- О! Со мной приключилась весёлая ошибка. Ignoratio elenchi (прим.авт. здесь имеется ввиду нашёл не то, что искал.)

- Что ты говоришь, мой дорогой?

- Ах, Генрих, я так счастлив.

- О! это уже серьёзно, - ласково сказал король,- так в кого же ты так сильно влюбился?

- В своё видение.

- Шико, но твоё Видение, состоит из крови и плоти?

- Клянусь, Святым Чревом, я в этом не уверен, - с романтичным вздохом сказал шут.

- Это кто-то из придворных дам? - скривился Генрих, так как презирал их всех кроме Королевы-Матери и своей жены королевы Луизы.

- А что? Или тебе не угодны мои пристрастия?

- Кто я такой что бы судить, сын мой, - снисходительно ответил Генрих.

- Ну, да, ведь ты и сам Генрике питаешь слабость к графу Де По.

- Я признаюсь, что грешен. Но я, ты знаешь, Шико, никогда не принуждал его. Я могу любить его вот так издалека, хоть я и король, а он отвёл мне участь своего воздыхателя.

- Ты, Генрих, не так испорчен как думаешь, - усмехнулся Шико. - Сын мой, я иду спать, последуй моему примеру государь.

- Сон не идёт. Я буду молиться до рассвета.

- Бедный Генрих, - сердце Шико зашлось от жалости.

- Иди, сын мой.

Они распрощались, пожелав друг другу спокойной ночи. Но больше ночь не была спокойной.

Шико ушёл и весь в предвкушении от шуток, что намеривался сыграть над братьями Бомонт и королём внутренне улыбался. Навстречу ему из-за гобелена, скрывавшего потайной ход, вывернул господин Ле Га.

- О, господин Ле Га, что это вы шастаете по ночному Лувру, когда государь уже отошёл ко сну? Безобразие!

- Могу спросить у вас тоже самое, любезный господин Шико.

- Лично я только что промыл глаза винным уксусом и теперь мне всё видеться в новом свете, - задорно сказал Шико.

- Чего бы это вам проделывать над собой такую процедуру, дружище, - смеясь, спросил Ле Га.

- А вот с того, что я намедни заглянул в купальню к герцогу Де Бурбону и там, увидев его, лишился зрения.

- Но почему? - Ле Га хитро сузил голубые глаза.

- Надо ли говорить, что зрение пропало в пароксизме восхищения.

- Ха! Вот ведь оно как!

- Да, его красота была греческой, силуэт египетский, его общий вид чисто французский!

- Мне не доводилось видеть никого из братьев Бомонт обнажёнными, но я при первой встречи поглядев на них проникся этой красотой. И по сей день удивляюсь, почему никто, как вы выразились, до сих пор не промыл королю глаза винным уксусом.

Шико и Ле Га рассмеялись и распрощались навсегда.

В спальне братьев Бомонт клубился розовый пар, от жаркого пламени в камине воздух в комнате казался почти красным, а в углах, куда не падал свет от курильниц, почти багровым.

Маринус при помощи служанки Мари-Люсьен выбрался из ванны, установленной напротив камина, и укутался в белый халат с вышитыми на нём львиными головами. Герцог тут же принялся натирать себя маслами и кремами, чтобы не дать коже стать сухой и чёрствой.

Его брат вальяжно лежал в другой ванной, зеркально расположенной против первой. В мутно-розовой воде плавали лепестки роз, поперёк медной ванны лежала шпага Натаниэля, на её лезвие собрались капельки воды от остывшего пара, поднимавшегося вверх.

- Твоя шпага может заржаветь, - предупредил Маринус, который не любил всюду таскаться с оружием и тем более играться и позёрствовать со шпагой, особенно когда они были вдвоём и на них никто не смотрит.

- За один раз не заржавеет, - отмахнулся Натаниэль, не открывая глаз.

Вдруг из передней комнаты раздался визг Мари-Люсьен, а затем ее взволнованный голос:

- Нет, господа никого не принимают!

Послышался шум, Маринус вскочил, ища глазами одежду. Натаниэль выскочил из воды и только успел накинуть свой белый халат с такими же львами как у Маринуса.

- Что происходит? - громко крикнул Де По и схватился за шпагу.

Двери опочивальни со стуком растворились и в комнату вошли пятеро человек, одетые как дворяне в масках и с обнажёнными шпагами. Мари-Люсьен издала испуганный возглас позади них.

