Бурная страсть в тихом омуте закончилась внезапно. Иришка почувствовала нечто, выводящее порочную любовную связь на новый, животворящий уровень: в её чреве зашевелилась новая жизнь.

Мамочке пришлось выйти из тени, признаться мужу в прелюбодеянии, вернуться к прежнему супругу, покаяться, и снова стать заурядной Забродиной, совсем не принцессой крови, сохранив при этом в качестве неожиданно приятного приза привычный социальный статус в качестве фальшивой, но обеспеченной хозяйки агентства.

Это было немного не то без влиятельного попечительства Берковичей, но жить можно, точнее выживать.

Да, за глупость приходится платить.

Ирина легко адаптировалась к изменяющимся условиям, умела анализировать, вынашивать грандиозные планы, реализация которых — дело времени. Беркович — не единственный лох в подлунном мире. Нужно немного подождать. На повестке дня в списке приоритетов на первом месте беременность.

Родился Илюша преждевременно, весом менее килограмма и не совсем живым, практически бездыханным.

Реанимировали, выходили. Однако последствия догнали младенца несколько позднее. До пяти лет мальчонка перенёс три серьёзные операции, одна из которых на щитовидной железе.

Ребёнок рос болезненный, хилый, но умненький и не в меру прагматичный — в мамочку уродился.

Илья мог неделями складывать мозаики, замысловатые фигурки из конструкторов, увлечённо, методично собирал коллекции всего на свете, имел склонность к идеальному порядку и серьёзно страдал повышенной тревожностью, если что-то в его личном пространстве лежало не так.

К счастью общее здоровье со временем пришло в норму. Развивался Илья эмоционально, умственно и физически стремительно. Любили его все, но…

Подросток чувствовал себя одиноким. Причиной тому — непрерывные конфликты родителей, переходящие то и дело в военные действия.

Мама требовала от отца хозяйственной и финансовой активности. Тщетно.

Мужчина считал, не без оснований, что у них всё есть. Женщина имела иное мнение.

Супруги всё чаще и агрессивнее выясняли отношения, переходящие в молчаливый протест с её стороны и пивные бунты с его.

Мирились в постели.

Илюша замыкался в себе, сторонился друзей, но увлёкся спортом, особенно баскетболом, чему способствовал стремительный рост в высоту, совсем не по возрасту: к пятнадцати годам мальчишка вытянулся до метра с восьмидесяти сантиметрами.

Тренеры были в восторге. Тренировки и интенсивная учёба давали возможность не участвовать в семейной драме, которая была фоном всей его жизни.

Дома подросток напяливал на голову наушники, окунался в виртуальный мир, пока однажды не случилось нечто: гормональная перестройка организма обнажила нечто неожиданное — оказывается вокруг столько соблазнительно приятных девчонок, у которых всё иначе.

В восьмом классе Илья первый раз влюбился. В рыжеволосую одноклассницу, Олю Данилову — активную спортивную болельщицу. Ради прелестницы он научился демонстрировать такие виртуозные фенечки с баскетбольным мячом, что зрители приходили в восторг. Мало того, чтобы обратить на себя внимание девочки он самостоятельно освоил гитару, немножко пел ломающимся, интригующим застенчивую малышку голосом, сочинял песни в её честь.

Обаять наивную подружку оказалось не так и сложно.

Сказка продолжалась месяца два. Влюблённые удивительным образом распространяют вокруг себя некую таинственную субстанцию, возбуждающую каждого, кто созрел, кто готов к испытанию сладким наркозом.

Ещё вчера тебя не замечали, а сегодня, когда ты прошлась с плечистым красавцем под руку, когда глаза озарились сиянием энергии любви, а невзрачный снаружи бутон под действием витаминов счастья превратился в прекрасный цветок, каждому хочется вдохнуть толику изысканного аромата душистых волос прелестницы, отведать капельку волшебного нектара из аппетитных девственных уст.

Так случилось и в этот раз. Вокруг девочки кружили возбуждённые шмели и пчёлы мужского пола, появился выбор.

Она увлеклась. Увы, не им.

Разочарование было жестоким уроком.

