Преодолев расстояние за пару минут, мы остановились около дверей. Конде отпустил мою руку и, сжав ладонь в кулак, громко, с силой, ударил по двери. Та вся задрожала, издав глухой звук.

С минуту ничего не происходило. Гробовая тишина нарушалась лишь шелестом травы на ветру и пением птиц, да нашим дыханием. И вот, когда я уже отчаялась услышать отпирающиеся замки, приглушённый звук топающих ног стал знаком того, что замок-то вовсе не необитаем.

К моему удивлению, замки на двери открылись практически бесшумно, а вот засов произвёл неприятное впечатление, когда громко застонал и заскрипел, стоило только тому, кто находился по ту сторону двери, притронутся к нему.

— Чем могу помочь? — дверь открылась и пред нами предстал старик, лет шестидесяти. Он смотрел на нас из-под нахмуренных бровей. Один глаз был покрыт каким-то белым бельмом, из чего можно было сделать вывод, что старик на половину слеп.

— Хозяин дома? — голос Конде внезапно сломался и стал зычным и грубым.

— Никак нет, сэр, — старик преклонился и опустил глаза в пол. Врал.

— А если хорошенько подумать?

— Кто вы такие? — поняв, что мы не отстанем, старик перешёл в наступление. — Кем приходитесь? Откудава пришли?

— Тебе, старик, знать не столь важно, сколь ответить мне на заданный вопрос, — грубо произнёс Жрец.

— Хозяин в саду, — сдался старик, сжав кулак на двери. — Извольте проводить?

— Сами найдём, — отмахнулся Конде, развернувшись на каблуках и отправился куда-то вдоль стен замка. Почувствовав себя до крайности странно, я быстро догнала брата и всю дорогу, что мы шли вдоль замка, не сводила с него глаз.

— Конде… — начала было я, но меня наглым образом перебили.

— Конде, старый-добрый друг, сколько лет, сколько зим! — хриплый, весёлый голос перебил меня. Резко обернувшись, я уставилась на его обладателя. Быстрым шагом к нам шёл мужчина, на вид тридцати лет. Его длинные, растрёпанные, тёмно-коричневые волосы на солнце отливали бордовым; тёмно-карие глаза озорно блестели, а на лице цвела широкая улыбка, указывающая на хорошее расположение. Мужчина был одет в светлый пиджак, надетый поверх белоснежной рубахи, чёрных кожаных штанах и высоких сапогах, до голени. На поясе у него болтались ножны, но что-то мне подсказывало, что они там находились лишь так, для красоты.

Добравшись до нас, он, совершенно не стесняясь, обнял Конде, довольно увесисто положив ладони ему на спину и сильно похлопав по ней. Конде усмехнулся, также тяжело опустив руку на спину мужчине. Они простояли так от силы пару секунд, уже вскоре отстранившись.

— Давно не виделись, дружище! А ты ведь ни капли не изменился! Каков был, таков и остался, — весело произнёс мужчина. — Что привело тебя, добрый друг?

— Нам нужна помощь и убежище, — сразу же перейдя к делу, ответил Конде. — Ты сможешь предоставить нам то, что мы просим?

— Смотря какая помощь, — улыбаясь, говорит мужчина. — О, друг, ну конечно же я помогу! Ты же мне почти как родной.

— Познакомься, это моя сестра — Ксения.

— Здра… — начала я, собираясь сделать реверанс. Но вот уже во второй раз меня перебили:

— Я вижу ты всё же нашла то, что так желала, — голос сразу же сменился, приобретая знакомые нотки. Я впала в ступор, захлопнув рот, так и не договорив приветствие. Мысли внезапно разбежались, не давая связно построить предложение или сделать хоть какую-то попытку понять о чём мне только что сказал незнакомый человек. Я смотрела на лицо этого мужчины, пытаясь найти хоть каплю, тоненькую ниточку, способную привести меня к пониманию. Но таковой не находилось.

— Вы знакомы? — помог Конде, тоже удивлённо смотря на «старого знакомого».

— Да, — мужчина кивнул, кривовато улыбнувшись. — Правда Ксения помнит меня в совершенно другом обличье.

И именно на последнем слове, сказанным им, до меня наконец-то доходит. Я резко отступаю, приоткрывая рот и тихо вскрикнув. Шок на моём лице не узнать невозможно. Я в неверии смотрю на человека, в то время, как в памяти проясняются знакомые черты лошадиной морды…

— К-к-крон?! — в шоке спрашиваю я, надеясь, что всё-таки не сошла с ума и просто ошиблась.

— Человеком меня зовут Киран, но да, — кивает Кр… Киран, продолжая улыбаться. — Ты удивлена?

— Естественно! — восклицаю я. — Каким образом это произошло?! Ты был конём, когда я отпускала тебя в… в долину! Ты умчался к своей семье! Ты…

Киран-Крон улыбается, расставив широко руки и начиная крутится вокруг собственной оси.

— Как видишь, я вполне себе человек. У меня нет ни копыт, ни хвоста, ни гривы.

— Но как? Ты же говорил, что ты конь! Говорящий, чёрт возьми, но конь!

— Если ты успокоишься, я всё расскажу, — говорит мужчина, делая шаг ко мне.

— Нет-нет! Не подходи! — я паникую, мне становится тяжело дышать. Кажется, что сердце сейчас остановится. До меня не сразу доходит, что ситуация накаляется, что мне нечем дышать.

— Ксения! — перед глазами всё рябит, а голос Конде слышится будто бы из-под толщи воды. — Ксения! Дыши! Ты должна дышать. Вспомни: от тебя зависит жизнь Питера! — осознание того, что паническую атаку сейчас испытываю не я одна, отрезвляет. Приступ сходит на нет и вот я уже могу спокойно дышать, хотя сердце продолжает заполошно метаться в груди.

— Не думал, что удивление может довести до такого, — бормочет Киран задумчиво.

— С некоторых пор, — тяжело дыша, говорю я, — мне довольно трудно сдерживаться в самых простейших ситуациях.

— Многое случилось после нашего расставания? — доходит до него. Я киваю.

— Ты и не представляешь сколько.

— Начнём, пожалуй, с того, кем я являюсь и каким образом стал лошадью, — начинает Киран, садясь на стул и сложив руки в замок на столе. Мы с Конде сели напротив него. Мне до сих пор было трудно поверить, даже подумать, о том, что этот человек — тот самый конь, который не раз спасал меня. Тот, с кем я познакомилась, когда только только вернулась в Нарнию, когда всё было плохо. Несмотря на то, что Крон бы никогда не смог заменить Марса, я испытывала к нему дружеские чувства и до конца жизни была благодарна ему, просто потому что он был рядом. Но сейчас… Мозг упорно отказывался принимать и понимать информацию, которую Крон-человек мне пытался донести. — Моя семья была богата и властна в этих местах. Мой отец не был ни Жрецом, ни Всадником, но он активно поддерживал их и всегда мог дать приют любому. Этот дом — одно из тех мест, которые служили убежищем для тех, кому нужно срочно скрыться, исчезнуть. Около пяти лет назад мои мать и отец погибли, передав этот дом и несколько тысяч акров земли по наследству. К сожалению, пользоваться этими масштабами я не успел. Уже через три года после смерти родных, ко мне явились тёмные всадники, приспешники Лорда, о котором мы с тобой знаем не понаслышке. Я обычный человек, поэтому мне не удалось спастись. Меня привели к Лорду и тот потребовал, чтобы я встал на его сторону. Пусть я и человек, но сила воли и любовь к родине во мне воспитали с младенчества. Мой ответ Лорду не пришёл по душе. В наказание меня заперли в теле гнедого коня, которого ты и видела перед собой несколько недель нашего совместного путешествия. С человеческой душой, но с телом зверя жить оказалось довольно ужасно. Не имея воли сбежать, убить своих надзирателей, я в течении двух лет, изо дня в день, выполнял лошадиную долю. Первый год меня запрягали лишь в телеги и я, пусть и пытался, но избавиться от данной мне ноши не мог. А вот второй… Как я и говорил, душа у меня была моя, человеческая, поэтому было трудно приспособиться, особенно когда на меня водрузили седло и засунули в рот трензель. Весь следующий год, вплоть до встречи с тобой, я спокойно играл вид обычной лошади. Я возил на себе всадника, я был быстр и силён. И вот однажды, когда мы подъехали к таверне одной из сотни одинаковых деревень… Вот тогда мы с тобой и познакомились. Представь мою радость и ужас одновременно, когда на меня запрыгнула полоумная девица и заставила выжать из себя все силы. Если бы у меня воля к жизни была чуть-чуть меньше, мы бы не удрали. Я должен сказать тебе спасибо, Ксения. Если бы не ты, я бы не вернулся домой.