– А где?

– Господи, да ты все прослушала! – представила, как Оля картинно закатила глаза, и улыбнулась. – В центре, в клубе, адрес я скину в What’s Up. Только, пожалуйста, надень платье и каблуки!

– Хорошо, – вздохнула Маша.

Платье и каблуки! Подошла к шкафу и распахнула дверцы. Скользнула взглядом по полочкам и плечикам. Увы, ничего подходящего не нашлось. Маша предпочитала спортивный стиль, юбки и платья надевала редко. А Оля уже видела все из того, что есть! Не хочется повторяться. Что же делать?

Словно в ответ на ее просьбу раздался робкий стук в дверь. Маша быстро задвинула коробку с вещами матери. И очень вовремя.

– Не спишь? – на пороге показалась Вероника. – Слышала, ты с кем-то разговаривала…

– Оля звонила ни свет ни заря. В клуб пригласила.

– М-м, как вовремя. – Она зашла в комнату – как всегда ухоженная и стильно одетая, несмотря на раннее время. Маша не переставала восхищаться ею. А как Влад ее ревнует! Порой такие скандалы бывают, мама не горюй! Вероника-то в основном работает удаленно, но стоит ей заикнуться, что едет на встречу с клиентом, что тут начинается! И смех и грех. Все, конечно, в разумных пределах: папочка бушует и через пять-десять минут успокаивается, а мама бухтит и уходит. А потом как ни в чем не бывало: разговаривают, шутят, обмениваются новостями. Идеальный брак, по мнению Маши.

– Ты забыла в коридоре. – Ника положила на кровать подарочную упаковку.– Еще не смотрела, что там?

– Неа. Папа привез?

– Да, из командировки.

– Ой, я даже внимания не обратила… – хлопнула себя по лбу.

Вероника присела на край кровати и лукаво прищурилась:

– Что-то ты какая-то рассеянная в последнее время. Неужто влюбилась?

«Делать больше нечего!» – хмыкнула про себя и почему-то подумала о Димке. Когда-то плакала из-за него в подушку и мечтала, что станет его женой. Первая любовь, первое разочарование… Такое сильное, что ярость бурлит в крови, как только вспоминает тот день.

В комнате повисла неловкая тишина, нужно было что-то ответить, и Маша деланно вздохнула:

– Боже упаси! Просто началось лето и захотелось ярких эмоций, – опустилась на кровать и развязала ленты коробки. Восхищенно оглядела платье изумрудного цвета. Против такого великолепия даже она не устояла. – Какое красивое! У папы отличный вкус. Вот что я в клуб надену. А то у Оли строгий дресс-код, она все мои наряды помнит.

Старалась напустить на себя беззаботный вид, прогнать несвоевременные и глупые мысли о Димке, чтобы Вероника ни о чем не догадалась. И, кажется, получилось, потому что та произнесла с улыбкой:

– Ты пройдешь его на «ура», даже не сомневаюсь, – подмигнула ей Ника. – А что это вы так спонтанно решили развеяться?

– Оля с Пашкой рассталась. На этот раз окончательно, по крайней мере, она так сказала. Да и потом, ты же ее знаешь! Она всегда все делает спонтанно.

– Это точно. Что ж, тебе не помешает сменить обстановку. Удивишь подругу новым платьем, заодно и папу порадуешь.

Вероника мягко улыбнулась и доверительно погладила дочь по плечу. Посмотрела в глаза и словно заглянула Маше в душу, увидела там самое сокровенное. То, как нелегко примириться с прошлым; как, несмотря на любовь приемных родителей, ей всегда не хватало настоящей матери; то, каким потрясением было узнать правду об отце-насильнике и как хочется отомстить…

Но Маша не признавалась. Слезы защипали глаза, но она справилась. В который раз справилась и не поделилась переживаниями. Незачем им знать, как больно. Пусть они видят в ней сильную и целеустремленную девушку, а не слабого и беспомощного ребенка, который плачет и зовет свою маму.

Внезапно дверь распахнулась, на пороге появился Владислав. Для своих неполных пятидесяти он выглядел довольно молодо: коротко постриженные темно-русые волосы, глаза болотного цвета, крепкое, подтянутое тело… Но на лице все же угадывались следы усталости, а виски слегка посеребрила седина. Он подошел ближе и, посмотрев на жену, с тревогой спросил:

– Ты ей уже рассказала?

