– В смысле? – удивлённо протянул Виант.

– Ну-у-у… – Инга склонила голову, – ты весьма подробно описал своё первое путешествие по Ксинэе. Но вот с чем у тебя получилось крайне туго, так это с точными датами. Не считая рокового 13 сентября, конечно же. Сегодня 18 июня, вторая половина первого летнего месяца. Примерно в это же время ты как раз был в Чундиле.

Виант задумчиво переступил с лапы на лапу. Инга права, с точными датами у него и в самом деле получилось хреново. Но он действительно где-то в это же время добрался до Чундила. Виант улыбнулся. Ему ещё потребовалось аж шесть попыток, чтобы, наконец, попасть в порт.

Между тем сухогруз приблизился вплотную к причалу. Огромные портовые краны нависли над судном словно страшные великаны. Что поделаешь, сухогруз не совсем вписывается в современные стандарты контейнерных перевозок. Но, похоже, какого-нибудь старенького причала как раз для подобных сухогрузов в самом загруженном порту на южном берегу материка Юлан просто не нашлось.

Буксиры плавно развернули «Сингунару» параллельно причалу и принялись почти нежно подталкивать её с левого борта. Виант грубо отпихнул Ингу от овального клюза и сам выглянул наружу. Моряки уже подали швартовые концы, а работники порта уже закрепили их на хорошо знакомых чугунных кнехтах, что намертво заделаны в бетон причала. За спиной натужно загудели швартовые лебёдки. Уже без помощи буксиров, судно принялось приближаться к причалу.

– Инга, – Виант повернулся к напарнице, – будь готова. У здешних причалов имеется своеобразная ступенька, низенькая совсем.

– А, помню, – Инга вытянула шею. – Ты как раз по ней передвигался вдоль причалов и прятался от глаз людей.

– Верно, – Виант кивнул. – Наша задача: соскочить на берег до того момента, как моряки поставят на швартовые концы «крысиные антидвери».

На мордочке Инги отразилось непонимание.

– Ну, те самые тёмные стальные диски, – пояснил Виант. – Иначе нам придётся сигать прямо в воду.

– Зачем же сразу сигать? Может, – Инга развернулась в сторону чёрных клеток, – покинем борт точно так же, как и попали? С горными баранами?

– Раньше надо было думать, – возразил Виант. – Бараны уже слопали всё сено. Хочешь, чтобы вожак помог тебе своими витыми рогами слететь в воду?

Инга ничего не ответила. Виант вновь выглянул наружу. Глупо получилось: у них и в самом деле было три вагона времени, однако ни он, ни Инга так и не подумали, как покинуть борт сухогруза, когда тот пришвартуется в порту.

Судно дрогнуло всем корпусом. Инерция едва не выбросила Вианта за борт. На грузовой палубе вновь недовольно затрубил слон. «Сингунара» замерла возле причала.

– Прибыли, – Виант подался всем телом назад. – Люди от кнехтов уже отошли. Побежали.

Инге очень хотелось глянуть ещё разок через овальный клюз, но напарница прекрасно понимает, когда не стоит терять драгоценное время. Виант припустил вслед за ней. Ближе к середине судна, через специальные клюзы, на причальные кнехты протянуты швартовые концы. Виант предвидел это, почему и настоял, чтобы они спрятались за более мощной электрической лебёдкой, которая предназначена для подъёма якоря. Пока путь свободен, но нужно спешить.

– Там высоко! Я упаду! – Инга было сунулась в овальный клюз, через который протянут швартовый конец, но тут же в ужасе дёрнулась обратно.

– Инга, – Виант едва сдержался, чтобы не залепить напарнице звонкую пощёчину, – сейчас не время бояться.

– Но там…, – упрямо начала было Инга.

– Либо ползи! Либо освободи проход! – грозно пискнул Виант.

Как же быстро напарница вспомнила, что она – слабая женщина, которая боится крыс и высоты. Однако перспектива застрять на борту сухогруза в гордом одиночестве напугала её ещё больше. Инга торопливо прошмыгнула в овальных клюз. Острые коготки только шаркнули по металлу.

– Крыса!

Резкий окрик будто долбанул кулаком по затылку. Виант обернулся. Между чёрных клеток показался тот самый более молодой моряк, что не так давно разговаривал с боцманом. В его правой руке висит «крысиная антидверь», а левая сжимает хромированный рожковый ключ.

