Вид за окном порадовал – полно многоэтажек, значит, он всё ещё в Токио, а Реборн, вероятно, просто снимал здесь квартиру. Странно только, что не остановился у кого-нибудь из союзников Вонголы или в особняке главы токийского отделения. Внимательно прислушиваясь, Тсуна тихо выскользнул из комнаты, прошёл по коридору и, выглянув из-за угла, простонал: «Твою мать».

Сидя у входной двери, опираясь спиной на стену, на него смотрел Реборн, сжимающий в руке пистолет. В то, что лучший киллер промахнётся с такого расстояния, Тсуна как-то не верил.

========== 3. ==========

Комментарий к 3.

Один мой любимый автор сегодня личным примером научил меня не жадничать. Так что… немного невычитанная глава, написанная в перерыве между подготовкой…

В счёт понедельника и, подозреваю, вторника.

Рука, сжимающая пистолет, вздрогнула и безвольно упала. Глаза мужчины закатились, а Тсуна, наконец, заметил и кровь, пропитавшую рубашку Реборна, и его бледное лицо, и даже некоторую неестественность позы.

– Твою мать!.. – повторил Савада, понимая, что вляпаться сегодня умудрился не только он. – Интересно, кто это тебя так?

Что не удивительно, мужчина не ответил. А перед Тсунаёши в полный рост встала дилемма. Парень мрачно посмотрел на киллера, потом на свои до сих пор скованные руки, на пистолет… Оружие он всё-таки, поставив на предохранитель, забрал себе. На всякий случай. И пошёл искать кухню и воду, попутно пытаясь решить, что делать дальше.

Можно было, конечно, оставить всё как есть и просто сбежать. Можно было даже позвонить в полицию, обвинив Реборна в похищении. По-хорошему, один из этих двух вариантов и нужно было воплотить, а не раздумывать над третьим.

Тсуна обшарил комнаты, обыскал, поминутно напрягаясь, Реборна, прежде чем обнаружил подходящий ключ, чтобы освободить руки. Потирая запястья, он всё ещё мрачно смотрел на лужицу крови в коридоре, на так и не пришедшего в себя мужчину (удивительно живучего, раз при такой кровопотере он ещё не умер), на печального Леона, пялившегося на Тсуну в ответ.

– Ну что?! – возмутился он, наконец, – Разве он бы меня пожалел? Разве он оставил бы меня в живых?!

Леон не ответил, только грустно вздохнул. Впрочем, Савада и так догадывался, как развивались бы события дальше, не вмешайся случай.

Это был всего лишь двойник, а не его репетитор – жестокий человек, втянувший его в криминал, но по-своему заботившийся о Тсуне. Савада иногда просто ненавидел Реборна, иногда признавался, что благодарен, иногда на полном серьёзе пытался его убить, часто не доверял, подозревая очередной подвох в каждом слове, но всегда – уважал. Проблема была в том, что даже не окажись этот мужчина так похож на того, кого Савада мог бы назвать вторым отцом (методы воспитания у Реборна и Емитсу оказались на диво похожи!), он не смог бы просто его бросить.

– Ладно же, – процедил Тсуна. – Он сам постоянно твердил, что я безнадёжен и никчёмен.

Леон встревожено подбежал ближе, когда парень постарался осторожно поднять мужчину. После осмотра он обнаружил, что пуля прошла на вылет (и слава богу! Он не представлял, что делал бы, если б она всё-таки застряла где-нибудь), а лежание, скрючившись, на полу не шло на пользу даже здоровым.

– Что? Видишь же, что не убиваю, хотя и стоило! – раздражённо фыркнул парень, когда хамелеон, быстро перебирая лапками, взбежал по его руке на плечо. – Лучше бы помог.

Леон просьбу проигнорировал, и Тсуна, тихо ругаясь от тяжести, потащил бессознательного мужчину во вторую комнату, куда более уютную, чем ту, в которой был связан Савада.

– Лечить кого-то, когда ты сам чувствуешь себя не намного лучше, – та ещё задачка! – объявил Тсуна хамелеону, раздев «пациента» и обрабатывая раны. К пулевому ранению стоило прибавить распоротое бедро, несколько незначительных порезов и очевидное истощение. – Уверен, если бы не Пламя Солнца, он бы свалился где-нибудь на полпути.

