– Входите, – отозвалась я, подобравшись.

– Доброго вечера, тайра, – в комнату вошла Дафна.

– Доброго вечера, – вернула я ей приветствие.

– Тайра…– во взгляде всегда сдержанной управляющей проскочило легкое замешательство. – Вернее, старшая тайра просила передать вам, тайра…– она снова на миг запнулась.

Мне же наконец стала понятна причина ее неуверенности: похоже, Дафна попросту запуталась в «тайрах», не зная, как к кому обращаться. Я мысленно усмехнулась. Что ж, пусть пожинает плоды глупых правил своего же мира.

– Она не сможет встретиться с вами до церемонии, – наконец произнесла Дафна, – поэтому просила передать вот это…

О, очередная книга… Хорошо, что тонкая, почти брошюрка. Похоже, в ближайшее время мне только и предстоит, что читать.

– Старшая тайра сказала, что там вы найдете все, что требуется знать к церемонии посвящения, – пояснила дальше Дафна. – Да, и книгу возвращать не надо, она теперь ваша…

– Благодарю, – я повертела брошюрку в руках, пытаясь отыскать название, но кроме завитушек-узоров, разбегающихся по всей обложке, не нашла ни одной буквы. Какое-то секретное пособие для тайры, что передается по наследству от одной к другой?

Но изучить эту тайную инструкцию у меня дошли руки только назавтра. Правда, ничего «секретного» там не оказалось. Все те же обязанности, возлагаемые на плечи тайры, немного о правилах поведения с вилонами до обручения (одно из них особенно порадовало: «нельзя оставаться с кем-то из вилонов наедине более чем на четверть часа»), о неоспоримом выборе тайры и всякой прочей этикетной шелухе, на которую я даже не собиралась тратить свои силы и время. Информации о церемонии посвящения было выделено чуть больше места, чем остальному тексту. Из нее я узнала, что сама церемония будет проходить в каком-то храме, она закрыта, и на ней присутствует только бывшая тайра и храмовники. Церемония состоит из нескольких этапов, связанных с природными стихиями, на которых базируется местная магия. В этом пункте мне хотелось бы больше подробностей, однако те, кто составляли это пособие, случайно или специально, не удосужились развить тему. Далее, объяснялось в «инструкции», меня, уже полностью готовенькую к выбору мужа, вернут во дворец, где я, собственно, и познакомлюсь наконец со всеми претендентами. А там месяц «смотрин» и… Церемония обручения, которой было посвящено всего несколько строк: состоится во дворце, присутствие императора и прочих вилонов обязательно, проезд по главной улице и приветственная речь перед народом… В общем, сплошные формальности, которые вызывали лишь скуку и зевки.

Церемонию посвящения назначили на вторую половину дня: к трем часам меня должны были доставить в храм где-то на другом конце столицы. Однако Мэлвин разбудила меня ни свет ни заря, посчитав, что я могу не успеть подготовиться к этому событию должным образом. Глядя, как полыхают ее щеки и лихорадочно блестят глаза, начинало казаться, что предстоящая церемония волнует ее больше чем меня. Я же, наоборот, погрязла в некой апатии. Стало вдруг безразлично, что и как все будет происходить, лишь бы поскорей закончилось.

После двухчасового пребывания в ванной, за которые Мэлвин несколько раз сменила воду, а с ней и наполнение в виде разных кроков, и натерла меня какими-то кремами-маслами, я уже была выжата как лимон. Когда же собралась было прилечь на минуту-другую и передохнуть, Мэлвин, как раз находившаяся в этот момент у окна, активно замахала мне рукой, призывая подойти.

– Госпожа Дария, начали съезжаться вилоны! Неужели не хотите посмотреть?

– Если скажу, что глаза бы мои их не видели, ты же не поверишь? – вздохнула я и нехотя поднялась с кровати.

– Смотрите, вон вилон южных земель, – продолжала возбужденно Мэлвин. – Поди ж ты, самый первый!

– Кто б сомневался, – увидев ненавистного Вока, мрачно отозвалась я.

Тот, в сопровождении уже знакомых мне бестьяров, стремительно направлялся к крыльцу: темные брови сурово сдвинуты, губы сжаты, ладонь лежит на эфесе меча.

– А это кто? – спросила я, когда на дорожке показался высокий смуглый мужчина в ярко-зеленом шелковом плаще, расшитом цветными затейливыми узорами. Его темные, с необычным вишневым оттенком волосы чуть вились и были перехвачены на затылке желтой лентой.

– Вилон Чайз, хозяин восточных земель, – Мэлвин не сводила с него восторженных глаз.