Мальчишка выжил, но инъекция предательства породила защитную реакцию в виде жёсткого подросткового цинизма.

— Нечего было церемониться, — советовали отверженному влюблённому “опытные” товарищи по команде, которым застенчивый воздыхатель в порыве наивного откровения поведал причину нервного срыва, — забей! Девчонок надо приручать сексом. Попробуй — увидишь.

Илья советом воспользовался.

Хрупкую фарфоровую малышку, Риточку Милютину подросток заинтриговал показной взрослостью и тем, что на нём всё ещё лежала печать отверженного влюблённого, которого девочке хотелось приласкать, пожалеть. Так действует прививаемый с пелёнок материнский инстинкт.

Конечно, ей было рано участвовать в слишком непристойных для нежного возраста экспериментах, но если это необходимо для счастья — малышка готова на любые жертвы. Разве можно не доверять любимому?

Медовый сезон продолжался до конца учебного года.

Летом родители девочки переехали на новое место жительства, слишком далеко, чтобы можно было встречаться.

Влюблённые рыдали, сливаясь в последнем экстазе. Илья хотел сбежать вместе с подружкой, но был не настолько простаком, чтобы понять — не стоит пускаться во все тяжкие… даже во имя страстной любви.

Они переписывались и перезванивались всё лето. Мальчишка страдал.

Новый учебный год принёс новые события, новые знакомства. Илья в смысле интимной физиологии превратился в мужчину. Теперь ему, познавшему взрослые наслаждения, требовалась интимная разрядка.

Новая возлюбленная — подружка Риточки, Вера Соколова, предложила себя сама.

— Забродин, — шептала она, пригласив Илью на танец, — неужели ты не видишь, что я влюблена?

— Докажи, — цинично потребовал юнец.

— Скажи, как.

— Разве сама не догадываешься?

— А ты, ты меня любишь?

— Ты мне нравишься.

— Можно, я подумаю?

У мамы была своя квартира — отступные при разводе от Берковичей, у папы — своя. В ней никто не жил, но там было всё — холодильник, телевизор, диван. Не сказать, что про этот уголок забыли, просто это был запасной аэродром, где папа в алкогольном забытьи спасался порой от маминой истерии.

Родитель был на смене. Верочка сомневалась — стоит ли рисковать. Страх оказаться обманутой, внушённый с детства, давил, но желание быть не просто школьницей с трогательными косичками, а официальной подружкой Ильи Забродина — победителя математических олимпиад, музыканта, спортсмена и настоящего мачо, пересилило мучительные колебания.

Невинное дитя позволило кумиру делать с собой всё-всё, только сама в этом не участвовала: лежала, ни жива, ни мертва с закрытыми глазами и одеревеневшими губами, подчиняясь неизбежному.

В постели мальчишка показывал себя умелым, нежным, ловким любовником. Возбуждающе сладострастный процесс ему нравился, но отношения с подружкой в повседневной жизни особенной теплотой не отличались. Илья не был равнодушным — просто боялся прикипеть душой, памятуя о той боли, которую приносит предательство.

Сам он безоговорочно соблюдал ритуальную верность, не позволял мимолётной мысли даже о невинном флирте с другими девчонками.

Девочка из кожи вон лезла, пытаясь угодить любимому, а тот молчаливо принимал её заботу как должное, не проявляя эмоциональной реакции, с равнодушно каменным лицом. Для неё юноша был единственным, первым, для Ильи Верочка являлась очередной ступенькой, отдельной строкой в статистическом списке.

Понятно, что думать в подростковом возрасте о чём-то основательном, глобальным в плане общего будущего не вполне серьёзно, но сказать, проявляя участие “я тебя люблю!” необходимо.

Девочка долго мучилась неопределённостью, пока не поняла — это не любовь, ей просто пользуются.

Расставание было болезненным, долгим. Для Ильи тоже. Юноша никак не мог взять в толк — что не так? Ведь он не выказывает претензий, не ревнует, не устраивает скандалов и разборок, не бросает похотливых взглядов на подружек. Разве непонятно, что бурно проявлять эмоции, твердить день и ночь о любви и чего-то ох какое романтическое изображать — признаки примитивности.