— Может я помогу? Всё-таки отец хотел отправить меня на финансиста, но я всё-таки отстояла своё желание и пошла на юридический факультет, — Лаура вслед за братом слезла с подоконника.

— Я помню этот скандал. В этот момент мне казалось, что отец тебя разорвёт на части. Ладно, я возьму на рассмотрение твоё предложение, посмотрим, что выйдет

сегодня.

— Нет, Стэн. Ты уволишь того, кто напортачил и являлся заведующим твоими финансовыми отраслями, и поставишь меня на его место. Родная сестра точно не подведёт и не нанесёт тебе никакого вреда, — Лаура подмигнула ему, захватила со стола дорогую бутылку виски и удалилась, желая хорошего дня.

В это же самое время, около двадцати минут назад, Эванс отправился на задний двор к Мишель, прекрасно зная, что она где-то там. Девушка сидела на скамейке с прикрытыми глазами, но почувствовав на своём плече касание, тут же вздрогнула и вытащила наушники, пряча их обратно в кейс. Осознав, что кроме него на территории никого не наблюдалось, Гальяно накрыла ладонями лицо и забилась в неконтролируемом плаче, и Крису ничего не осталось сделать, как притянуть её к себе и крепко обнять. Белое поло моментально стало мокрым, а слёзы всё ещё никак не прекращали идти.

— Солнце, ну ты чего? — ласковое обращение к давней подруге вошло в норму, и Эванс знал, что от такого Гальяно невольно улыбалась, а после постепенно уходила истерика.

— Я не хочу никуда уезжать, но мне нужно это сделать, — шмыгнув покрасневшим носом, девушка подняла на него свои заплаканные глаза и вновь сорвалась, не выдерживая. Рядом с ним она была настоящей, такой, какая есть на самом деле — не нужно было выдавливать улыбки через боль или сдерживать слёзы.

— Если ты не хочешь, то тебе необходимо поменяться, ведь меня или Лауры в какой-то момент просто может не оказаться рядом. Но Мишель… Счастлива ли ты здесь? Будут ли стоить все твои жертвы того, что ты получишь взамен? — эти вопросы поставили её в тупик, и отвернувшись от него, Мишель бросила свой взгляд на стоявших за окном Лауру и Себастиану. Стэн не отличался от Гальяно хорошим расположением духа. Не выдержав цепкого, изучающего взгляда, Мишель отвернулась, и принялась рассматривать клумбы, усеянные неизвестными ей цветами.

— Для чего мне меняться, Крис? Я такая, какая есть — немного не в себе, ранимая, чувствительная и романтичная. Ты думаешь, что из такой мямли, как я, действительно выйдет что-то адекватное?

— Эй, где моя Мишель, которая приехала на Сицилию четырнадцать лет назад? Я запомнил тебя бойкой, колкой язвой, которая вместо того, чтобы признать свою вину, обматерит, так ещё и извиняться другого заставит. Что с тобой произошло, красавица? Неужели тебя настолько сильно сломили? — он обеспокоенно оглядывал её, кладя руки ей на плечи. В его голове не укладывалось то, что от прежней подруги, которою Крис когда-то знал, остались лишь одни воспоминания.

— Та Мишель натворила много хуйни в своей жизни, и теперь я поняла, что именно из-за своего длинного языка и принципиальности я оказалась во всей этой ситуации.

— Если бы ты не наорала на меня в аэропорту из-за перепутанных одинаковых чемоданов, то может быть я и не обратил внимание на тебя. Но всё-таки решать тебе — меняться, или же улетать. Уверен, что очень скоро ты придёшь к правильному решению. А может, ты его давно приняла, просто боишься признаться в этом самой себе. Просто знай, что я поддержу любой выбор и не отвернусь, — в этот момент на заднем дворе показался силуэт Себастиана, и подойдя чуть ближе, он громко закричал, чтобы его услышали наверняка.

— Крис, у нас сложное дело, не терпящее отлагательств. Некогда сопли разжёвывать, пора за работу, а тебе, — Стэн повернулся к Мишель, указывая на неё пальцем. — Нужно просто отдохнуть, ты наверняка устала, — надев солнечные очки, Себастиан удалился, не удосужившись попрощаться, в отличии от Эванса.