Ещё несколько суток он потратил на лечение себя и Реборна, стимулируя Пламя Солнца собственным, Небесным. Засыпая, он каждый раз надеялся, что, даже придя в себя, киллер всё-таки не станет убивать или калечить помогшего ему человека. К счастью, всё обошлось. А вот потом, когда угроза жизни ушла, Савада со мстительной улыбкой достал ту самую цепь и хитро прикрутил руки мужчины к изголовью кровати, одновременно лишая и Пламени, и возможности навредить, и шанса сбежать от заботливой сиделки. Леон смотрел укоризненно, но Тсуне не мешал.

– Ну вот, – потирая руки, довольно сообщил Савада хамелеону. Он чувствовал себя отомщённым если не за все мучения с репетитором и его двойником, то, как минимум за их половину, – теперь можно со спокойной совестью выбраться за продуктами и медикаментами. Обещай, что не станешь ему помогать, а то сам же потом будешь разбираться.

Леон совсем по-человечески закатил глаза и перебрался на подушку Реборна.

– Смотри мне, – погрозил пальцем Савада и поспешил выйти в этот страшный мир, где на каждом шагу поджидают мафиози и якудза, а небольшая прогулка от магазина до дома может обернуться опасным для жизни приключением. Учитывая, что речь шла о Неудачнике Тсуне, это даже не было иронией.

***

Реборн всей душой ненавидел Японию. Серьёзно, в этой чёртовой стране ещё ни одно задание не проходило гладко, а местную культуру и менталитет он не то чтобы не понимал (как тогда он смог бы работать?), скорее не принимал. Поэтому просьбу Дечимо Вонголы он встретил без особой радости, но отказать не смог – слишком многим был обязан его отцу, Ноно.

В токийском отделении Вонголы завелась крыса. И Дечимо, в великой мудрости своей, решил нанять вольного киллера, чтобы не вызвать подозрений. У Реборна здесь было даже никак не связанное с Вонголой задание, с которым он расправился в первые пару дней пребывания в Токио, а дальше мужчина делал вид, будто просто развлекается в ожидании нового. Он методично обходил все клубы и бары, о которых ему было известно. Не только вонгольские – побывал и у их союзников, и даже у конкурентов, не соблюдая никакой системы. Пока в одном не наткнулся на очень подозрительного парнишку.

Савада Тсунаёши, чудом окончивший школу и внезапно ставший студентом Тодай. Это было бы не так подозрительно, если бы Савада не пытался с редкой настойчивостью устроиться в один из баров Вонголы примерно в то время, когда и начались проблемы. Попытавшись его проверить по своим каналам, Реборн ожидаемо получил нулевой результат – нигде не замешан, ни в чём не участвовал. Чист как стёклышко, что уже было подозрительно. Разве будет раздолбай, оказавшийся в большом городе, старательно учиться и тратить свободное время только на подработку и учёбу? Савада не заводил приятельских отношений, не ходил по злачным местам, в общем, был слишком благоразумен по сравнению с собой прежним.

Но самое главное, что в первую их встречу Савада его узнал. Откуда обычный гражданский мог бы знать Реборна? Учитывая, что они никогда не пересекались, кто-то хорошо подготовил мальчишку, раз тому хватило одного взгляда, чтобы опознать посетителя. Попытка отвлечь его разговором о строгом учителе была нелепа, но Реборн всё-таки убедился, что никакого Ребоямы-сенсея в Тодай нет.

Конечно, мальчишка вряд ли работал один, в конце концов, даже самому внимательному бармену не удалось бы узнать так много, но это была хоть какая-то ниточка. Последние подозрения подтвердились, когда в уличной драке пацан вполне осознанно воспользовался Пламенем. Наблюдая за ним, Реборн мрачнел всё больше: так не действуют те, кто обнаружил Пламя случайно, интуитивно, нет, так работают те, кого учили специально. А даже в мафии информация о нём считалась секретной.

«Беседу» с Савадой прервал звонок с сообщением от одного из осведомителей, будто кто-то видел наследника главы токийского отделения в компании полицейских. Проигнорировать такое Реборн просто не имел права, но отправившись по указанному адресу, мужчина попал в засаду. До съёмной квартиры он добрался практически чудом.