– Всё, приехали, – парень рванул поводья, лошадь остановилась, всю телегу хлипко качнуло по инерции. – Дальше не повезу. Расплачиваться будем?

Об этом я не подумала. Стала судорожно рыться в карманах, но ничего кроме пузырька от яда не нашла. А пузырёк был красивый, хрустальный… Нельзя его отдавать, это же главная улика, где потом искать этого парня?

– Быстрее соображай, если нечем так и скажи.

Если бы плата не была ему нужна, то и не спрашивал бы. Надо скорее что-то придумать, времени нет, да что ж такое…

– Да, есть чем, одну секунду. Вот! – я достала из кармана хрустальную пробку. Из крошечной круглой капли был вырезан изящный лебедь в волнах. – Её можно продать, дорого. Парень засмотрелся и протянул руку. Я отдёрнула свою.

– Довезите до конкретного места, тогда отдам.

– Откуда она у тебя?

– Нашла, – я беспечно пожала плечами. – Но за эту вещь назначена награда, я нашла её, а потом, когда мы уже поехали, заметила объявление, поэтому не пошла за вознаграждением сразу. А так вы его получите.

Ну? Складно? Похоже на правду? Отреагируй уже как-нибудь.

Он кивнул.

– А сама чего не получишь? Деньги не нужны?

– Я спешу и в город больше не вернусь, жалко хозяина этой штучки, мне она зачем.

– Ладно. Отвезу.

Я отвернулась, чтобы скрыть изумление. Вот так сразу? Взял и поверил?

Штаб оказался ближе, чем я рассчитывала – минут через двадцать за кронами деревьев показалось здание, облицованное темно-коричневым кирпичом, абсолютно не к месту возникшее в чаще леса, словно вырезанное с другой картинки. Его, похоже, перенесли в моё отсутствие. Что ж, тем лучше. Едва заметив очертания здания, я заторопилась уходить и остановила хозяина повозки, чтобы не обнаружить лишний раз местоположение Штаба перед посторонним.

– Спасибо большое, – я спрыгнула с повозки и уже с земли протянула парню пробку. Он бережно, словно боялся, что она развалится от малейшего движения, взял её в руку и осторожно переправил в карман.

Сработало! Я добралась! Я бегом кинулась в лес, оступаясь и каждую секунду рискуя упасть и переломать себе что-нибудь. Один раз даже упала, но обошлась малой кровью – только ладони ободрала и испачкалась. Наконец-то, Штаб. Огромное здание, как Колизей, возвышалось прямо посреди чащи.

Я взбежала по ступенькам и дернула ручку двери. Она открылась сразу же, даже стучать не пришлось. Влетев в холл, я никого не обнаружила. Это ничего, сейчас кого-нибудь найду. Я не помню, на каком этаже живут взрослые, но туда мне сейчас и не надо, раз они остались там, в школе. Мне надо в двести двадцатую.

В гостиную я добралась быстро – всего один подъём и пробежка по коридорам. У входа стояла чья-то обувь в количестве пяти пар. Отлично. Я вошла и наткнулась взглядом на компанию в составе пяти (очевидно) человек, среди которых заметила Лику и Джека. Все пятеро сидели на полу в окружении каких-то бумаг.

– Что-то случилось? – невозмутимо спросил парень с бирюзовой кожей. Рой, так его зовут.

– Случилось, – хрипло ответила я с порога. В горле стоял ком, говорить было трудно.

– Жертвы? – напряглась Лика.

– Есть, – кивнула я.

– Рассказывай, – приказала она.

И я рассказала, ничего не утаив. Решила, что, когда просишь помощи, нельзя лгать, объясняя положение дел.

С каждым словом слушатели мрачнели все больше, я волновалась все сильнее. Договорила. Повисла звенящая тишина. Никто ничего не сказал.

– Вы можете что-нибудь сделать? – голос предательски дрогнул, выдавая охватившее меня отчаяние. Жалкая.

– Не уверен, – ответил Рой. – Но попробуем. Флакон же у тебя?

Я кивнула и достала из кармана проклятый пузырёк.

– А крышка? – спросила Элоиза.

– Я её отдала парню, который меня довёз. У меня нет денег и я…

– Всё, успокойся, – со скрываемым отвращением оборвала она. – Что на ней было?

– Лебедь.

Они тревожно переглянулись.

– Сядь, – приказала Элоиза. Я послушалась и опустилась на пол, обнимая колени.

