– Ну а что еще они подумают, увидев ночью, посреди трассы одинокую девушку? –он открыл водительскую дверь.

– Ты куда? – в этот момент страх начал меня окутывать.

– Лично я – в машину! Меня все устраивает! А тебе удачи! – он сел за руль и закрыл дверь.

Я была в шоке от его поступка. Мне было очень страшно, я на него дико злилась, прилив адреналина был колоссальным. Я не могла ему уступить, поэтому я решительно отошла от машины, встала на обочину и начала ловить попутку несмотря на то, что внутри все тряслось от страха. Неожиданно, около меня остановилась фура, у меня внутри все упало, а Максим все так же сидел в машине в 10 метрах от меня. Я стояла неподвижно, а водитель фуры, потеряв терпение нажал на гудок от чего я подпрыгнула. Вдруг, я услышала, как с водительской стороны фуры захлопнулась дверь и через пару секунд ко мне вышел большой, взрослый мужчина. В этот момент страх накрыл меня и мою голову снова пронзила резкая боль, как тогда при ссоре с матерью. Я схватилась за голову и начала терять сознание, воздуха мне снова не хватало, как и в тот раз. Как бы я ни старалась не упасть, мои коленки сгибались под тяжестью боли, я ничего не видела и не слышала. Максим подхватил меня на руки и понес в машину.

– Успокойся! – произносил он, взяв меня за руки, но это было бесполезно, я не могла выровнять дыхание. – Боже, какой я идиот! Пожалуйста послушай меня, все хорошо! – он обхватил мое лицо ладонями, а я все так же жадно глотала воздух, на какой-то момент я перестала понимать, что происходит вокруг.

****

– Быстрее! Мы можем не успеть! – говорил кто-то на английском, шум сирены оглушал меня.

– Как она? – мужской голос.

– Приходит в сознание! У нее болевой шок, сильнейшая черепно-мозговая травма, разрезано запястье и вены, осколок попал в живот в районе печени, задеты ли органы пока непонятно! – отвечал женский.

Страх в этот момент накрывал меня. Я не понимала, где я, что происходит, кто эти люди, а самое главное не могла ничем пошевелить. Собрав последние силы, я попыталась открыть глаза, яркий свет ослепил меня.

– Мисс, вы меня слышите? Как ваше имя? – спрашивал надо мной женский голос.

– Каролина! – попыталась выдавить я.

– Как? – переспросила она.

– Каролина Тинт! Где он? Вы его спасли? – я говорила очень медленно, каждое слово отзывалось у меня в голове эхом.

– Она бредит! – сказал мужчина и пустота…

– Операционная готова, хирург ждет! – сказал новый для меня голос, когда я очнулась. Меня куда-то везли, все мое тело тряслось, лампы, как в фильмах, пролетали над моей головой.

– Где он? Он жив? – снова спросила я. Мне было страшно за него.

– Что она говорит? – спрашивал новый мужской голос.

– Она спрашивает жив ли кто-то! С ней кто-то был на этом поезде!

– Это она узнает только после операции, если выживет! Наркоз! – и снова пустота.

****

– Каролина! Кто он? Про кого ты спрашиваешь? – Максим тряс меня за плечи.

– Что? – я начинала приходить в себя.

– Только что ты спрашивала, где он и выжил ли он! Ты про кого спрашивала? – Максим внимательно и очень обеспокоенно смотрел на меня.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь! – соврала я.

– Выпей воды! – он протянул мне бутылку с водой. – У тебя была паническая атака!

Я молча взяла бутылку и вспомнила, что у меня в сумке лежали те самые успокоительные, выписанные неврологом. Я достала одну таблетку, быстро закинула ее в рот и запила водой.

– Что это? – спросил Максим. – Дай сюда! – он протянул руку.

– Ты о чем?

– О таблетках! Что ты пьешь? Дай мне их!

– Какая тебе разница? Что выписали, то и пью! – я закрыла сумку и пристегнулась.

Максим тронулся с места. Около пятнадцати минут он осмысливал произошедшее и видимо все понял.

– Давно это происходит?

– Что происходит, ты о чем? – я посмотрела на него.

– Давно у тебя панические атаки?

– Впервые.

– Не ври! – сказал Максим, посмотрев на меня. – К тебе начинает возвращаться память? Ты что-то сейчас вспомнила… и что-то мне подсказывает, что не в первый раз!

