В тот день, когда «Шатура» подходила к причалу, в городе стояла туманная мерзкая погода. Шла морось, и было очень неприятно выйти даже на минуту из надстройки.

Выскочив на палубу, я с любопытством смотрел, как судно заходит в бухту Находка и швартуется.

Матросы уже раскладывали швартовные канаты по палубе, выкладывая их ровными шлагами.

Швартовка, за которой я наблюдал, у меня уже была не первая, но всё равно было интересно посмотреть, как матрос, размахивая выброской точно кидает её на берег. Наши швартовщики на берегу ловили её и вытягивали с помощью этой выброски швартовочные канаты на берег, чтобы закрепить их на причальные тумбы.

Дождавшись, когда судно полностью будет привязано к причалу и на палубе делать будет нечего, я спустился в курилку. Там уже сидели Вадим, Колян и Серёга.

Колян чего-то сегодня рано проснулся. Меня это немного удивило, ведь на вахту ему надо было к двенадцати. При моём появлении он подозвал меня:

– Садись, дело есть, – он показал мне на свободное место на скамейке рядом с собой, а когда я устроился рядом, задушевно начал. – Слышишь, Лёха, у Вадима сегодня день рождения и надо бы кое-что прикупить, – он выразительно щёлкнул себя тыльной стороны ладони по горлу. – Так что тебе придётся ехать за водкой, – как бы с сожалением проговорил он, но вместе с тем подчеркивая, что без меня они никак не смогут обойтись в таком серьёзном мероприятии. Ещё не отошедший от швартовки, я даже не знал, что и ответить, а только мямлил:

– Степаныч-то не отпустит, рабочий день ведь идет. Он хочет, чтобы и ресивер главного двигателя был почищен, и двигатель вскрыт для осмотра.

Но Коляну уже было всё по барабану. Он был озадачен только одной идеей. Не обращая внимания на мой лепет, он успокоил меня:

– Не переживай. Со вторым я сам договорюсь, – и тут же сорвался и чуть ли не побежал пошел куда-то наверх. Я же остался сидеть в курилке и смотрел, как пришедшие после швартовки матросы рассаживались для перекура.

Через некоторое время Колян с Вадимом подошли ко мне. Колян поманил меня пальцем, чтобы матросы не обратили внимания на мой уход, и жестами показал, чтобы я шёл в каюту Вадима.

Зайдя в каюту токаря, я увидел, как Вадим пересчитывал деньги. Отсчитав сорок рублей, он передал их мне со словами:

– Пойдешь и купишь водки, – это было произнесено так, что я понял, никакие возмущения с моей стороны категорически приниматься не будут.

От такого приказания, да ещё от того, что столько денег сразу попало ко мне в руки, я обалдело бормотал:

– Ты что? На эти все сорок?

Вадим вальяжно усмехнулся:

– Да нет, не на все сорок, а насколько получится. Тебе просто не дадут столько.

– Да и куда ехать? Я же ничего здесь не знаю, – всё еще пытался отвертеться я от такого необычного задания.

– Чё тут ехать, – вмешался Колян. – Вышел на причал и чеши прямо. Дойдешь до забора.

Там дырка, пролезешь в неё, – Колян даже плечами показал, как надо в неё пролезать. Сядешь на катер, – продолжил он, – доедешь до Морвокзала, а там, у Якорей, гастроном есть, – объяснял он мне простоту такой элементарной задачи. – Вот там уже ты какого-нибудь ханыгу или бича возьмёшь, там их навалом около магазина шарахается. С ними и возьмёшь столько, на сколько денег хватит. Я в нерешительности смотрел на мужиков:

– А куда ехать-то вообще надо? Я же тут в Находке вообще ничего не знаю.

Находку я не знал. Это было точно. Все предыдущие две стоянки я просидел на судне, изучая схемы и системы для моего будущего отчёта по практике и в город не ходил, а только выскакивал тут, на Астафьева, в гастроном, чтобы купить себе всякой мелочёвки, да посмотреть, что находится возле порта.

Но тут уже Вадим, дружелюбно похлопав меня по плечу, проникновенно посоветовал:

– Да что тут ехать? – пожал он плечами, заглядывая мне в глаза. – Вышел на причал, прошел вдоль берега, сел на катер, и он тебя отвезет к Морвокзалу. Катер ходит каждый час, так что ты быстренько туда и назад обернёшься, – доходчиво принялся объяснять он.

Но я всё равно был в недоумении:

– Мужики, ну, а как, просто так бичи возьмутся мне помогать водку покупать?