– А стихия у тебя есть? – мягко поинтересовалась Эрика. Таким голосом говорят, успокаивая маленьких детей.

– Есть, – кивнула, вытирая глаза. – Вода.

Присутствующие снова переглянулись.

– Это плохо?

– Не хочется тебя пугать, – сказал за всех Джек, – Но мы думаем, это твой наставник. И убить он тебя хотел, а не его.

– В смысле, почему?

Он развёл руками.

– Не знаю. Но лебедь – это Лонхир. Без вариантов.

– Но с ним же Азира разговаривала последней.

– Ты много чего пропустила, может они раньше встретились. Азира – это сова.

– Нет, правда, – вмешала Элоиза. – я всё понимаю, но убивать зачем? Она и так под его контролем, тот же Оврес убил бы за такую возможность. Да и Азира с Фоимом тоже, чего ему ещё надо, он же выиграл.

– Не знаю, что ему там надо было, но мальчик там и остался. Давайте сначала ему помочь попробуем, – Рой вернул всеобщее замешательство в практическое русло. Он перевернул флакончик над своей ладонью. Это, по-моему, как-то с водой связано. Джек коснулся его пальцев и затряс рукой, шипя от боли.

– Оно, да? – невозмутимо уточнил Рой.

– Оно, – сквозь стиснутые зубы рыкнул Джек.

– Организм джиннов реагирует на чужую стихию, – ответил Рой на мой недоуменный взгляд. – У всех по-разному, но реакция будет всё равно. А раз вода у нас – самая враждебная стихия для огня, то происходит вот такое.

– Угу, понятно, – не особенно впечатлившись, отозвалась я.

– Сидите тут пока, – Рой поднялся и направился к двери. На полпути остановился и обернулся. Джек вопросительно поднял на него глаза. Рой нетерпеливо качнул головой в сторону выхода. Джек понимающе кивнул и вышел вместе с ним.

Лика глянула на Элоизу, потом на Эрику. Они обменялись взглядами и пришли к соглашению. Элоиза и Лика ушли, Эрика осталась со мной.

– Всё будет хорошо, – ласково сказала она. – Они что-нибудь придумают и спасут твоего друга.

Лучше бы она про него не говорила. Я надрывно всхлипнула и отвернулась от приветливого лица Эрики. Она перебралась ближе ко мне и обняла, гладя по спине и приговаривая слова утешения. Теперь, не волнуясь больше о впечатлении, заплакала навзрыд, кашляя и дрожа всем телом. Отпустило не скоро.

– Спасибо, – выдавила я, вытирая глаза.

– Не за что, – улыбнулась Эрика. – Это хорошо, что накрыло сейчас. Нельзя держать в себе.

– Угу, – кивнула я.

Она о чём-то спросила, я односложно ответила, чтобы меня оставили в покое. Она спросила ещё раз. Я не заметила, как позволила отвлечь себя разговорами, но именно этим мы были заняты, когда вернулся Джек.

Я подняла на него глаза. Он заметил, что они красные.

– Помощь нужна, пойдём, – он протянул руку. Я с благодарностью приняла помощь и встала. Джек зашагал к выходу, не убеждаясь, что я следую за ним. За всю дорогу он не произнёс ни слова, и я была ему за это благодарна: мне не хотелось говорить. Вообще ничего не хотелось, кроме как свернуться где-нибудь в уголочке и уснуть, чтобы не думать.

Я шла, как марионетка, поддерживаемая только присутствием посторонних.

Джек без стука открыл дверь и посторонился, пропуская меня. Я мельком подняла на него взгляд и тут же стушевалась. Не знаю почему. Джек никакой угрозы вроде бы не нёс и был совершенно спокоен, но для него молчать и не проявлять никаких эмоций было так же неестественно, как неестественно для фонарика лежать в шкафу без батареек. Я зашла в комнату, он неслышной тенью мелькнул следом и остановился у двери. И это тоже было неестественно.

Комната эта была в точности такой же, как и моя, но намного более обжитой – полок было больше, чем предполагалось, все они были под завязку забиты книгами. На столе громоздились в необъятном множестве какие-то не совсем понятные приспособления, самые знакомые из которых напоминали сильно изогнутые пробирки. Рой стоял у стола, сосредоточенно что-то переставляя, Лика со стопкой бумаг в руках сидела на кровати.

– Ты помнишь, где остался Джон? – спросил Рой, отвлекаясь от своего занятия.