– Я ничего не вспомнила и не понимаю, о чем ты говоришь!

– Хорошо! – проговорил Максим, с силой сжимая руль. – Придет время – сама расскажешь!

Я не стала на это ничего отвечать, а просто уставилась в окно и молча стала обдумывать свое новое воспоминание. Это явно было сразу после катастрофы. Очнувшись после аварии, я первым делом спрашивала про кого-то, и это был «он», это был мужчина. Что же я все-таки делала с чужим мужчиной на этом поезде, если я встречалась на тот момент с Эриком. Мои чувства, когда я спрашивала, жив ли он были явно не дружескими… я переживала за него больше, чем за себя. Неужели я изменяла своему молодому человеку и поехала за границу именно с целью встретится с другим? Тогда почему я так сильно приревновала Эрика к его сестре, из-за чего мы так сильно поссорились? А может я специально поссорилась тогда с Эриком, чтобы поехать одной?

Боже, от воспоминаний ничего не решалось, все только еще больше запутывалось. Я тяжело выдохнула, поставила руку на подлокотник у окна, положила голову на ладошку и через какое-то время, из-за действия успокоительных, крепко уснула.

Проснулась я от звука захлопывающейся двери машины. Я медленно открыла глаза и увидела небольшой домик, недалеко от него второй, еще меньше, похожий на сарай. Дом с одной стороны окружал лес, а с другой стороны небольшая речка и поле. Вдалеке стоял еще один дом, но свет в нем не горел. Максим с фонарем пошел ко входу, открыл дверь, а я решила выйти на улицу.

– Оставайся пока в машине! – сказал он, увидев меня. – На улице очень холодно.

– Куда ты меня привез?

– Далеко, далеко за город! – он ответил, открыл входную дверь и зашел внутрь.

Посмотрев на часы, я поняла, что в общей сложности мы ехали около четырех часов.

– Ночь на дворе, мы загородом, тут холодно! Сядь пока в теплую машину! – повторил он, выходя из дома.

– Объясни мне, где мы? Зачем ты меня сюда привез? – я закрыла дверь от машины и подошла к нему.

– Я тебе уже сказал, где мы. Привез я тебя сюда, чтобы ты наконец нормально поговорила со мной, а также отдохнула от всего, что с тобой происходит. Тебе это необходимо!

– Но я не хочу тут оставаться! Отдай мне телефон! – сказала я и протянула руку.

– Держи! – он положил мне в руку телефон, а я искала подвох. – Только связь тут нигде не ловит, поэтому ты можешь даже не пытаться кому-то дозвониться!

– Ты… – со злостью я пыталась подобрать слова.

– Негодяй, я знаю! – завершил мою фразу он. – И давай на всякий случай… тут в радиусе 15 километров только леса и поля, больше ничего нет. Недалеко от нас есть только два дома, – он показал в сторону дальнего дома, который я увидела, когда мы приехали. – Но туда до лета никто не приедет, поэтому мы тут одни! Бежать некуда, поэтому просто наслаждайся отдыхом! – он непринуждённо сделал два шага к сараю, после чего развернулся ко мне. – Если ты вдруг захочешь прогуляться, то знай, что в этом лесу живет много диких животных.

– А самое дикое животное в этом лесу – ты! – я со злостью в глазах посмотрела на него и села обратно в машину, со всей силы хлопнув дверью.

Когда он зашел в сарай, я резко переползла на водительское сиденье в надежде, что он сглупил и оставил ключи в замке зажигания, но нет. Я лихорадочно искала ключи, но от этого дела меня отвлек громкий свист. Я подняла голову и увидела Максима с охапкой дров в руке, стоящего перед машиной.

– Ты не это ли ищешь? – спросил он, держа на весу ключи от машины.

– Козел! – крикнула я ему и надув губы села обратно на пассажирское сиденье. Он с самодовольной улыбкой проследовал в дом.

За пол часа он перетащил все вещи из машины в дом и сказал проходить мне внутрь. Когда я вошла в дом, то увидела небольшой по размеру коридор, дверь в ванную комнату, а все остальное пространство занимала небольшая комната с диваном, креслом и телевизором, совмещенная с кухней. В большом камине горели дрова, но несмотря на это в доме было холодно.