– Модный такой, – заметила я с иронией.

– Да, он любит красиво одеваться, – совершенно серьезно ответила Мэл.

Следующим в поле нашего зрения показался широкоплечий блондин в бледно-голубых одеждах. За ним шел Глеар, и я сразу поняла, что это тот самый вилон Соул, который без спроса вытянул меня из моего же мира.

– Это…– начала было Мэлвин, но я остановила ее жестом.

– Знаю, Соул, хозяин северных земель… Мне уже довелось с ним беседовать.

– Итак, три женишка уже прибыли, остался четвертый, западный, – сказала я после. – И что-то он задерживается…

– А он может приехать в самый последний момент, – махнула рукой Мэлвин. – Ему никто не указ… Думаю, даже если он опоздает, никто не расстроится.

– Почему? – я вспомнила, с какой неприязнью отзывался о вилоне Запада Глеар.

– Говорят, он тяжелый человек… Да и не только…

– А что еще?

– Да много чего разного говорят о нем, госпожа, – ответила девушка нехотя. – Но кто знает: правда то или ложь? Не буду за других говорить… И пойдемте уже! – она суетливо взяла меня под локоть и попыталась отвести от окна. – Времени у нас мало, а мне еще вам волосы заплетать…

Увлекаемая Мэлвин, я бросила последний взгляд за окно: «западный» вилон так и не появился. Неужели он может оказаться еще ужаснее Вока?..

– Сегодня на приеме в честь вашего посвящения будет присутствовать много важных гостей, – говорила Мэлвин, выплетая у меня на голове какие-то мудреные косы. – Семья императора уже тоже вернулась из Туфура, чтобы почтить это мероприятие своим присутствием…

– Так у императора есть семья? – я впервые слышала об этом.

– Конечно. Супруга вилея-рей Амина, два сына: старшему Фарону почти восемнадцать, а младшему Иссилу только двенадцать исполнилось. Еще дочка есть, Луарина, совсем маленькая, три года ей.

– А почему они не здесь живут?

– Почему не живут? – пожала плечами Мэлвин. – Живут… Просто иногда ездят отдыхать в Туфур. Там море и климат хороший… Вилея-рей считает, что детям там полезно жить время от времени, особенно малышке Лаурине. Да и бывший вилон центральных земель, тоже осел в Туфуре. После того как его сын вилон-рей взошел на трон, уехал к морю, сюда же наведывается лишь несколько раз в год.

– Ты сейчас говоришь о супруге тайры? – уточнила я. – Том самом, которого она выбрала в свое время?

– А о ком же еще? – усмехнулась Мэлвин. – О вилоне центральных земель Лерд Картине Шуторе, отце нашего нынешнего императора вилон-рея Эдрине Шуторе…

– А тайра где живет? С мужем в Туфуре или здесь, с сыном?

– С мужем, конечно, – с долей возмущения отозвалась Мэл. – Как же тайра без супруга?

«Или супруг без нее», – добавила я про себя, вспоминая о том, что тайра еще и «источник силы» для вилона.

– А в этот раз тайра прибыла во дворец на несколько дней раньше мужа, чтобы встретиться с вами, – пояснила Мэлвин, заканчивая возиться с моей прической.

Наряд, в который мне пришлось облачиться к ритуалу, оказался многослойным и на редкость тяжелым: излишний вес ему придавали драгоценные камни и золотые пластины, которыми сверху донизу была украшена верхняя накидка.

К экипажу – большой карете, похожей на ту, что имелась у Вока – я шла лишь в сопровождении Мэлвин, которая должна была ехать со мной, и нескольких стражников. Отсутствие толпы из провожающих радовало: сейчас мне меньше всего хотелось быть потехой для зевак. Да и к встрече с «женихами» нужно было еще морально подготовиться.

Пока мы ехали в храм, который находился где-то на противоположной от дворца стороне города, я украдкой рассматривала пейзаж за окном. Невысокие, в два-три этажа, каменные дома сменялись торговыми лавочками с завлекательными вывесками, от главной широкой дороги, по которой следовала карета, в разные стороны разбегались маленькие улочки. А еще в городе было на удивление зелено: деревья росли целыми аллеями, то тут, то там взрывались разноцветными красками клумбы, стены некоторых домов украшали вьющиеся растения. Прохожие, завидев экипаж с гербом императора, останавливались и, сбиваясь в группки, принимались что-то активно обсуждать. По обрывкам особо эмоциональных фраз, долетавших до меня, было ясно, что все в курсе моего предстоящего посвящения.