– Да всё нормально, правда! Я просто немного помогу ему в расследовании, а после он поклялся оставить меня в покое.

– В самом деле? – и почему Тсуне слышится ирония в этом вопросе? – Я бы на твоём месте на это не рассчитывал: если мой двойник хоть немного похож на меня, он не оставит тебя в покое, пока не получит то, чего хочет.

Тсуна вдруг вспомнил, как тот Реборн лечил его руки, и подумал, что не очень-то ему и хочется, чтобы киллер выполнил своё обещание на сто процентов. Стоило только вспомнить те (очень невинные, правда) знаки внимания, что мужчина оказывал ему, и перестать, наконец, оправдывать их чем-то иным, как щёки залила краска.

Этот Реборн, о котором Тсуна как-то подзабыл, вдруг прищурился, оценивая ещё более глупый, чем обычно, вид ученика и мечтательный блеск глаз. У него, конечно, не было гиперинтуиции, но уж больно реакция характерная.

– Так, – заявил он, – я вдруг понял, что не хочу знать, какие отношения тебя связывают с моим двойником. И не смей даже пытаться меня переубедить или начать оправдываться, иначе наверняка скажешь то, что я слышать не хочу, понятно?

– Хи! Реборн, о чём ты вообще думаешь? – покраснел ещё сильнее Савада.

– Никаких оправданий, ученик. Вообще. Или мне перейти к более весомым аргументам? – самым весомым аргументом Реборна по-прежнему оставался пистолет.

– Эм… нет, не стоит, – промямлил Тсуна.

– Хорошо, – удовлетворился ответом мужчина и строго спросил: – Ты уверен в своём решении? Остаёшься в этом мире?

Тсунаёши кивнул:

– Да.

– Жалеть не будешь? – вкрадчиво уточнил репетитор. – А как же твои друзья, Хранители?

– Они уже взрослые люди и могут о себе позаботиться, – твёрдо сказал Тсуна. – А я нужен здесь.

– Ну-ну. Просто незаменим, верно? – насмешливо спросил репетитор, но вдруг стал серьёзным. – Что ж, это твой выбор, Тсуна. Вряд ли мы когда-нибудь встретимся, так что я могу со спокойной совестью сказать тебе: ты был лучшим моим учеником, и я горжусь тобой.

Тсунаёши задохнулся от этого признания. Он всё ждал, когда репетитор усмехнётся или скажет что-нибудь язвительное, но тот только кивнул на прощание и повернулся, чтобы уйти.

– Реборн! Спасибо тебе! – крикнул Тсуна, понимая, что они действительно больше не встретятся. – За всё!

Репетитор только махнул рукой, мол, проехали. Он уходил и больше не оглядывался назад…

Тсуна открыл глаза, чувствуя, как по щекам стекают слёзы. Но почти сразу же ему стало вовсе не до сентиментальности: Реборн, который никогда не был его репетитором, со странным выражением лица смотрел на Саваду, наведя на него пистолет.

– Что-то случилось? – осторожно уточнил парень, мысленно костеря Реборнов всех миров, ведь покоя от них не было ни днём, ни ночью.

– Ты говорил во сне. Кричал, – лаконично отозвался мужчина. В полутьме раннего утра было заметно пролёгшую на его лбу морщинку.

– Да? – запаниковал Тсуна, но постарался не подавать виду. – Говорил что-то конкретное?

Реборн хмыкнул:

– Звал меня.

Савада едва сдержал вздох облегчения. События этой ночи выбивали его из колеи не меньше, чем события предыдущего дня. Просто удивительно, что они две недели мирно мотались по гостиницам, а потом все возможные неприятности случились за одни сутки.

– Ну, это логично, – легкомысленным тоном отозвался Тсуна, – учитывая, что в последнее время именно с тобой связаны все самые… впечатляющие события моей жизни. Странно, что мне раньше не снилось ничего подобного… И, может, ты уберёшь пистолет?

– Хм, – удивительное дело, но мужчина просьбу выполнил. – Кажется, тебе стоит сегодня отдохнуть.

– А что, ты планировал что-то серьёзное? – зевнув на последнем слове, уточнил Савада, постепенно отходя от пережитого стресса.

– Нет, ничего.

Если бы только Тсуна не был так сосредоточен на осмыслении новой информации, подкинутой репетитором, возможно, интуиция подсказала ему, что Реборн лукавит. А может, и нет, ведь задуманное им не было прямой угрозой жизни, да и ложью было лишь наполовину.