Мужчина в чёрной маске схватил служанку и перерезал ей горло, ни на миг не задумавшись, а затем переступил через её мёртвое тело.

- Я сейчас же позову стражу, - сказал Маринус, - как вы смеете врываться к нам? Кто вы вообще такие?

- Не слишком ли много вопросов, сударь? - Ответил самый маленький и щуплый человек, ростом чуть выше самих братьев. Это был барон Де Витто.

С ним были бывшие дворяне, а теперь наемные убийцы: висельник Де Муи, душегуб Мишель Артаньян, который убил Мари-Люсьен, некий разбойник по прозвищу Маленький Дьявол и тщательно скрывающий свою личность Сен-Люк. Некоторым из этих господ не посчастливилось прикончить братьев Бомонт в прошлый раз и теперь они стремились исправить эту оплошность.

- Может быть, - ответил Маринус, пытаясь сохранить хладнокровие и так тщательно всматриваясь в маски, будто стремясь рассмотреть лица, - может быть вопросов и много, но все они весьма уместны.

Натаниэль встал спиной к спине с братом и, изящно взмахнув рукой, сказал как всегда весело и непринужденно:

- Я предлагаю начать со знакомства, меня зовут граф Натаниэль Де По, это мой братец кролик герцог Маринус Де Бурбон, а вы кто такие будете?

- Вы всё шутите? Мне говорили, что вы неисправимый балагур и шутник, - с презрением ответил Де Вито и его приспешники засмеялись, - пожалуй, что вам пойдёт шутовской колпак. Вы двое составите такую прекрасную пару, над вами будет потешаться весь двор, коли вы обрядитесь в симпатичную Коломбину и Пьеретто.

Опять раздался неприятный хохот. Де Вито изобразил несколько шутовских па и вдруг молниеносным движением выбил шпагу из рук Де По, носком своего сапога отшвырнув клинок к самому камину.

Никто не обратил на это внимания кроме Де По, который с плохо скрываемой надеждой проводил клинок взглядом.

- Вы же не думали, месье Де По, что это поможет вам? Честное слово, это меня оскорбляет, - фыркнул Де Вито, сложив руки на эфесе своей шпаги он внимательно осматривал застывшие фигурки братьев будто занимательную гравюру в книжке.

Граф Де По посмотрел в ответ с вызовом и всем доступным ему отвращением в лицо барона Де Вито.

- Отчего же, сударь, - сказал тихим голосом Сен-Люк, но братья его не узнали, - этот мальчишка назначил дуэль даже господину Де Бюсси. И тот, видимо от страха, сбежал в Анжер.

Де Вито не проявил интереса к шутке, хотя остальные и рассмеялись.

-Чего вам надобно и кто вы? - опять повторил Маринус.

-Полно, сударь, думаю, вы все прекрасно поняли, - Де Вито сделал жест рукой и наемники окружили братьев.

- Одумайтесь, господа! неужели вы нисколько не боитесь гнева короля, - решив пустить в ход козыри, сказал Маринус.

- Почему бы ему гневаться на нас? - изобразив недоумение, спросил Де Вито, приблизившись к Маринусу.

- Если вы немедленно не уйдёте то клянусь честью, на утро вы будете болтаться в петле, - заявил Де По уверенным голосом.

- Честью? Клянётесь честью? Я не знал, что она у вас есть! Да и может ли мальчик для утех клясться честью? - улыбнулся Де Вито и кончиком шпаги поддел подол халата Маринуса, но тот резко одёрнул его и запахнулся поплотнее. Мужчины загоготали неприятным и наглым образом.

- Господа? Вы ведёте себя недостойно, - заметил Натаниэль, - если вы пришли сражаться, так давайте же приступим к бою.

Маринус при этих словах закатил глаза и пнул брата под локоть, на что Натаниэль только сердито зашипел:

- Оставь меня, Маринус, неужто ты думаешь, нам удастся урезонить этих головорезов разговорами?

-Я просто считаю, что не обязательно раззадоривать их к драке, - не менее язвительным тоном отозвался Маринус.

-Да какая к черту разница! - рассвирепел Натаниэль.

Де Вито звонко расхохотался:

-И это вы называете достойным поведением? Честное слово, мне еще не приходилось слышать как перед убийством кто-то так умилительно препирается.