Меня зовут Раймунд Ман. Мне шестьдесят лет. Живу я во Франции, в загородном доме. Сам-то я небогатый человек, а зарабатываю тем, что пишу книги. В их сюжетах нередко можно встретить любовь, скорбь, тоску, радость, надежду и отчаяние.

В пятьдесят лет я пережил трагедию, полностью изменившую моё дальнейшее существование. У меня умерла жена, а своего ребёнка я так и не увидел: Элиз, которую я сильно любил, скончалась на четвёртом месяце беременности от рака. Мне тогда удалось найти лучших специалистов по этой страшной болезни, врачи бились за её жизнь, но всё тщетно. Мы даже не попрощались – Элиз скончалась, не приходя в сознание. Я, мечтавший о большой счастливой семье, остался одиноким вдовцом.

После этого жизнь стала мне в тягость. Я горевал и пристрастился к спиртному.

Днём я работал в своём огороде, вечером пел песни собственного сочинения, подыгрывая себе на гитаре. Разумеется, песни были грустные…

Однажды на закате я сидел на скамье у дома, в очередной раз исполняя свои песни под гитару. Вдруг раздался лай. Я вздрогнул и осмотрелся. Неподалёку стоял пёс и лаял. Это была потрёпанная дворняга с милой мордой. Её грязная, в колтунах шерсть выдавала бездомную собачью жизнь.

– Пошёл, пошёл, – замахал я на пса.

Но он проигнорировал мой жест и снова тявкнул.

Мне пришлось отложить гитару и зайти в кухню. Я открыл холодильник, нашёл там кусок колбасы и возвратился к псу. Получив лакомый кусочек, кобель стал демонстрировать благодарность. Пёс съел угощение и почесал ухо.

– Будем друзьями! – сказал я ему, протянув руку.

Кобель не остался в долгу и в свою очередь протянул лапу. Удивившись, я взял её. Так началась наша дружба. Я решил поселить пса у себя.

Моя жизнь пошла по-другому. Теперь я вставал рано утром и брал пса с собой на охоту. Какая же утром дивная прохлада и свежесть в лесу! Бывало, мы с собакой возвращались налегке, но порой удавалось и дичь подстреливать. Придя домой, я ощипывал птицу и готовил. Пёс очень радовался таким мясным дням. Когда погода портилась и начинались дождливые дни, я вырезал фигуры из дерева или пытался писать рассказы, а собака, лёжа на коврике, дремала.

Теперь жизнь и у пса стала совсем другой. Судьба ему улыбнулась. Но ведь он был когда-то щенком, и, может, его подарили одной девочке на день рождения, но у неё оказалась аллергия на шерсть, и его малышом вышвырнули на улицу. Быть может, он скулил, визжал, а люди смотрели на него и говорили: «Фу! Замолчи!»

Как бы то ни было, пёс попал ко мне. Я назвал его Виконтом.

Однажды солнечным утром я работал в огороде. Собирал урожай картофеля. Также в этом году уродилось много яблок. В моём саду было семь яблоневых деревьев. Плоды так часто падали с них, что я не успевал собирать. В результате много яблок испортилось. Мне пришлось копать большую яму, чтобы схоронить туда все гнилые яблоки. Это дело не доставляло радости.

Солнце сильно грело. Я начинал изнывать от жары. И вскоре, воткнув лопату в землю, пошёл попить воды. Виконт сидел на солнышке и жмурился. Допив воду из кружки, я брызнул остатками в морду пса. Кобель фыркнул и закрыл лапами нос. Я рассмеялся, поставил кружку на место, затем ласково почесал Виконту ушко. Вернувшись к лопате, я стал продолжать работу. Глубина ямы была около полутора метров. Неожиданно моя лопата ударилась обо что-то твёрдое и погнулась. Я, нахмурившись, стал расчищать находку. Это была дверь. Да, именно дверь! Но откуда она взялась? Отшвырнув лопату в сторону, я стал открывать подземелье…

Найденная таинственная дверь была сделана из меди. Я прикладывал все усилия, но не мог её открыть. Ко мне подошёл Виконт.

– Не мешай, друг, – попросил я пса.

Пёс послушно отбежал в сторону и сел в тени.

