И это было взаимно.

Невозможно дольше ждать, здесь слишком жарко и душно. К чёрту всё. Лихорадочно расстёгивая ремень непослушными от возбуждения пальцами, Какаши взглянул на разгоряченную и покрасневшую девушку, с особым удовольствием отмечая её расслабленность и жажду секса во взгляде.

Это было мучительно соблазнительно, до дрожи сексуально. Горевшие диким желанием зелёные глаза будоражили самые потаённые фантазии Какаши.

Он по-разному представлял, как и где они моли заниматься любовью: в душе под струями воды или в темнице пещеры горячих источников, сокрытые ото всех густыми молочными клубами водяного пара, ночью в густой траве при свете Луны, окружённые запахом росистой зелени и прохладой лесного воздуха, или же у пылко горящего костра, который обдавал жаром их и так распалённые покрытые потом тела. И каждая его фантазия становилась явью.

Девушка претворила в жизнь каждую из них, поддерживая его желания и внося в них свою изюминку, а порой — острую перчинку. Доминировала не только она, но и сам Какаши, и от этого он получал ещё больше кайфа, ещё больше эйфории и новых эмоции. Многие проведённые вместе вечера он надолго сохранит в своей памяти, которая не даст ему упустить ни единой детали. Он помнил абсолютно всё: плавные изгибы талии и бёдер своей любимой женщины, нежность её кожи, изменения в голосе при особенно громких стонах, запах дыма того самого костра и стридуляции неумолкаемых сверчков, шум прибоя и скалистый берег. Помнил всё вплоть до мелочей. Что это? Профессиональная привычка быть начеку, или же всё дело в ней?

Дикое любопытство с каждый днём всё сильнее и сильнее разгоралось в нём.

И как же приятно быть в ней, в её теле, чувствовать и заполнять членом её всю. Видеть, как она, вся мокрая и текущая, лежит под ним, прикусывая его кожу у плеча, и просит не прекращать эту сладкую пытку.

— Продолжай…

Срывается с её уст, и всё. Какаши напрочь теряет рассудок. Прижимая её к себе, он с особым энтузиазмом и остервенением начал двигать бёдрами, толкаясь на всю длину в юное тело.

Девушка видела его разным: добрым, милосердным, опасным ниндзя, грубым, порочно злым, разбитым, бесстрашным, в маске и без. И любила она его любым, принимая его всего без остатка со всеми достоинствами и несовершенствами. В ней самой было немало незамысловатыми недостатков, на которые Какаши будто закрыл глаза, видя в ней свой идеал.

Распаляя поцелуями и без того горячую девичью кожу, он обжигал её прикосновениями своих рук: Какаши не мог насытиться этим моментом, принадлежавшим лишь им двоим.

Столь долгая разлука породила в их душах неимоверное желание и жажду быть вместе. Между ними всё происходило слишком быстро, в спешке. Она вскрикнула и напряглась, понимая, что вот-вот кончит. Удовольствие накатило несоизмеримо сильной волной, сумасшествие накрыло с головой их обоих. Какаши сильнее сжал девушку за талию и ягодицы, пуще прежнего прижимая к себе, будто хотел слиться с ней воедино.

— Скучала? — отрывисто и с напором спросил ниндзя.

— Безумно… — вторила ему в ответ она и крепко прижала к себе мужчину за плечи, стараясь двигаться с ним в такт.

Происходившее между ними мучительно приятно, от их близости сердце горело в груди, ноги дрожали, а голос срывался от постоянных стонов. Какаши никогда не устанет держать её руку, гладить по мягким волосам, целовать красивые губы и любоваться её глазами. Лишь бы она всегда оставалась рядом. Так оно и будет.