У майора ван Хааха был такой жалкий вид, словно его стукнули - и весьма основательно - дубиной по голове.
- Но почему вы ее тогда не арестовали?
- Потому, что она тогда всадила бы пулю мне в голову, - миролюбивым тоном заметил Малко. - Это - убийца.
Она тщательно подготовила эту встречу.
- Ей надо расставить ловушку, перевезти ее к нам, чтобы судить и повесить, - пробурчал майор.
- Я это прекрасно знаю, - произнес Малко. - Но проблема сейчас не в этом. Она хочет продать то, что ей известно, сети террористов в Южной Африке и так далее. Стоят ли эти сведения миллион долларов?..
- Они стоят веревки, - повторил южноафриканский офицер.
- Передайте все же ее предложение, - посоветовал Малко. - Больше не представится такой благоприятный случай. Ботсванцы нас предают, а Гродно укрывается в советском посольстве. Не вижу, что мы потеряли бы в такой сделке.
- Миллион долларов, - выдавил из себя южноафриканец. - Вы уверены, что Национальный совет безопасности выделит такую сумму?
- Джо Гродно пригрозил развернуть новую кампанию террора, используя автомашины с подложенной взрывчаткой, - заметил Малко. - И это может обойтись намного дороже, чем миллион долларов.
- Вы отдадите деньги этой женщине, которая... Ей нужна веревка, а не миллион долларов...
Малко был с ним согласен по существу, но ведь для веревки нужна была еще шея.
- Мне это тоже не нравится, - сказал он. - Только в данном случае следует проявить прагматизм. Быть может, мы сумеем спасти множество человеческих жизней и положить конец карьере Гродно. Разумеется, ведя переговоры, мы должны попытаться поймать эту террористку.
Карл ван Хаах одним глотком допил свою кружку пива. Он был растерян. С него слез весь внешний чиновничий лоск, слез перед жестокостью происходящего. Теперь он уже не был человеком Разведки и чувствовал, что ему все труднее разобраться в этой истории. По его убеждению, единственным приемлемым способом было окружение Габороне полком войск особого назначения и повальный обыск в городе - дом за домом, - да еще предварительное сооружение ряда виселиц.
- Ладно, - проговорил он, - я отправлю телекс в Преторию.
В свою очередь Малко покинул помещение бара. Очередное появление Гудрун Тиндорф заслуживало специального доклада шефу агентуры ЦРУ в Габороне. Первоначально его миссия касалась исключительно немецкой террористки.
Ричард Френсис бегло говорил на овамбо, по-зулуски, на цвана и двух-трех других диалектах, мало известных к востоку от Скалистых Гор. Именно по этой причине он был назначен на занимаемый ныне пост. Он походил на "вечного студента" с его длинными волосами и квадратными очками. Некий благодушный гигант, употребляющий в пищу только вегетарианские блюда.
- Гудрун Тиндорф должна находиться на одной из явочных квартир АНК, объявил он. - Люди АНК сняли несколько вилл, разбросанных почти что по всему городу.
Малко только что обо всем ему рассказал.
- Вас не удивляет роль советских?
- Вообще-то нет, - ответил американец. - Уже на протяжении нескольких месяцев я предупреждаю Лэнгли, что "поповы" неистовствуют, как сумасшедшие, в этом уголке. Я долго раздумывал над тем, чем вызвана эта активность, ибо они нигде не показываются и, к тому же, большинство из них говорит только по-русски. Конечно, они занимаются радиоперехватами и уделяют большое внимание местному правительству. Только следует отметить, что их главной целью служит вербовка молодых негров в такие группировки, как СВАПО или АНК. Они направляют их в Москву для обучения и идеологической обработки. Через десяток лет это позволит им стать превосходными высшими руководителями вновь образовавшихся государств... Разумеется, советские крайне скрытны на сей счет.
- А Джо Гродно?
- Он служит приводным ремнем. У него перед советскими из посольства есть явное преимущество: он знает всех руководителей АНК и Южно-Африканской коммунистической партии. В этой связи произошел интересный случай. Вчера вечером я был на коктейле и встретил там Горбачева, резидента КГБ. Я был очень удивлен этим обстоятельством, так как он практически никогда не покидает посольства. Еще больше я удивился, когда он буквально набросился на меня.
- Чтобы заткнуть вам рот?
- Отнюдь нет! Он произнес передо мною величайшую миролюбивую речугу о бесполезной жестокости молодых движений сопротивления, а также по поводу убийства нашего друга Ферди. Если, как говорится, читать между строк, то это означало: "Мы к этому не причастны и сожалеем о случившемся"...
- Но Джо Гродно все же нашел убежище у них.
- Он, должно быть, принудил их к этому.
- Вы можете мне посодействовать в поисках Гудрун Тиндорф?
- Попытаюсь, - пообещал американец. - Это зависит от того, где она прячется. Ботсванцы, разумеется, знают немало разных вещей. Вот только заставить их заговорить...
- А еще эта девка, именующая себя Вандой? Она тоже скрывается со вчерашнего вечера.
- И тут ботсванцы сладят дело. Для них первоочередная забота - не иметь врагов. Поскольку они не питают нежных чувств к южноафриканцам, взрыв какой-нибудь бомбы по ту сторону границы ни в коей мере не помешает им спать спокойно. Но они не желали бы, чтоб их великий южный сосед вторгся бы на их территорию. Ведь ботсванская армия способна сопротивляться не больше пяти-десяти минут.
В кабинет вошла секретарша и подала условный знак шефу агентуры. Тот встал из-за стола с улыбкой, предполагающей конец беседы.
- Прошу извинения, но у меня на данное время назначена встреча с начальником полиции. Я выписал для него американский дробовик марки "Сэвидж", чтоб он мог позабавиться на охоте. Он приехал за ним. Если не гладить его против шерсти...
И вот Малко снова в благоухающем саду посольства, не продвинувшись ни на шаг вперед.
Майор ван Хаах с замкнутым лицом ждал Малко в вестибюле "Габороне Сан", напротив агентства по туризму "Холеди Сафарис".* Он не обращал внимания на проституток, сгрудившихся вокруг него, как мухи вокруг горшка с вареньем. Увидев Малко, он двинулся ему навстречу.
* "Отдых на охоте".
- Я связался с Преторией, - произнес майор. - Ответ таков: "нет"!
