Взгляните на рис. 2 – альтернативное графическое представление происходящих в мире процессов.

Толстые стрелки, идущие по краю рисунка, обозначают линейную последовательность трендов, практически такую же, как на рис. 1. Однако линейные связи отражают далеко не все – каждый из восьми представленных трендов взаимодействует одновременно с остальными семью. В последующих главах я подробно разберу эти латеральные связи и помогу читателям получить представление о взаимосвязанных трендах и о том, как они проявляются в разных уголках мира и во что выльются в 2030 г.

Вот пример латерального мышления на практике. Airbnb конкурирует в своей сфере с гостиницами, однако параллельно компания пытается забрать клиентов у банков. Каким образом это происходит? Многие пожилые люди в какой-то момент понимают, что их сбережений не хватит для обеспечения жизни после выхода на пенсию. Однако у них есть ценный актив: их дома. Существуют два традиционных пути монетизации дома без его продажи. Старомодный подход – получить в банке кредит под залог, однако он связан с клеймом должника и волнением по поводу ежемесячных платежей. Другой подход – оформить обратную ипотеку (иными словами, отказаться от прав на собственность), однако тогда ваши дети не унаследуют семейный дом.

Именно здесь на сцену выходит Airbnb. Родители, дети которых уже покинули родной дом, могут сдавать неиспользуемые комнаты путешественникам, приезжающим ненадолго в их края. Такой вариант дает больше пространства для маневра обеим сторонам. Если же пожилые люди сами часто путешествуют или навещают детей и редко бывают дома, то они могут сдавать в краткосрочную аренду весь дом. В любом случае свои деньги они получат без потери дома. Airbnb не была бы такой успешной компанией, если бы множество трендов не наложилось друг на друга: падающая рождаемость, увеличение продолжительности жизни, сомнения по поводу жизнеспособности государственных пенсионных программ, широкое использование смартфонов и приложений, растущая заинтересованность в совместном использовании, а не владении. Вместе со мной вы познакомитесь с этими взаимосвязанными факторами, увидите, как они эволюционируют в настоящее время и достигнут критической массы к 2030 г. Новый мир несет с собой как возможности, так и угрозы. Как я показываю в заключении книги, всем нам придется справляться с этим, причем не так, как мы справлялись в прошлом. На последних страницах книги мы обсудим принципы и подходы к осознанию новой реальности и к достижению успеха с помощью возможностей, которые она создает для нас.

Помните: изменения происходят прямо сейчас, при нашей жизни, и они в двух шагах от нас.

Скорость роста численности населения вселяет ужас. В 1820 г. на Земле проживал миллиард человек, через 100 лет людей было уже больше 2 млрд. После сравнительно краткого перерыва, обусловленного Великой депрессией и Второй мировой войной, темпы прироста населения достигли умопомрачительных значений: 3 млрд – к 1960 г., 4 млрд – к 1975 г., 5 млрд – к 1987 г., 6 млрд – к 2000 г. и 7 млрд – к 2010 г. «Регулирование рождаемости или прямиком в небытие?» – такой вопрос красовался на обложке весьма авторитетной книги профессоров Стэнфордского университета Пола и Энн Эрлих «Демографическая бомба» (The Population Bomb), опубликованной в 1968 г. С того момента правительства по всему миру и значительную часть широкой общественности не на шутку встревожила перспектива, которую они считали неизбежной: люди переполнят нашу планету и уничтожат не только себя, но и миллионы видов животных и растений.

Реалии, однако, таковы, что к 2030 г. проблемой будет низкая рождаемость.

В ближайшие несколько десятилетий мировое население будет увеличиваться в два с лишним раза медленнее, чем в период с 1960 по 1990 г. Более того, в некоторых странах население даже уменьшится (если, конечно, не будет высокого притока иммигрантов). Так, с начала 1970-х гг. женщины в США в среднем рожали менее двух детей за репродуктивный период жизни. Это недостаточно для воспроизводства населения от поколения к поколению. Аналогичный тренд наблюдается во многих других районах мира. Людей в таких разных странах, как Бразилия, Канада, Швеция, Китай и Япония, волнует вопрос о том, кто будет заботиться о пожилых людях и содержать их на пенсии.

По мере снижения темпов рождаемости в Восточной Азии, Европе и в Северной и Южной Америке при значительно более медленном спаде рождаемости в Африке, на Ближнем Востоке и в Южной Азии происходят сдвиги в распределении экономического и геополитического могущества. Так, сегодня на каждого ребенка, рождающегося в развитых странах, приходится более девяти младенцев, появляющихся на свет в развивающихся странах. Если взять США, то на каждого рождающегося там ребенка приходится 4,4 ребенка в Китае, 6,5 – в Индии и 10,2 – в Африке. Более того, улучшение качества питания и профилактика заболеваний в наибеднейших районах мира позволяют все большему количеству детей доживать до совершеннолетия и самим становиться родителями. Полвека назад один ребенок из четырех умирал до достижения 14 лет в таких африканских странах, как Кения и Гана. Сегодня этот показатель – менее 1:10.

Эти стремительные изменения в относительной населенности различных районов мира происходят не только в результате более высокой рождаемости, но и из-за увеличения ожидаемой продолжительности жизни. Например, в 1950-х гг. ожидаемая продолжительность жизни людей в наименее развитых районах мира была в среднем на 30 лет меньше, чем в наиболее развитых районах мира. Сегодня эта разница сократилась до 17 лет. В период с 1950 по 2015 г. уровень смертности в Европе сократился всего на 3 %, в то время как в Африке – аж на 65 %. Более бедные страны благодаря снижению уровня смертности во всех возрастных группах выравниваются по продолжительности жизни.

Чтобы понять общемировое значение этих демографических сдвигов, посмотрите на рис. 3, где представлены доли мирового населения, приходящиеся на разные регионы в период между 1950 и 2017 гг., а также прогнозы ООН до 2100 г.

Обратите особое внимание на 2030 г. К этому времени Южная Азия (включая Индию) закрепит за собой статус мирового лидера по численности населения. Второе место займет Африка, а Восточная Азия (в том числе Китай) отойдет на третье место. Европа, которая с точки зрения численности населения была вторым крупнейшим регионом мира в 1950 г., откатится к 2030 г. на шестое место после Юго-Восточной Азии (которая, помимо других стран, включает Камбоджу, Индонезию, Филиппины и Таиланд) и Латинской Америки.

Международная миграция может частично смягчить эти эпохальные перемены за счет перемещения людей из районов мира с высокой рождаемостью в районы с низкой рождаемостью. В действительности аналогичные процессы неоднократно наблюдались в истории. Так, многие жители Южной Европы мигрировали в Северную Европу в 1950-х и 1960-х гг. Однако на этот раз миграции будет недостаточно для компенсации демографических трендов (см. рис. 3). Я подчеркиваю это, поскольку для контроля ситуации на границах слишком многие правительства, похоже, собираются возводить заграждения – от простых стен (кирпичных и бетонных) до супертехнологичных барьеров (с лазерами и химическими детекторами).

Но даже если стены останутся на бумаге или окажутся малоэффективными, мои прогнозы свидетельствуют, что миграция не сможет изменить демографические тренды. С учетом текущих показателей миграции и прироста населения Африка к югу от Сахары – 50 африканских государств, не омываемых Средиземным морем, – станет вторым по численности населения регионом мира к 2030 г. Даже если предположить, что в ближайшие 20 лет миграционные потоки увеличатся вдвое, это отодвинет момент расплаты до 2033 г. – всего лишь на три года – и никак не обратит вспять основные демографические тренды, которые ведут к концу привычного нам мира.