговорить об украшении: