— И вам с Наступающим! Сегодня чудесный вечер!

Вечер был действительно чудесный, мы наслаждались крепким морозом, новогодней музыкой, праздничным убранством нашего города и просто прекрасным настроением. А еще кофе! Он тоже был отличным! Что к слову, было странно, ведь даже не в каждом ресторане был такой вкусный кофе, как в этом уличном кафе. Наверное. Мне там всего-то и приходилось бывать пару раз.

— И все же, чем ты занимаешься?

— На данный момент пью кофе с самой красивой девушкой…

— Угу, а вообще…

— Давай завтра об этом поговорим? Просто не хочется сейчас о работе, — искренне попросил Сева, рукой касаясь моей руки, облаченной в варежку.

— Ладно, но завтра…

— Обещаю, — кивнул он, и в силу своего роста, легко перегнулся через стол, чтобы коснуться моих губ в легком поцелуе.

— Надеюсь, на сегодня достаточно чудес? Немного устала.

— Не могу сказать точно, потому что праздник на носу, и может…

— Севушка, — загадочно позвала его, понимая, что что-то здесь не так.

— Да, Снегурочка.

— Что ты скрываешь от меня?

— Абсолютно ничего! Допила?

— Да, — кивнула, отставляя стаканчик, и выжидательно посмотрела на мужчину.

— Тогда пошли домой, — подмигнул он, протягивая руку.

— Что-о? А не слишком ли вы торопитесь. Господин Горыныч?

— Нет! Потому что одну я тебя не отпущу! Пошли.

И мы пошли, снова по той же дорожке, обильно усыпанной белоснежным пушистым снегом, который хрустел под нашими ногами при каждом шаге. И я заметила, что, находясь, все это время на улице вместе с Севой, ни капельки не замерзла, окутанная его вниманием и заботой. Может, действительно любовь? Пока боялась признаться, но была безумно счастлива, особенно учитывая тот факт, что завтра тридцать первое декабря. Хм, если сегодня столько событий произошло, то, что будет завтра? Нужно у Севы спросить, он точно знает, мой колдун ненаглядный. И только хотела обернуться к мужчине, как мой взгляд зацепился за бабушку, ту самую, которую видела сегодня в городе у подъезда. Но, как она оказалась так поздно здесь? И что больше всего меня удивило, бабушка была не одна.

— Ты что застыла, Снегурочка? — тихо прошептал на ухо Сева, отчего я сделала шаг назад, желая спиной ощутить его тепло.

— Я эту бабушку видела сегодня днем во дворах, недалеко от базара, — проговорила негромко, все еще не понимая, как та очутилась здесь.

— Она тебя обидела? — участливо поинтересовался мужчина, и обеими руками сжал мою талию.

— Нет, что ты. Она хорошая, просто не ожидала, что встречу ее здесь, да еще и с коляской!

— Пойдем, не стоять же нам здесь вечность.

Он подтолкнул меня в спину, и, продолжая обнимать, мы вместе пошли к подъезду, где и стояла та самая бабушка. Но когда нам оставалось пройти еще один подъезд, она вдруг убрала руку с коляски и сделала шаг назад. Меня это немного насторожило, отчего я сжала руки в кулачки, насколько это позволяли сделать варежки. Чем ближе мы подходили к моей новой знакомой, тем дальше она отходила от нас, и когда мы оказались возле подъезда, коляска с малышом стояла одна, брошенная и никому не нужная. Почему я не позвала ее, почему не остановила?

— Сева, — повернувшись, шепотом обратилась к рядом стоявшему мужчине, но мое внимание привлек малыш, которой проснувшись, залепетал что-то на своем языке.

— Не хочешь подойти?

— Но как же…. Это же, чужой ребенок, его нужно к маме отнести!

У меня внутри словно что-то оборвалось, я не понимала, что делать в таком случае, где искать эту бабушку? Может, стоит побежать за ней, вдруг по следам найду? Да нет, их явно уже замел густо падающий снег! Господи, но как же, так! Там же беспомощный малыш.

Тем временем, Всеволод подошел к коляске, отстегнул защитную накидку, сдвинул в сторону плед, и достал из люльки маленький комочек счастья. Ребятенок был одет в темно-синюю курточку, в комплект к которой шел комбинезон, согревающий его маленькое тельце. На головке красовалась теплая вязаная шапочка коричневого цвета, а на шее небрежно, видимо из-за того, что малыш спал, переплетен шарф того же тона. А весь вязаный комплект завершали варежки, согревающие маленькие ручки брошенного малыша. А работа то, ручная, аккуратная, подумалось мне, когда я с умилением рассматривала вещи на малыше. Господи, а его улыбка, что сотворила с моей душой эта искренняя, счастливая улыбка ребенка! А он вдруг громко закричал, и ручками потянулся ко мне. Что?

— Не бойся, ничего страшного, подержи его немного — сказал Сева, передавая мне кроху, и наблюдая, как бережно я прижала его к себе.

— Севушка, она его бросила? Да? Малыша надо отвезти в полицию, нужно маму найти… или, нет, бабушка говорила, что его родители погибли!

— Именно так и было, но теперь…

— Что? — я рукой держала малыша за головку, а взглядом замерла на своем Горыныче. О чем он вообще?

— Теперь он наш. Пойдем домой, а то холодать стало, а Матвейке негоже переохлаждаться.

О чем он говорит, я не понимаю, совершенно запуталась в свершившихся сегодня чудесах, но внимание привлекло прозвучавшее имя ребенка, очень знакомое мне. Но, заметив покрасневшие пухлые щечки, решила, что и вправду, лучше будет поговорить в квартире, там Сева мне все объяснит. Больше не позволю ему молчать!

— Пойдем, а то ребенок и вправду замерзнет.

Мужчина придержал для нас двери, пропустил вперед, а сам вернулся сначала за коляской, чтобы оставить ее в подъезде, а затем снова вышел, возвратившись через несколько минут с двумя белыми пакетами. Я ждала его, качая на руках ребенка.

— Сева, ты же понимаешь, что мы сейчас с тобой будем очень серьезно разговаривать, — заметила, остановившись у двери своей квартиры и серьезно поглядывая на мужчину.

— Более чем, Снегурочка.

Войдя в квартиру, увидела, что Сева поставил пакеты на комод, а сам присел, помогая мне разуться. Потом забрал из рук Матвея, позволяя мне снять верхнюю одежду и отправляя потом мыть руки, а сам прошел в комнату раздевать ребенка. Приведя себя в порядок, я заглянула в гостиную, отметив, что малыш уже раздет, находится в одной кофточке и колготках, мило о чем-то лепечет, сидя на коленях у Севы и восхищенно поглядывая на мигающие огоньки гирлянды на елке.

— Иди к нам, Снегурочка.

— Сев, может нужно позвонить в полицию? Это походит на похищение.

Но все же прошла вглубь и присела рядом, бедром касаясь ноги мужчины, мгновенно почувствовав, как от этого невинного соприкосновения волна мурашек пробежала по телу во все стороны.

Матвеюшка, словно ощутив, что его не обидят, извернулся, и вмиг оказался уже на моих коленях, пальчиками прихватив длинный локон, с интересом став накручивать его на свой кулачок. Я улыбнулась, и повернула голову так, чтобы ему было удобнее заниматься своим важным делом, а мой взгляд замер на заинтересованном лице Горыныча, который с любопытством в своих зеленых глазах, наблюдал за моим общением с малышом.

— Что? — вдруг спросила, а сама инстинктивно поправила сползшие колготки на маленьких ножках.

— Полгода назад я, совершенно случайно, находясь у себя в офисе, узнал о жуткой аварии на набережной. Может, слышала, тогда грузовая машина, водитель которой был пьян, сбила пассажирский ниссан. Почему родители, в тот самый день оставили Матвейку дома с няней, а сами поехали в гости к родственникам, уже не узнать. Только вот не доехали, а сына тем самым спасли, — с грустью произнес Сева, и, взяв малыша, пересадил его снова к себе на колени.

— И как Матвей оказался у тебя?

— Ой, там был сложный процесс, родственникам оказалась нужна только недвижимость, а ребенок, сама понимаешь…

— Нет, совсем не понимаю, — раздраженно произнесла, и склонившись к малышу, носом вдохнула присущий ребенку запах, — как это, отхватить квартиру, а вот, это чудо оставить на улице?

— Вот этого я тоже не понял, но сразу решил, что не смогу такую прелесть бросить на произвол судьбы.