– Да что не так? – спросила Джо, возмущённо сдвинув брови.
– Да ничего, любвеобильная ты наша, – перекривлял ее парень.
Он пнул ногой решётку, которая находилась под окном, и раздражённо окинул взглядом коридор. Девушка осторожно убрала руку из-под локтя Джорджа, одарив его взглядом, который умолял оставить их наедине с его братом.
– Ладно, я пойду, – сказал Джордж, решив, что сейчас действительно лучше оставить этих двоих разобраться друг с другом, – заскочу в гостиную, чтобы скинуть вещи.
Фред ничего не ответил, проводив его равнодушным взглядом, а затем перекинул его на девушку. Джоанна устало промычала, сев на скамью у стены. Ее немного пошатывало из-за того, что перед глазами все плыло, поэтому она нашла удобное место, чтобы немного прийти в себя.
– Фред, что происходит?
– Ты правда не понимаешь? – скривился он, задев ногой ножку скамьи, от чего та немного подвинулась вместе с Джо. От этого девушка еще больше поморщилась, чувствуя, как земля уходит у нее из-под ног.
– Это из–за того, что я сказала утром?
– Значит, прикидываешься, – заключил он, поджав губы.
Парень глубоко вздохнул, запустив пальцы в свои рыжие волосы, от чего брови его поднялись сами собой. Он посмотрел в окно, нервно покусывая щеки, словно пытался подобрать слова. Было видно, что он едва сдерживался, чтобы не сорваться, пиная все, что попадалось под ноги. Джо заметила, как напряглось все его тело, когда он вдавил кулаки в край подоконника, уперевшись в него. Скулы на его лице заиграли из-за того, что он сводил зубы, а губы сомкнулись в тонкую нить. Ей стало не по себе, когда она подумала, что он может закричать на нее или более того, взять силой. От этих мыслей живот ее скрутило и она обняла себя за плечи, судорожно выбирая в себя воздух.
– Я просто не понимаю одного, – внезапно заговорил он тихим и непривычно низким голосом. – Я ради тебя разрываюсь, а ты даже признать боишься, что мы вместе. Я до сих пор не знаю, что ты чувствуешь ко мне. И тут выдаешь это. Причем не мне, а нам. Как друзьям, да? Мы опять крутимся в этом чертовом колесе, по кругу. Кто–то должен сойти, тебе не кажется?
– Фред, пожалуйста, – остановила его Джо, прижав ладони к вискам, по которым ударила резкая боль. – Не придирайся к словам.
– Ты мне не безразлична, Джо, но я для тебя… А что я для тебя? Кто? Я не вижу отдачи. И я, блять, устал повторять это из раза в раз. Когда я узнаю, что ты чувствуешь ко мне?
– Фред… – попыталась она прервать его снова, так как слова его звучали для нее где-то далеко.
Он продолжал что–то говорить, но она уже не слышала его, словно вокруг нее был вакуум, звенящий у нее в ушах.
– В этом нет смысла… пошли…
Все, что она смогла услышать, когда он подошёл к ней и взял под руку. Они вместе дошли до большого зала, но Джо поняла это только по приглушенному гулу, неприятно ударивший по ушам. Она не помнила, как оказалась там, и что произошло потом. Руки ее высвободились и она почувствовала себя одинокой лодкой, бороздящей просторы океана. К ней подошла Джинни, но слова ее так и не дошли до сознания Джо. Девушка пыталась что-то сказать ей, но все попытки оказались тщетными. Ей показалось, что она слышит откуда-то голос Гарри, но это была явно очередная галлюцинация.
Джо поднялась со скамьи, чувствуя, что ей становится хуже, и по инерции вышла из зала, направившись в неизвестном направлении. Ноги ее шли сами по себе и она не ведала, что делает. Перед глазами стояла пелена, в ушах звенело, а голова кружилась, от чего внутри все переворачивалось из–за подступившего кома в горле. Она чувствовала тошноту, которая горечью подступала все выше. Во рту стоял мерзкий привкус, а под языком собралось много слюны, от которой еще сильнее хотелось вывернуть все наружу. Она остановилась, понимая, что не может идти дальше, и упёрлась руками в стену, чувствуя, что вот–вот упадёт.
