Как недобрали? Каждая бригада сдала свою норму, откуда же нехватка? Пошумели, погалдели, но так ничего и не выяснили.

На следующий день снова испарились три ящика. Пересчитываем еще и еще раз - не сходится сумма с цифрами бригадиров, и все тут!

Скликаем ребят. Каждый говорит, сколько ящиков собрал, но с какого боку ни подходи - в сумме на три ящика меньше.

Тут уж начали вспоминать, где укладывали ящики, кто их грузил на тракторный прицеп - и наконец докопались, что Мухин посылал малыша украдкой притаскивать в свою бригаду чужие ящики с черешней, приготовленные к отправке.

- А вы видели? - тут же взвился Мухин. - Если моя бригада раньше других закончила, значит, мы ящики утащили? А доказать сможете? Ну кто сможет доказать, кто?

- Не кричи, - остановил Женю его дружок. - Я могу доказать. Притаскивали тебе ящики, я видел.

Тут уж Мухину выссказали все, что думают по поводу такого выполнения плана.

Мухинскую компанию немедленно расформировали и, не спрашивая согласия провинившихся, отправили их по другим бригадам.

- Ни в какую бригаду я не пойду! - заупрямился Мухин.

Мне показалось, что сейчас вспыхнет спор, что Женя упрется и ни за что не будет работать в чужой бригаде. Но видно, ни я, ни Мухин недооценили силы нового Штаба. Ребята не обратили на женину реплику никакого внимания и перешли к обсуждению хозяйственных вопросов. На следующий день Мухин трудился в другой бригаде, а там лодырей не уважали.

- Влип? - спросил я Женю после собрания.

- Влип, - сказал Женя. - Бывает.

- Бывает, - согласился я.

- Забудем? - спросил Женя.

- Постараемся.

Совхозный агроном заметил однажды:

- Ведь вот как интересно получается: при вас ребята созорничать могут, ну там побегать или черешней кинуться. А как одни в саду, так от деревьев не отходят. Я так понимаю, что вроде боятся вас подвести.

- Возможно, без меня у ребят ответственности больше?

- Ответственности? - Агроном усмехнулся. - Ответственности - это конечно. Только ответ-то они перед кем держат? Перед вами. А вы перед кем? Передо мной. Вот и выходит, что боятся ребята осрамить вас.

Агроном снова усмехнулся.

- Ты, мил человек, не думай: я все понимаю. У вас тут свое дело воспитательное, а у меня свое - план. Но ребята справные, ничего не скажешь. Лядящих среди них нет.

Агроном посмотрел на длинные ряды ящиков, полные ягод, черкнул что-то в записной книжке - и неожиданно закончил:

- Я вам машину на субботу организую. Под Эльбрус прокатитесь.

А ребятам скажи: от агронома, мол, подарочек. За ответственность.

Я договорился о машине и для соседней школы, предупредив руководителя, чтобы его ребята захватили плащи и теплые вещи: погода в горах меняется часто, пусть не обольщаются здешней жарой. Но к совету прислушались не все я это видел по тощим рюкзакам старшеклассников. Нескольких человек мы все-таки отправили за вещами, но самые старшие уже вовсю бренчали в автобусе на гитаре - мол, видели мы всякое, и нас не запугаешь!

В Баксанское ущелье приехали в сумерках. Недавно здесь крепко ливануло, а теперь только нудно и с перерывами моросит.

Водители сказали, что вернутся за нами завтра во второй половине дня, и пожелали хорошего отдыха.

- Как же здесь ночевать? - тихонько спрашивает меня руководитель старшеклассников.

- Будем ставить палатки.

- В такую-то сырость?

Я киваю в сторону наших ребят. Две палатки уже поставлены, и дежурные возятся у костра.

- Пойду все-таки посоветуюсь со своими, - неуверенно говорит руководитель.

У нас уже полыхает костер, а соседи только начинают устанавливать громоздкие импортные палатки. Никто не командует работами. Юноши ушли за дровами, а девушки не могут разобраться во множестве растяжек, и палатки напрасно мокнут под усиливающимся дождем. И, как при всякой неразберихе, начались крики и взаимные обвинения.

Мне казалось, что руководитель соседей должен немедля остановить все работы и организовать их заново по своему усмотрению.

Но, видимо, растерявшись, он начал подтрунивать над своими туристами, то и дело кивая на нашу группу, чем вконец расстроил и без того сникших ребят.

- Вэ-Я, посмотрите, как они костер разжигают, - ухмыльнулся Саша Орлов.

- Перестань. Им помочь надо, а не смеяться. И вообще, что это вы здесь крутитесь. Другого занятия не нашли?

- Может, им и ужин сварить? - съязвил Женя Мухин.

- Понадобится - и ужин сварим. А сейчас выделите троих ребят, и чтобы через пятнадцать минут костер у соседей горел!

- Помоги ближнему своему и воздастся тебе, - пробормотал Женя, направляясь к соседнему биваку.

- Проследи, чтобы все было тактично, - сказал я Саше Орлову.

А то начнете изображать из себя бывалых людей.

- Да что вы, все будет в порядке, - Саша поплотнее укутался в плащ. Там у них дужка от ведра потерялась, так я им наше ведро дал. А что ребята смеются - так как же: люди идут в горы, а костер разжечь не умеют. Хорошо, что мы рядом, а то намучились бы.

- Ладно, ладно, командир. Иди работай.

Скоро у соседей разгорелся костер, но поддерживать его они не сумели и после долгих пререканий решили ложиться без ужина.

Наши давно поели, вымыли посуду и улеглись. Костер продолжал бесполезно гудеть ровным сильным пламенем, и я убедил соседей доварить ужин на нашем очаге. Кончили они кашеварить где-то во втором часу.

Всю ночь дождь неуемно барабанил по палаткам. Разбудил меня негромкий стук топора. Откинув полог, я увидел в слякотной серости рассвета Бориса Отставного, подбрасывающего веточки в костер. Густой едкий дым то и дело менял направление, и увертываясь от него, Борис потешно бегал вокруг очага.

Плащ он для удобства сбросил и, конечно, давно промок до костей.

- Ты почему один кашеваришь? А где остальные дежурные? - громким шепотом спросил я.

Борис на секунду остановился, заулыбался, закашлялся и снова ударился в бега.

- А я не дежурный, я так просто. - на ходу объяснил он. - А девчат я загнал в палатку, чего им под дождем-то?

- Ты сам в палатку ступай. На тебе же сухой нитки не осталось.

Дождь скоро кончится, тогда и доварим. Да перестань ты, наконец, кружиться. залезай в палатку, тебе говорят! - видя. что уговоры не действуют, прикрикнул я.