Но, получив официальное разрешение отдыхать, Тсунаёши зарылся носом в подушку и начал медленно уплывать в царство Морфея.

– Кстати, Тсуна, – чёрные глаза внимательно смотрели за почти уснувшим парнем, – что тебе снилось?

– Отец, – пробормотал Тсуна и сладко засопел.

Реборн постучал пальцами по столу. Перевёл взгляд на вернувшегося совсем недавно Леона.

– Ну, и что ты теперь скажешь?

Хамелеон пробежал по столу до руки хозяина, а потом изогнул хвост вопросительным знаком.

– Да, пожалуй, ты прав. Стоит проверить всё самому, – мужчина встал, взял шляпу, посадил Леона на плечо и вышел из номера. Ему предстояло много работы. Неважной в отношении того дела, что он вёл для Вонголы сейчас, но очень важной для него самого.

Комментарий к 12.

*Для тех, кому интересно, как именно накосячили Хранители и откуда взялась Десятая, советую посмотреть мой фик «Просто будь собой». Впрочем, пересечений с ним больше не будет, так что это необязательно.

========== 13. ==========

Это утро (которое на самом деле давно уже было днём) Савада встретил в прекрасном настроении. Репетитор признал его и позволил идти своим путём, с Хранителями, судя по его словам, всё было хорошо, даже Вонгола – и та как-то обошлась без последнего потомка Примо! Такого облегчения Тсуна давно не чувствовал – мысли о том, как всё сложилось в его мире, и тревоги угнетали его, но теперь совесть парня, наконец, была спокойна. Грустно, конечно, что он не увидится со своими друзьями, но знать, что у них всё в порядке и они по-прежнему устраивают хаос на своём пути, дорогого стоило.

Теперь, когда он окончательно свободен от прежних обязательств, когда он знает, что с его Семьёй всё хорошо, а он сам теперь совершенно точно останется жить в этом мире, Тсуна может строить планы на дальнейшую жизнь. И пусть Савада пока не знает, как она сложится, в этом мире уже есть не один человек, ради которого он готов преодолевать себя. Вспомнив реакцию Реборна его родного мира, парень покраснел. Как-то это неловко получилось, учитывая, что репетитор предпочитал крутить романы с девушками. Но сам Тсунаёши вчера очень чётко разграничил двух Реборнов, считая их разными людьми, пусть в чём-то похожими. Наверное, это было чем-то вроде общения с близнецами – два внешне похожих человека, с ними наверняка случались одни и те же события, но и характеры, и взгляды, и судьба в целом всё-таки различались.

Потянувшись, он сел на мягкой постели, с любопытством разглядывая свои ладони. Как и ожидалось, не осталось ни шрамов, ни повреждённой кожи. Это было здорово, ведь Савада смирился, что на некоторый срок останется недееспособным.

Умывшись и приняв душ, Тсуна прошёлся по номеру. Реборна не было, и где сейчас находится лучший киллер мира сказать было сложно: тот не счёл нужным предупредить Саваду. Конечно, в крайнем случае, можно было и позвонить, но крайний случай на то и крайний, а отвлекать мужчину от, возможно, важного дела только из собственного любопытства не хотелось.

Стук в дверь отвлёк от размышлений.

– Чем могу помочь? – поинтересовался Савада, разглядывая парня в классическом костюме. Как ни странно, интуиция молчала, а значит, этот молодой якудза не нёс ему неприятности.

– Савада Тсунаёши? – уточнил гость.

– Это я.

– Мне поручено передать вам это, – Тсуне протянули конверт, в каких обычно пересылают документы.

Тсуна нахмурился:

– Кем поручено?

– Оябуном, – так, будто это всё объясняло.

И снова гиперинтуиция предпочла промолчать. Вздохнув, Савада забрал конверт:

– Благодарю.

Кто нашёл его здесь, да ещё и пожелал передать какие-то документы? Конверт лежал на столе и притягивал взгляд. И ведь передать велели именно Саваде, не Реборну, для которого такая посылка была бы нормальной, а обычному студенту Тодай.

«Ладно», – принял тяжёлое решение Тсуна, – «это же мне прислали, в конце концов. Не будет ничего страшного, если я посмотрю его без Реборна. Мало ли что? Даже не обязательно, что это будет связано с мафией!»