До самого обеда я провозился с дверью, но она так и не поддалась. Ни лопатой, ни ломом мне не удалось сделать с ней ровным счётом ничего. Я махнул на дверь рукой, позвал кобеля и пошёл обедать. Обед мне приходилось готовить с вечера или рано утром, а в нужный час оставалось только вовремя разогреть.

Я сел обедать на террасе. Виконт уже подкреплялся мясом из своей миски, а я всё сидел над полной тарелкой в глубокой задумчивости. Меня волновала дверь. Я не понимал, почему она не открывается…

После обеда я и пёс зашли в дом. Сам я лёг на кровать, а Виконт устроился на коврике рядом, чтобы охранять мой сон.

Когда я засыпал, пёс стал тихо скулить, но я не придал этому значения. И вскоре Виконт затих.

Я проснулся в хорошем расположении духа, увидел, что пёс ещё спит, и свистнул, но кобель не отозвался. Встав с кровати, я стал свистеть громче.

– Виконт!!!

Но пёс на мой зов не шелохнулся.

Я потрогал его. Холодный. Пёс уже не дышал.

– Виконт, Виконт, неужели ты…

Я не смог договорить и стал гладить пса. В глазах моих стало покалывать от пробивающихся слёз. Я взял тряпочку, накрыл Виконта и вынес его на улицу. Мне пришлось взять лопату. Я решил похоронить своего друга на опушке леса. Того самого леса, в котором мы вдвоём провели много времени, прогуливаясь и охотясь.

Уже вечерело, когда я наконец похоронил пса. Слёзы душили меня, чувство одиночества как никогда овладело мной. Я никому не нужен, один, все ушли от меня, даже пёс.

– Прощай, любимый мой.

Я погладил свежий холмик – место упокоения Виконта, вытер слёзы, взял лопату и пошёл к своему дому.

«Не хочу больше жить, всё для меня потеряло смысл, – так я думал, придя домой. – Напьюсь и умру».

Я нашёл в своём кухонном шкафу бутылку коньяка и начал пить. С каждым глотком мне казалось, что все мои беды уходят куда-то далеко, что не всё ещё потеряно. Довольно скоро охмелев, шатаясь, я вышел из-за стола и пошёл по огороду, топча свои грядки. Увидев дверь, которую днём откопал, подошёл к ней и стал открывать. Дверь поддалась! Я увидел большую шахту. Это была не просто шахта. В самом низу был виден свет. Наклонившись, я стал внимательно вглядываться, но, поскольку был пьян, меня мотнуло, и я с громким криком полетел головой вперёд в это подземелье, в самую бездну…

Очнувшись, я увидел нечто, что потрясло меня…

Передо мной, примерно на расстоянии пяти метров, стоял текодонтозавр1. Животное ощипывало дерево. Я не мог понять, как мне удалось попасть в триасовый период. Я поднял голову. Вверху было чистое небо.

– Что за чертовщина?

Я встал на ноги и медленно двинулся вперёд, постоянно оглядываясь. Моему взору представлялись различные доисторические существа и растения, которые я видел только на иллюстрациях в книгах, но теперь они были перед моими глазами. Я остановился у большого водоёма и дальше не мог идти. Меня так мучила жажда, что было абсолютно всё равно: чистая эта вода или нет. Наклонившись к воде, я увидел множество рыб. Некоторые из них были с шипами, другие чем-то походили на современных угрей. Я припал к водоёму и сделал большой глоток. На счастье, вода оказалась пресной. Я утолил свою жажду, и мне захотелось нырнуть. Под водой с открытыми глазами я начал изучать живность. Рыбы, проплывающие рядом, имели панцирь. Но такие существа жили примерно четыреста миллионов лет назад!

Вынырнув, я откашлялся, вылез на берег и снял с себя мокрую одежду, отжал, затем, разложив её на солнце, лёг под деревом спать, надеясь, что, проснувшись, окажусь у себя дома.

Я пробудился вечером, когда солнце клонилось к закату. Древний мир снова был перед моими глазами. Он пугал, восхищал, очаровывал. Я потрогал свои штаны и рубашку. Они были ещё влажными. Одевшись, я пошёл дальше, говоря себе: