- Что-то очень заманчивое, я полагаю?

- Очень, - прошептал парень. – Он сказал, что может вернуть тебя в Корею.

Они оба замолчали и только смотрели друг на друга. Им не надо было говорить, чтобы понимать, кто и о чем сейчас думает. Этот молчаливый разговор был куда содержательнее, чем любые слова. Га Он видел, как Ё Хан начинает злиться, но сдерживает себя. А Ё Хан видел безысходность Га Она и его непримирение с тем, чтобы они навсегда покинули родную страну.

- В обмен на что? – нарушил молчание Ё Хан.

- Если ты им поможешь отдать под суд нового президента.

- И что ты ответил?

- Чтобы я не ответил, мы снова в игре, - безнадежно простонал Га Он и закрыл свое лицо ладонями. Потом он резко, как будто очнувшись ото сна, набросился на мужчину с подозрительными вопросами. – Что ТЫ здесь делаешь? Подожди… - недоверчиво смотрел на него юноша. – Ты все знаешь, - это был не вопрос, Га Он понял, что Ё Хан уже в курсе.

- Что я должен знать?

- Ты мне скажи! – не сдержался парень, когда понял, что натолкнулся на очередную ложь любимого человека.

- Что ты вчера был у министра, я узнал только сейчас, - честно ответил мужчина и попытался осторожно дотронуться до Га Она, пытаясь успокоить его своим прикосновением. – Я только знал, что за нами следят.

- И ты мне не сказал? – негодовал Га Он и, резко отшвырнув руку Ё Хана, встал и принялся ходить по комнате. Он почувствовал, что ему нужно пространство. Он снова задыхался.

- Зачем? Чтобы ты паниковал раньше времени?

- У меня сейчас паника! Ты не видишь? Ты хоть понимаешь, как я себя чувствовал вчера?!– парень стоял над Ё Ханом и терял самообладание. Его удивляло поведение любовника и злило, что с ним не считаются. - Давно? – вернулся он к делу.

- О том, что меня обнаружили, я узнал за день до твоего вылета. Неужели это был подходящий момент, чтобы тебе рассказать? – Ё Хан привстал и пошел на юношу. Он хотел его успокоить и решить эти вопросы мирным путем.

- Для таких новостей нет подходящего момента. Надо говорить сразу, чтобы я был готов.

- Я не думал, что они перехватят тебя так быстро, - Ё Хан хотел обнять Га Она, но тот выскользнул из его объятий.

- Не думал? Да ладно, поэтому ты здесь!

- Я не планировал с тобой встречаться. Не хотел тебя во все это втягивать и принял решение разобраться со всем самостоятельно. Но, после твоих слов… - мужчина ненадолго замолчал, чтобы переждать волнение. – Я не мог не прийти. И, видимо, это было неверным решением, - зло ответил он в конце, как будто обиделся.

- Одна ложь порождает другую, - сказал Га Он, не веря своим ушам.

- Я недоговариваю ради твоего же блага.

- Этим ты себя успокаиваешь – ложь во имя спасения? – засмеялся Га Он, не выдерживая натиска любовника. Он никак не мог пробиться сквозь убеждения мужчины и поменять его мнение относительно себя. - Как ты узнал, что за тобой следят?

- Мой информатор обнаружил.

- И кто за тобой следит? – с подозрением спросил Га Он.

- Министр, как ты и сказал.

- И все?

- Может, ты перестанешь ходить вокруг да около и скажешь, что ты хочешь от меня услышать? – Ё Хану не нравилось чувствовать себя загнанным в угол, особенно Га Оном, поскольку тяжело было противостоять любимому человеку. Еще немного и он выложит все и даже больше.

- Не увиливай. Кто за тобой следит?

- Министр, - четко отвечал Ё Хан, без лишних слов, чтобы не сболтнуть лишнего.

- И все?

- Да. Почему ты спрашиваешь?

- Проверяю, лжешь ты мне или нет.

- И как?

- Лжешь, - подвел итог Га Он, но не расстроился. Он знал, с кем имеет дело, и этот ответ был очевидным.

- Откуда такая уверенность? – Ё Хан пытался переиграть ситуацию в свою пользу.

Молодой судья понял, что разговор предстоит долгий. Он стал параллельно заниматься какими-то житейскими делами: прибирать свои вещи на столе, расставлять книги – ему срочно надо было чем-то занять свои руки, чтобы сбросить напряжение и злость. И эти медитативные занятия успокаивали его и приводили к конструктивному разговору.