– Как не возьмутся? Да ты любому стакан налей, и он тебе за стакан все, что хочешь, сделает, – видно было, что для Вадима это было очень просто.

В моей голове потихоньку с громадным скрипом от такого предложения стали укладываться шарики за ролики:

– Ну, ладно, хорошо. Всё! Не орите. Пойду я, – но тут же очередная мысль пронзила меня.

– А как насчет того, чтобы отпроситься у Степаныча?

– Да уже всё сделано, не переживай. Договорились мы с ним. Степаныч знает, что у Вадима сегодня день рождения и что ты сейчас пойдешь в город. Не мозоль ему глаза, а просто двигай. Только исчезай побыстрее. Не попадись Степанычу на глаза, напутствовал меня Колян, – а то у него всегда семь пятниц на неделе. Не дай бог передумает. Я быстро переоделся и спустился на причал.

Интересно было пройтись по причалам после двух месяцев пребывания на судне. Ведь я только пару раз за эти два месяца сходил на берег, да и то по полчаса.

Вспомнились морские рассказы Джек Лондона и Биля Белоцерковского, но таких ощущений, как там описывалось, я в себе не ощутил. Я спокойно, даже не покачиваясь, как настоящий моряк, о которых писали эти писатели, шел вдоль причалов, зевая по сторонам. Земля у меня под ногами не качалась и ноги при ходьбе я широко не расставлял.

Поглазел на бдительных и грозных пограничников, которые стояли на вахте у японских лесовозов. Не дай бог, если какой-нибудь шпион спрыгнет с них на нашу Советскую землю. Они бережно охраняли нерушимые границы Родины от всяческих врагов и шпионов, поэтому все эти молодые ребята в зелёных фуражках с автоматами, были очень сосредоточены на объектах повышенной опасности, а на бесцельно бредущего по причалам пацана не обращали никакого внимания.

Лесовозы, в основном были маленькими, обшарпанными судёнышками. Даже меньше нашей «Шатуры», которая была предназначена на перевозку пяти тысяч кубометров леса.

На них полным ходом шла погрузка с вагонов и с причала. Пока я дошёл до забора, где была проходная на катер, я насчитал пять таких судёнышек.

В заборе я нашёл дыру, о которой мне рассказал Колян, и которая выводила меня прямо к проходной на катер. Я пролез через неё и вышел на причал, а минут через пятнадцать, подошёл катер.

Вместе с группкой отъезжающих, я сел на этот катер, который быстро пересёк бухту и подошёл к Морвокзалу, где я и вышел. Я вообще не представлял, как мне идти к этим общеизвестным Якорям, где был заветный магазин с водкой. Но мужики, которые сходили вместе со мной с катера, объяснили, что надо идти наверх к железнодорожному вокзалу, выйти на дорогу, сесть в автобус и через две остановки выйти у этих самых Якорей.

Так я и сделал. Сел в автобус, который тут же подошёл. Заплатил кондуктору пять копеек и вышел у Якорей.

Мужики мне объяснили, что от Якорей надо перейти на левую сторону аллеи, которая ведёт к ДКМу (Дому Культуры Моряков). А там, метров через пятьдесят, и будет тот долгожданный гастроном, в котором есть водочный отдел. Около него, справа, всегда толпятся бичи, которые за бутылку все, что хочешь, могут сделать.

Водка стоила то 4.12, то 4.42. На эти деньги, что были у меня, можно было запросто купить девять бутылок. Но одному бы мне столько не дали. Я быстро нашел вожделенный магазин, зашёл в него и осмотрелся. Водка в продаже была.

У меня была с собой сумка. В неё запросто можно было поместить девять бутылок. А так как у меня были свои деньги – можно было и еще кое-что купить. С собой я прихватил немного своих денег. Откуда у курсанта большие деньги?

Мама с папой присылали мне 15 рублей в месяц, да и стипендия была 12.50. Так что на танцы, шманцы, обжиманцы, девочек и мороженное с плодово-выгодным вином всегда вполне хватало. Так вот и приходилось выкручиваться на полном государственном обеспечении. А пока первую свою получку на судне я ещё не получил. Что-то было с задержкой выплаты. Хотя на судне все её уже получили. Говорили, что на этой стоянке, может быть, и выдадут деньги. Ну, и ладно. Деньги у меня ещё оставались, а так как, на берег я последние два месяца, можно сказать, не сходил, то и особой нужны в них у меня не было.