День в раздумьях проходил мучительно долго, и тянущееся время лишь усугубляло ситуацию. Мишель долго не могла найти себе места, размышляя над словами Криса, которые никак не хотели выходить из головы. Эванс несомненно был прав, когда говорил, что Мишель стала другой и от неё прежней ничего толком не осталось. Гальяно и сама перестала помнить себя той девушкой, которая прилетела на Сицилию с горящими глазами, желанием впитывать эту жизнь и наслаждать ей, ведь мир не был ограничен ей одной, ей хотелось всего и побольше. Мишель наслаждалась своей уверенностью, без опаски ввязывалась во все авантюры и была готова на любые сумасбродные шаги. Сейчас же, Мишель ощущала только заполоняющую пустоту в сердце и сломленный внутренний стержень, который был в ней с юношества.

Мишель грустно усмехнулась, думая о том, что слова Криса и Лауры сходились только в одном: ей нужно измениться. “А для кого?” - пронеслось у девушки в голове. Для Себастиана, тирана и чудовища, который то и дело постоянно бил её, насиловал и не только физически, но и морально. Но в некоторые моменты Мишель всё же казалось, что и в нём есть капелька человечности. Зачастую, люди меняются обоюдно, но был ли готов Стэн меняться ради неё? На этот вопрос у Мишель не было ответа, и откровенно говоря, у неё не было сил искать его.

Всё же Мишель почувствовала нежную и тёплую грусть от принятого решения, накопление разочарований чревато своими последствиями. Гальяно не хотела прощаться с Крисом, который стал неотъемлемой частью её жизни, всегда поддерживал, помогал, как только мог и был готов встать под пули вместо неё. Да и Лаура, ворвавшись в её жизнь и дом Себастиана тем роковым вечером перевернула всё с ног на голову и была, пожалуй, единственным человеком, которого боялся Себастиан. “Неужели, для того, чтобы Себастиан перестал вести себя как мудак надо целиться в него ружьём?” - подумала Гальяно, вспоминая той случай, когда Стэн, как подстреленный заяц гонялся по двору и уворачивался от выстрелов Лауры.

Из раздумий её вырвал звук хлопающейся двери. Мишель на тот момент сидела в своей комнате в полной тишине и глядя в одну точку. Ей показалось, что Себастиан давно находился в своей спальне, готовясь отходить ко сну. Мишель набралась смелости, встала и пошла в сторону спальни. Постучав, она не услышав в ответ возгласа, позволяющего зайти. Поговорить хотелось настолько сильно, что она не обратила на это особого внимания.

— Себ, мне тебе надо кое-что сказать… — девушка зашла в их спальню, негромко прихлопывая дверь за собой. Она боялась разбудить его, стрелки на часах приближались к полуночи. В комнате к большому удивлению никого не оказалось, а постель была хорошо заправлена, казалось, что с самого утра на ней никто не лежал. Мишель знала, что днём Себастиан уехал по делам в город, но она думала, что мужчина уже давно приехал, но никакого признака нахождения его в этом доме не было. Единственное за что зацепился взгляд, так это наспех брошенная светлая рубашка и тёмные джинсы. Постояв на входе ещё несколько минут, она решила уйти к себе, ведь с тех самых пор они не смогли лечь в одну постель вместе. Незаметно дверь за ней открылась, и в проходе появился довольный Стэн, вытирающий свои мокрые волосы. Его бёдра облегало белое полотенце, которое держалось на них совсем не надёжно, а по прессу стекали капельки воды.

— Мишель? Что ты здесь делаешь? — он приподнял бровь вверх, изумляясь от прихода неожиданной гостьи. Себастиан прошёл вперёд, подходя к шкафу с вещами, пытаясь найти домашнюю одежду. — Я думал, что ты спишь давно.

— Я бы хотела с тобой поговорить насчёт…

— Себби, встань завтра пораньше, дело есть. Спокойной ночи! — из коридора раздался голос мимо проходящей Лауры, но он был настолько громкий, что мужчина из-за неожиданности ударился макушкой об полку, шумно матерясь себе под нос, и по инерции отшатнувшись назад, Себастиан зацепился полотенцем за ручку шкафа и оно стремительно упало вниз, полностью оголяя Стэна.

— Блять, вот надо ей орать на весь дом! Ты чего пришла?! — начав разговаривать на громких тонах, он заметил, как Мишель попятилась назад, округляя свои глаза и вжимая шею в туловище.