— Разумеется. Только вовсе они не мошеннические. Конечно, я могу ошибаться. Но что-то подсказывает мне, что для вас это было бы наилучшим выходом, и вы в общем-то со мной согласны и просто ищете благопристойный предлог объявить эту идею своей собственной.

— Вот, черт побери, — смутился Афтенбай. — Ну, раз все у вас так логично, то и возразить-то нечего? А, Дентон?

— Да, думаю, время настало, — сказал Дентон.

Тут уж Анна не выдержала:

— Вы действительно собираетесь вступить в Альянс? И только потому, что вам посоветовал он?

— Собственно говоря, роль Бродского не так уж мала, — ответил Дентон. — Историческая необходимость выдвигает своих глашатаев там и тогда, где и когда они становятся необходимы. Не поймите так, что я хочу умалить ваши заслуги, старина. Просто столь разумная раса, как наша, сама выбирает путь дальнейшего развития. Присоединиться к Альянсу? Что ж, так тому и быть. Боюсь только, что…

— Да отбросьте вы свои опасения, — перебил его Бродский. — Уверяю вас, это никогда не случится.

— Может быть, вы прекратите наконец блистать своим чертовым умом и объясните мне, о чем идет речь? — взорвалась Анна. — Чего вы боитесь, Дентон? А вы, Бродский, — почему вы так уверены в том, что этого никогда не случится? Ну?

Дентон улыбнулся капризной улыбкой ребенка слишком умного только наполовину.

— Нет абсолютно никакого смысла обсуждать этот вопрос, — ответил он. — Объясните мне лучше, как вступить в этот ваш Альянс. Нужно ли заполнять какие-то анкеты? Имеет ли значение отсутствие у нас космических кораблей? И, наконец, не могу ли я побеспокоить вас просьбой о чашке чая?

— Я приготовлю, — сказал Бродский.

— Нет уж, я сама.

Укрывшись на камбузе, Анна поставила воду и дала волю своему раздражению. Эти элерои совершенно невыносимы. И умник Бродский им под стать. Беда в том, что она уже начала к нему привыкать. Внезапно ей захотелось приготовить сегодня настоящий вкусный ужин с карри. А все-таки, чего же боялись элерои?

— Я вернулся! — крикнул Лео Хоу, Наблюдатель, подойдя к хижине Оттолайна Гуиши. — Где твоя дочь?

— Ага! — отозвался Гуиши, появляясь в дверях с револьвером в руке. — Дурак! Нет у меня никакой дочери, на этом продуваемом ветрами склоне тебя поджидает только ужасная смерть. — И он прицелился в Лео.

Хотя и не совсем веря его словам, Лео на всякий случай все-таки закрыл глаза, уж если суждено быть застреленным, то лучше не видеть, как это случится.

— Ладно, я пошутил, — смягчился Гуиши, кладя револьвер на выступ скалы. — Выходи, Хлоя!

Из хижины вышла невысокая, ясноглазая девушка с волосами цвета земляники и улыбкой, которая растопила бы и гранит.

Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Лео понял: они будут очень счастливы вдвоем. И еще он понял, а вернее почувствовал, что все задумано именно ею; элеройские девушки любили — подстраивать экстравагантные знакомства со своими избранниками. Но он понимал также, вернее, знал наверняка, еще об одном обстоятельстве, о котором она не подозревала.

— Мы поженимся, когда ты пожелаешь, — объявил он, — но, пожалуй, лучше сделать это поскорее, потому что я должен буду присоединиться к экспедиционному корпусу, и никому неизвестно, когда нам выступать.

— Какой такой экспедиционный корпус? — спросила Хлоя.

— Тот, что мы отправляем на подмогу Альянсу. Разве ты не знаешь, что мы собираемся вступить в него? Не слушала сообщений по биосети?

— Не понимаю, — сказала Хлоя. — Зачем кого-то куда-то посылать? Что умеют элерои? На всей планете не найдется никого, кто способен хотя бы починить стиральную машину.

Лео обменялся взглядами с Оттолайном Гуиши. Оттолайн его понял. Как мог понять только мужчина мужчину.

— Мы поможем им чем сумеем, — спокойно ответил Лео.