- Ты знаешь, - говорил юноша спокойно, - что за тобой следят люди президента. И я уверен, они уже связались с тобой, поэтому ты и прилетел в Корею. Но ты продолжаешь недоговаривать и врать.

- Что тебе сказал министр? – оживленно спросил Ё Хан и схватил Га Она за запястье.

- Я не расскажу, пока не услышу от тебя все, - решительно ответил он и выхватил руку.

- Га Он! Это серьезно.

- Да что ты? А я и не знал, - теперь парень издевался над Ё Ханом, а тот не знал, как выкрутиться из этой ситуации.

- Я не могу сказать тебе больше, иначе, ты будешь в опасности. Поверь мне, - он схватил парня и заставил обратить на себя внимание, не давая Га Ону спрятаться за уборкой.

- Я уже в опасности, - прошипел юноша ему в лицо, - бояться больше или меньше не имеет значения.

- Ты не понимаешь, с какими людьми мы имеем дело, - настаивал на своем Ё Хан.

- Уже наслышан, тебе меня не запугать.

- Какой ты упертый баран! Что у тебя на уме? – встряхнул за плечи мужчина непослушного юношу.

- Либо я в курсе всех НАШИХ дел, - чуть ли не по слогам уверенно ответил ему Га Он. - Либо…

- Ты снова мне угрожаешь?

- А есть другой способ узнать от тебя всю правду?

Ё Хан сорвался и поцеловал любимого. Он уже не знал, как остановить и повлиять на Га Она. Его одновременно и раздражало упрямство парня и восхищала его непоколебимость. Мужчина всю свою злость на любовника вложил в этот страстный поцелуй и это было лучше, чем продолжать бессмысленный конфликт.

- Это все равно ничего не изменит, - немного расслабленно, обмякая в руках любимого, сказал Га Он.

- Знаю. Но так намного приятнее, - крепче прижимая к себе парня, расплывался в своей дьявольской улыбке Ё Хан.

- Я ужасно голоден, - внезапно осознал юноша. – Ты сейчас мне все расскажешь, а я приготовлю ужин, - настоял он.

- Президент Мун Ён Хён предложил мне работать на него, - неожиданно начал рассказывать Ё Хан. Он понял, что упрямство Га Она сильнее его терпения.

- И ты согласился? – с ужасом спросил парень и, освободившись от объятий любимого, сел напротив того, отрезвляя себя и возвращая к серьезному разговору.

- Пока нет. Но я разрываюсь между тобой и Элией. Я не знаю, с какой стороны они нанесут удар, если я откажусь. Поэтому, рядом с Элией всегда Итан, а я примчался в Корею сразу же, как узнал, что в игре появился министр.

- Ты же говорил, что узнал про министра за день до моего отъезда? Почему не предупредил, что собираешься в Корею?

- Ты меня совсем не слышишь, - как с маленьким ребенком начал говорить Ё Хан. – Я не планировал даже встречаться с тобой, ты не должен был знать, что я здесь, - решительно говорил мужчина, а под конец поник, - до сегодняшнего вечера. – Ё Хан подошел к Га Ону и сел рядом.

- Все равно, что-то не сходится, - не верил до конца молодой человек.

- Они хотят использовать меня или устранить. Мне даже Швейцария не поможет, - Га Он чувствовал, что сейчас Ё Хан говорит правду. - Я настолько был увлечен своей местью, что не подумал о последствиях, которые настигли меня сейчас. Не подумал о том, кто стоит выше. Я разворошил осиное гнездо и теперь на поле вышли не клоуны и жадные бизнесмены, а настоящие монстры.

- Ты видел дело об убийстве в интернате? – повернулся к нему Га Он, вспомнив про монстров и жуткие фотографии, которые он никак не мог забыть.

- Да. Ты уже знаком с Сын Ги?

- Я думал, это он пробрался ко мне в квартиру. Бесшабашный парень. А что?

- Тогда понятно, почему ты так говорил, - вспомнил Ё Хан об их сегодняшней встрече. - Он участник этого дела и выходец из того интерната.

Га Он ужаснулся от этой новости. Он не ожидал, что министр или Сын Ги как-то причастны к этому делу. Судья был уверен, что они искали компромат на президента, но чтобы они сами были участниками той страшной истории, Га Он не мог предположить, хоть и понимал, что борцы за справедливость, в лице этих двух мужчин, тоже были жертвами президента Мун Ён Хёна.