Ее несколько раз вырвало, но из–за того, что она совершенно не ела в последнее время, это все оказалась желчь, словно вся боль пыталась выйти наружу, не умещаясь в ее слабом теле, которое больше не могло носить ее в себе. Кто–то подбежал к ней, слегка тряхнув за плечи, и ударил по щекам, чтобы она пришла в себя. Джо оттолкнула этого человека от себя, что–то сказав ему. Она не была уверена, что к ней вообще кто–то подходил, а если и так, то она вряд ли сказала ему что–то членораздельное.
Сердце колотилось, как бешеное, словно хотело сломать ребра и пробить грудную клетку. Ему тоже стало больно находится в теле человека, который отвергал его. Девушка почувствовала необъяснимые страх, поглощающий ее изнутри. Тело начало дрожать, и ей показалось, словно она одна в пустом поле посреди ночи, окружённая дементорами, которые кружили над ней, сгущаясь все плотнее над ее маленькой беспомощной фигурой.
– Фред! – закричала она. – Папа! Кто–нибудь, помогите! Помогите мне…
Девушка больше не чувствовала ни боли, ни страха, только пустоту внутри себя. Это было похоже на смерть. Вся ее жизнь сошлась в одной точке, засасывая ее в бездонную пучину тьмы. Бездна, куда не проникал свет, куда не проникал звук, и даже какие–то чувства оставались за гранью этого места. Сознание ее отключалось, и в последние секунды своей жизни она почувствовала, как кто–то крепко сжимает ее в свои объятиях, согревая своим теплом. Это было словно нега, оплетающая ее со всех сторон, Патронус, отгоняющий дементоров, ангел, вырвавший ее из ада.
И в следующее мгновение сознание ее покинуло.
Джинни сидела над телом девушки, которое держал у себя на руках Фред, смачивая ее лицо, шею и руки ледяной водой. Она была более спокойна и сосредоточена, чем ее брат, который постоянно просматривал на Джорджа, не зная, что ему делать.
– Просто будь рядом с ней, я все сделаю, – серьезно произнесла Джинни, заметив панику на лице Фреда.
– Так, что здесь происходит?
Сквозь толпу любопытных студентов, которые окружили Уизли и Блэк, пробрался Люпин. Полнолуние кончилось, и профессор почувствовал себя лучше, наконец, приступив к своей работе.
– Джо! – воскликнул он, увидев безжизненное тело девушки, и подскочил к ним. – В мой кабинет, быстро! – скомандовал он и поспешил распустить остальных.
– Может, лучше к Мадам Помфри? – спросила Джинни.
Люпин серьезно покачал головой, показав в сторону своего кабинета. Фред аккуратно высвободился из–под под ее тела, встал рядом с ней на колени и взял ее на руки. За тот период, что она мучилась от бессонницы, слабости и головокружения, Джо практически ничего не ела, сильно похудев. Лицо ее осунулось, щеки на нем впали, проступили скулы и ключицы, обтянутые побледневшей кожей. Выглядела она болезненно худой, поэтому Фред, с лёгкостью подняв ее, еще больше поник, вспоминая как розовела и пылала ее кожа раньше.
Близнецы вместе с Джинни быстро направились за Римусом, плотно окружив Фреда, который нес Джоанну, чтобы поменьше любопытных глаз видели эту картину. Они занесли ее в комнату и уложили на кровать, распахнув окна, чтобы впустить свежий воздух.
– Что произошло? – обеспокоенно спросил Люпин, осмотрев тело девушки, которая все еще не пришла в сознание.
– За обедом я подошла к ней, чтобы поговорить, но она вела себя очень странно, словно не слышала меня вовсе. Я подумала, что, может быть, она плохо себя чувствует, и попросила Гарри проводить ее до гостиной, так как близнецов, на удивление, рядом не было, – Джинни кинула презрительные взгляды в их сторону. – Если вы знали, что ей плохо, почему оставили одну? Ладно, – продолжила она, вернув спокойствие своему выражению, – затем она вышла, оттолкнув нас с Гарри, она что–то кричала, но мы не разобрали слов. Мы оставили ее на какое–то время, вернувшись за вещами, а потом услышали ее истерический крик в коридоре. Я попросила Гарри присмотреть за ней, а сама побежала за Фредом, потому что она звала его и еще Сириуса. Но Фред вскоре сам прибежал и…
– Это не помогло, – перебил ее Фред, уткнувшись лицом в свои ладони. – Я не смог помочь ей на этот раз, – на глазах его проступили влажные следы, и он зажмурился, приводя в порядок свое дыхание.
