Литмир - Электронная Библиотека

– Да-а, было дело, – все так же вяло протянул он, явно не желая выдавать имя собутыльника.

– Вот уж от кого, от кого, а от тебя не ожидал. Ты же пить совсем не умеешь. Вон, до сих пор ноги в коленях дрожат, – указывая на чуть подрагивающие складки тоги, заметил полковник. – Домой иди! Не позорь контору!

– Не могу, мне приказали идти за крыльями, – голосом сомнамбулы поведал он.

– Да кто приказал?! Что ты городишь тут?!

– Слушай! – будто очнувшись от спячки, прошептал он потрескавшимися губами. – Ты мне как раз нужен. Я хотел с тобой еще ночью связаться…

– Ночью?! Ого, как припекло видать тебя. Да я и сам хотел к тебе забежать. А что случилось-то?

– Поговорить надо. По нашему делу, – чуть слышно проговорил Левушка.

– Да?! Что-то интересное накопал?!

– Накопал. Ик, – икнул он и его чуть не вырвало на приятеля, вовремя отшатнувшегося. – Тсс! – туманно намекая на что-то, приложил он палец к губам, облизывая пересохшие и потрескавшиеся губы. – Когда сможешь зайти?

– Сейчас по-быстрому переоденусь в парадное, а то шеф уже ждет через двадцать минут, и как освобожусь, так сразу к тебе.

– Добро, – простонал майор и не прощаясь двинулся вниз по лестнице, осторожно переступая ногами.

Захария крутанулся на месте, ориентируясь среди вешалок на колесиках и манекенов одетых в тоги разного размера и расцветки. Ринулся к скоплению продавщиц, крича на ходу:

– Девочки! Миленькие! Не до разговоров! Тогу! Парадную! Полковничью! Общего образца! И крылья! Срочно!

Молодые девчонки-продавщицы, разом вникая в сложность ситуации, разделились на две щебечущие стайки воробьев. Первая стайка шементом метнулась к одной из передвижных вешалок, на которой висели полковничьи тоги, попутно прикидывая на «глазок» габариты клиента, а вторая к такой же вешалке, но с крыльями. Пыхтя, выдвинули их из общего ряда.

– Вот это должна подойти, – сказала одна из бойких девиц. Снимая с вешалки и протягивая ему сверкающую белизной и шелковистостью с золотой оторочкой по краю тогу. – Кабинка для примерки вон там.

Он сунул ей карточку в руки и кинулся по указанному направлению. Заскочив в кабинку, одним рывком сорвал с себя старую, и, держа золотую пряжку в зубах, стал лихорадочно переоблачаться. Уже через тридцать секунд, сверкая горной белизной снегов и золотом Солнца на пряжке, выходил из кабинки. Несмотря на спешку, с удовольствием отметил восхищенные взоры молодок. Тут же подъехала и порция крыльев. Он не долго думая, выбрал светло-серые, со стальным отливом на концах. Решительно снял с вешалки.

– Девчонки, помогите старику пристегнуть амуницию! – весело гаркнул он, понимая, что уже никуда не опаздывает.

– Нам бы всем таких старичков! – со смехом накинулись они на него, помогая разобраться с застежками.

– Будут-будут, это я вам обещаю! – так же смеясь, сказал Захария, послушно поворачиваясь в умелых женских ручках.

Когда процедура одевания закончилась, он подошел к кассе, где кассирша, наведя на него раструб сканера, сообщила:

– Сто семьдесят четыре райала.

Он кивнул, и она провела карточкой вдоль черной матовой пластинки торгового терминала. Засовывая карточку в складки тоги, и явно боясь, что и тут его начнут донимать ненужными предложениями, заторопился к лестнице, крикнув напоследок:

– С меня всем по шоколадке!

– Мы запомним! – весело хором ответили ему, когда он уже резво скатывался вниз, подобрав повыше подол.

Так, в полной парадной форме, с развевающимися за плечами как флаги на ветру метровыми крыльями он выскочил из здания универмага и во всю прыть понесся к ближайшему телепорту. Ангелы практически никогда не выходили в Город в своем «обмундировании», так как считалось дурным тоном всяческое выпячивание своей принадлежности к службе занимающейся спасением Миров. Говорят, что в мирное время вид бегущего генерала вызывает смех, а в военное – страх. Райанцы от рождения были очень воспитанными, а воевать им было не с кем. Поэтому вид сломя голову бегущего ангела, причем, судя по экипировки в немалых чинах, вызывал у всех встречных прохожих вполне понятную оторопь. Эта оторопь решительно сыграла ему на руку, так как небольшая очередь у телепорта, завидев бегущего полковника, разом, расступилась, пропуская его вперед.

– Спасибо, друзья! – крикнул он, помахав рукой на прощание, немногочисленным очевидцам этого зрелища, исчезая в круге телепорта.

Уже через минуту он стоял возле двери приемной Начальника Ангельской Службы Шестого Сектора генерал-лейтенанта Архангела Гавриила. Обед еще не кончился, а значит, до означенного срока аудиенции оставалась еще пара минут – ровно столько, чтобы перевести дыхание и уравновесить внутричерепное давление с пульсом. Открыв туговатую дверь, вошел в приемную. Вопреки ожиданиям увидеть пустую приемную, Захария не без некоторого удивления обнаружил наличие все той же молоденькой секретарши сидевшей на своем рабочем месте. В руках она держала остатки бутерброда, а на столе перед ней стояла большая чашка с еще неостывшим кофе. Видимо она только что откусила от бутерброда приличный кусок, поэтому щечки ее раздулись, делая ее похожей на симпатичного хомячка. При виде его, такого импозантного, да еще в парадной форме, глазки секретарши распахнулись в немом восхищении, а щечки покраснели от смущения. Понаблюдав, улыбаясь за тем, как она делает судорожные глотательные движения в надежде поскорее проглотить слишком большой кусман, он не нашел ничего лучшего, чем сказать, положенную в таких случаях банальность:

– Неправильно ты дядя Ирий бутерброд ешь, его колбасой на язык надо класть…

Сделав над собой последнее усилие, она, наконец, проглотила так не вовремя откусанный ломоть и, пропустив мимо ушей явный «баян» уже смогла улыбнуться ему не только глазами и уже на выдохе, чуть придушенным голосом ответила невпопад:

– Ой, товарищ полковник, а я и не думала, что вы вспомните мое имя!

– Как же я мог вас забыть, ведь я обещал! – бархатно-медовым голосом проговорил он.

От этих его донжуановских интонаций ее щеки в мгновенье приобрели пунцовый цвет, а брызнувшее из глаз обожание, забрызгало его с ног до головы, образуя небольшую лужицу. Он знал, что обладает таким даром очарования, к тому же более чем трех тысяча летний опыт общения с людьми давал о себе знать. Правда следует отметить, что к подобным методам использования своего шарма он прибегал лишь в крайних случаях.

– Ох! – только и смогла выдохнуть она, прижмурившись на мгновенье от удовольствия.

– А вы почему тут обедаете, а не в столовой? – поинтересовался он между прочим.

– Да, – неопределенно махнула рукой Ирия. – Столовая далеко, а пока в очереди на внутренний телепорт отстоишь, да еще в столовке на раздаче пока очередь дойдет, так и обед закончится.

– Всухомятку есть – желудок себе испортите.

– А я с кофе, – кивнула она на чашку с робустой.

– Шеф-то у себя? – спросил он кося глазами на дверь кабинета.

– Шеф всегда у себя! – услышал он за спиной баритон Гавриила, вошедшего в приемную. – Проходи, давай! Молодец, что вовремя.

С этими словами он открыл дверь в свой кабинет и сделал Захарии приглашающий жест. Захария не чинясь, вошел в кабинет первым. Шеф вошел следом, дав указания секретарше:

– Я занят. Ко мне пока никого не пускать.

Пройдя в кабинет вслед за полковником, указал тому на, то же самое, золоченое креслице, что уже принимало в себя Захарию вчера утром. Сам не стал садиться напротив, предпочтя на этот раз свое начальственное место. «Эге, – подумал гость, – разговор, стало быть, ожидается официальным». Умастив кое-как по бокам от кресел свои крылья, стороны помолчали. Взгляд у шефа был каким-то замученным и затравленным, как у загнанного, в кольцо красных флажков, матерого волчары. « Не знает с чего начать…» – пожалев шефа, решил Захария. Тот еще раз обозрев ладно скроенную фигуру подчиненного, откашлявшись в сторону, перешел с места в карьер:

– А ты что же, милок, без наград? Я ж велел быть при полном параде, – вполне буднично и миролюбиво начал он.

7
{"b":"743720","o":1}