Он, как и Оттолайн, знал, что это может стать началом конца, ведь элерои настолько превосходят умом всех остальных разумных существ, что рано или поздно их неминуемо попросят возглавить борьбу. Этого-то элерои и опасались — что в один прекрасный день, узнав об их превосходстве, их попросят взять руководство всем и вся. А поскольку элерои относились к власти на свой лад, перед ними возникла бы дилемма. Установка на биологический альтруизм не позволила бы им отказаться от власти, а разум воспротивился бы тому чтобы принять ее.

Но Бродский заверил их, что этого не случится. Собственно говоря, он высказал свои соображения весьма безапелляционно.

— Вы что, смеетесь? Думаете, президенты и генералы самых развитых цивилизаций галактики отдадут в ваши руки свою судьбу только потому, что вы умнее и способнее? Забудьте об этом. Вы не представляете, как ошибаетесь. Поверьте мне, этого не произойдет никогда.

Элероям пришлось удовлетвориться его заверениями. Хорошо, конечно, сознавать, что в ближайшем будущем вам не грозят слишком ответственные посты в Альянсе. Однако и немного досадно, что никто вас об этом даже не попросит. В конце концов, кто способен руководить лучше?

Жаль, этого никогда не удастся проверить.

Впрочем, так ли уж никогда?

Более или менее одновременно у всех элероев стало складываться ощущение, будто переход под их управление сначала Альянса, потом Флота, а там, глядишь, и всего космоса, не так уж невероятен.

Именно такие мысли посещают всех полутелепатов, наделенных даром биоэнергетической взаиморегуляции, которая позволяет им управлять средой обитания.

А мысль была занятная. К ней стоило вернуться.

Изображение Ястребиного Когтя, мужественно сжимающего магнитную винтовку, померкло, вместо него на экранах появилось не менее знакомое зрителям лицо Херба, представителя мегакорпорации «Телемакс». Доходы большинства омнистанций Альянса целиком зависят от рекламы, а почти половину всей рекламы поставляют «Телемакс»и еще штук двадцать межпланетных мегакорпов. Возможно, именно по этой причине все так называемые Независимые Торговцы (а их десятки тысяч) в представлении зрителей являются пронырами и аферистами.

Впрочем, это предвзятое мнение может проистекать из того неожиданного факта, что Дикие, как чаще всего называют независимых торговцев, и впрямь все как один — проныры и аферисты.

— Вероятно, тебе потребуется месяца два, а может, три, — инструктировал Сейн. — Но предыдущее задание тебе удалось выполнить раньше намеченного срока, так что будем надеяться, что тебе повезет и на этот раз. Мало кому удается продержаться на планете Рэт долго.

Диего давно хотел побывать на Рэт, в главном гнезде Диких. Его отец, адмирал космического флота, считал, что Независимые Торговцы немногим лучше пиратов. А мать, тоже адмирал, считала, что пираты благороднее Диких. В детстве у Диего сложился наивный образ, навеянный сценами из «Кармен»: грубые разбойники пропивают в кабаке награбленное добро; украшенные драгоценными камнями кубки то и дело до краев наполняются вином; соблазнительно танцуют жрицы любви.

На самом деле, разумеется, все оказалось совсем не так. Жизнь на планете Рэт, по крайней мере внешне, мало чем отличалась от жизни на Тобиши и семи других подобных планетах, где Диего уже довелось побывать с тех пор, как он стал тайным агентом.

— У нас слишком мало информации, — продолжал Сейн. Инструктаж проходил в скудно обставленной комнате, напоминавшей обычную контору Диких. — Мы попробовали копнуть там, куда нас навел Юрген, и мало-помалу выплыло, что Дикие обделывают, мягко говоря, незаконные делишки. По крайней мере, на границах Альянса. Поскольку они не платят налогов и не подают деклараций о доходах, мы понятия не имеем, какими суммами они ворочают. Но те преступления, которые нам удалось раскрыть за последние годы, показывают, что на кораблях Диких установлено самое современное оборудование. Встречались даже такие приборы, которые еще не успели поступить в массовое производство для нужд Флота. Как ты думаешь, что все это означает?