Вероника тряхнула густыми каштановыми волосами и так выразительно на него посмотрела, словно не хотела, чтобы дочь узнала о чем-то именно сейчас. Будто собиралась начать разговор издалека, а Влад своим неожиданным приходом нарушил все планы. По крайней мере, Маше так показалось. Их молчаливый диалог не ускользнул от ее внимательного взгляда. Она сразу уточнила:

– Что рассказала?

Вероника сложила на коленях руки, сжатые в кулаки, а Влад ответил:

– Мой двоюродный брат вернулся…

– Андрей?

– Да, твой отец.

Маша проглотила тугой ком. Хотелось возразить, что никакой он ей не отец, но чудом сдержалась. Только выдавила:

– Что ж, наконец-то посмотрю ему в глаза.

К нему тоже остались вопросы.

Вероника подняла на нее испуганный взгляд:

– Ты сейчас серьезно?

– Серьезней не бывает.

– Я понимаю твое желание с ним поговорить, но… И ты пойми, нельзя так резко врываться в чужую жизнь…

– Вот именно – в чужую!

– …нужно его подготовить…

– Думаешь, он не захочет меня видеть? Свою родную дочь? – Маша намеренно стала задавать скользкие вопросы. – Но почему? Может, я чего-то не знаю?

Родители переглянулись. Вероника стиснула заколку, поблескивающую в волосах, а Влад смахнул со лба испарину. Интересно, признаются или нет? Ей уже двадцать два, она уже достаточно взрослая, чтобы знать такие страшные подробности.

– Для начала нужно с ним созвониться и договориться о встрече, – заметил Влад, проигнорировав ее вопросы. – А не сваливаться, как снег на голову. Мы не знаем, как у него там сложилась жизнь. Может, у Андрея давно своя семья, а, может, он мучился угрызениями совести и приехал специально для того, чтобы поговорить с тобой.

«По-моему, они и дальше собираются молчать», – догадалась Маша и решила все-таки внести ясность:

– Дорогие мои, я вам очень благодарна за то, что не бросили, когда Андрей от меня отказался. Что за все это время не услышала от вас ни слова упрека и никогда не чувствовала себя неродной … А еще спасибо за то, что не рассказали о моем настоящем отце. Только я давно уже знаю правду.

Она замолчала, увидев, как побледнела Вероника, а Влад достал из кармана платок и вытер пот со лба. Притворяться не было смысла. Раз уж они не смогли рассказать правду, она решила это сделать сама.

– Откуда? – только и смогла спросить Вероника. Тихим, сдавленным голосом, словно у нее не было сил даже вздохнуть.

– Подслушала ваш разговор. Мне тогда было одиннадцать. И я решила пойти на каратэ, чтобы стать сильной и уметь защищаться. От таких, как мой родной папаша.

Владислав нервно заходил по комнате, а Вероника закрыла лицо руками и всхлипнула. Маше хотелось обнять ее и заплакать, но сдержалась. Вдруг сковало какое-то странное оцепенение: голова закружилась, веки отяжелели, тело показалось чужим. И вернулось то чувство безмерного одиночества, которое впервые охватило ее, когда открылась жуткая тайна.

Одна на всем белом свете. Хрупкая девушка, которая должна наказать чудовище. И это чудовище – ее родной отец!

– Расскажите, что на самом деле случилось с мамой?

Затянувшаяся тишина сдавливала виски. Маша выжидающе взглянула на Влада – тот застыл у окна, – потом перевела взгляд на Веронику, которая водила ладонями по коленям.

– Так и будете молчать?

И она наконец сказала:

– В юности Настя забеременела от отчима, который жестоко с ней обошелся. Она не смогла признаться во всем мужу, молчала до самой смерти…

– Понятно, – жестко оборвала, – и когда Андрей узнал, я оказалась ему не нужна. Где искать настоящего отца?

Вероника схватила Машу за плечи и посмотрела на нее широко открытыми глазами.

– Ты с ума сошла? Зачем он тебе нужен?

– Хочу спросить кое-что.

– Маша!.. – Влад покачал головой.

– Ну что? Разве я не имею права знать, кто он такой? По-моему, это очевидно.