Крысиные инстинкты требует рвать что есть сил прочь от моряка, благо тот замер на месте и пока соображает, что делать. Но нельзя! Виант напряг глаза. Рожковый ключ в левой руке человека отливает грязным хромом, не дай бог, швырнёт. Закон подлости в действии – не специально не промахнётся.

Мышцы дрожат от напряжения, сердце колотится как бешенное, но вместо панического бегства Виант поднялся на задние лапы. Не вести себя как крыса – это реально работает. Лапы по швам, грудь колесом. Будто генерал на плацу, гордо поглядывая на моряка снизу вверх, Виант зашагал вдоль фальшборта.

Эмоции зашкаливают, «манометр» того и гляди сорвёт, но сработало. Вместо того, чтобы запустить в хвостатого «зайца» ключом и тёмным диском, моряк рассмеялся.

– Эй! Чанд! Ты глянь, что тут крыса вытворяет! – моряк оглянулся.

Пора! Виант тут же выбрался через овальный клюз наружу.

Навыки бега по трубам и натянутым стальным тросам никуда не делись. Главное, не смотреть вниз и не пугать самого себя. Крысиные коготки легко уцепились за витые стальные нитки. Не страшна даже чёрная от времени и грязи смазка.

– Э! Ты куда?

Любопытство – страшная вещь, Виант на миг оглянулся. Матрос замер у фальшборта. Тёмный диск, «крысиная антидверь», остался где-то на палубе. Рожковый ключ по-прежнему сверкает грязным хромом в левой руке, но человек не собирается его кидать.

– Вернись! Мне же никто не поверит! – в глазах матроса сверкнула досада.

И смех и грех, Виант вновь торопливо припустил по натянутому тросу. Люди не любят крыс, но мужчины хвостатых грызунов обычно не боятся. Вот и сейчас у матроса пропало желание пожертвовать ценным судовым имуществом ради сомнительной возможности сбить чёрную крысу со швартового конца. Гораздо больше его печалит то, что его рассказу о марширующей с генеральским видом крысе никто не поверит. Вот оно как полезно не вести себя как крыса.

Вот и кнехт. Две тёмные чугунные тумбы будто проткнуты толстой круглой палкой. Финальный прыжок, Виант мягко приземлился прямо на «ступеньку». Инга, нужно отдать ей должное, не стала тупо торчать у кнехта, а отбежала на несколько метров.

– И куда дальше? – спросила Инга, едва Виант подбежал ближе.

– Прямо вперёд и вперёд, – Виант чуть приподнялся на задних лапах. – Вон, видишь? Контейнеровоз готовится отойти от пристани. Людей возле него быть не должно. Вон там и перемахнём на другую сторону.

Сухогруз «Сингунара» доблестно проболтался на внешнем рейде порта всё утро и весь день. Уже наступил поздний вечер, который очень скоро перейдёт в тёмную ночь. Однако морская гавань Чундила продолжает жить в бесконечном и напряжённом цикле погрузки/разгрузки морских судов. Бетонная пристань вдоль берега залита белыми потоками электрического света. Гудят огромные портовые краны, под ними туда-сюда снуют грузовые машины. Рядом суетятся люди в красных касках и синих спецовках. Это так, только у контейнеровоза, который вот-вот отправится в далёкий путь, некое относительное затишье. Он уже выпал из сферы внимания и ответственности работников порта.

– Пошли!

Виант первым выскочил из-под сомнительной защиты «ступеньки». Сзади шаркнули коготки, Инга рванула следом. Словно два маленьких чёрных призрака, они пересекли проезд под портовым краном и притаились за толстым стальным рельсом. Дальше, в глубине берега, начинается исполинский склад крупнотоннажных контейнеров. Стальные ящики с ребристыми боками сложены в пять-шесть, а местами и в восемь, этажей. Бетонная эстакада с многочисленными электрическими кабелями, вдоль которой по стальным рельсам катаются портовые краны, словно государственная граница отделяет причалы от склада.

– Вот уж не думала, что так быстро отвыкну от бездонного неба над головой, – заметила Инга.

– Не ты одна, – передней лапой Виант провёл по влажному лбу.