– Так бы и сказал сразу, что сам на неё глаз положил, – пробурчал подросток, пытаясь привести в сознание хоть одного из товарищей.

– Поговори ещё, – угроза в голосе была вполне ощутима.

Бьянки улыбнулась и подумала о том, что мальчику стоит сказать спасибо хотя бы за красивый жест. Она посмотрела на «спасителя» широко раскрытыми глазами, прижав руки к груди.

– Ты… спас меня?

Но что-то пошло не по сценарию. Мальчишка фыркнул.

– Я? Тебя? Я что, совсем идиот? Я недавно видел, как ты чем-то якудза так приласкала, что мужика рвало кровью всю ночь. Так что я не тебя, я этих дебилов спасал!

Оставшийся в сознании парень вдруг сглотнул, пнул только открывшего глаза товарища и, подхватив одного из бессознательных парней, поспешил как можно быстрее свалить от странной парочки.

Отравительница недоумённо нахмурилась.

– То есть дело не в том, что я красивая и ты захотел помочь попавшей в беду незнакомке?

– Нет, ты, конечно, ничего и сильная, к тому же, – поспешил исправиться парень, почувствовав угрозу, – но я, хоть и не Кёя-кун, всё равно считаю, что избивать этих придурков могу только я.

– То есть… я тебе… не нравлюсь? – уже вполне искренне обиделась девушка.

– Нравишься! Очень нравишься! А сейчас мне пора идти, меня ждут… – и мальчишка просто сбежал.

– Значит, не нравлюсь, – расстроенно подвела итог Бьянки. Посмотрела в ту сторону, где исчез мальчик, потом покосилась на старательно ковыляющих от неё «поклонников». Вздохнула. – А может, Реборну тоже не нравятся девушки, которые могут уложить якудза? Может, надо быть как эта Тсуна?..

Поникнув, Бьянки побрела домой. И вдруг подняла голову, сверкнув глазами.

– Подумать только, меня отверг какой-то сопляк!.. Ну нет! Я ещё покажу, я ещё заставлю его пожалеть! Он признает, что я самая красивая и замечательная девушка, которую он встречал!..

Где-то не так далеко мрачный Ёши, демонстративно отвернувшийся от посмеивавшегося Такеши и старательно сохранявшего серьёзное лицо Мочиды, вдруг хлопнул себя ладонью по лбу, предчувствуя скорые неприятности.

– И зачем я вообще в это влез, а?

Ёши и Миура Хару.

Хару решила прогуляться после театрального клуба по магазинам, чтобы купить какой-нибудь подарок Таясу-куну, который выразил бы её благодарность. Румянец окрасил щёки девочки. Подумать только, она ведь напала на него, думая, что Таясу учит Реборна-куна плохому, а он всё равно её спас! Полез за ней в воду, не умея плавать, хотя она ещё мгновение назад пыталась его побить! У Таясу-куна доброе сердце… А ещё Таясу такой надёжный и сильный…

Замечтавшись, девочка застыла посреди дороги, сжимая в руках кошелёк с накопленными деньгами, и именно этот момент выбрал воришка, чтобы выхватить его из рук.

– Нет! Стой! – Хару попыталась догнать вора, надеясь, что хоть кто-нибудь решит его задержать. Но толпа скорее мешала ей, чем ловкому парню. Девочка отчаянно не успевала…

Внезапно один из трёх парней, вышедших из кондитерского, сделал подножку, от которой воришка растянулся на земле. Хару, тяжело дыша, подбежала к ним.

– Ну и что это здесь? – парень выдернул из ослабевших пальцев грабителя кошелёк и посмотрел на девочку. – Твой что ли?

– Да, – выдохнула Хару.

– Ну, забирай тогда.

– Опять спасаешь девочек в беде, а, Ёши? – широко улыбнулся его друг.

Третий, почему-то со странной причёской, восторженно прошептал:

– Так вот каков ваш путь!

– Тц, – Ёши явно не понравились слова друзей. – Этот козёл меня толкнул, и я выронил всё, что мы накупили. Конечно, я ему вломил! Так что не придумывайте ерунду. А ты будь внимательнее в другой раз.

Хару, к которой и относились последние слова, заторможено кивнула, а потом опомнилась.

– Сп-спасибо! Спасибо вам огромное! Может… может я могла бы купить вам что-нибудь вместо испорченного?

– Ещё мне девчонки ничего не покупали! – в ужасе отпрыгнул от неё Ёши.

– Но… ведь это из-за меня…

– Забудь, – отмахнулся парень. – Это вот эти двое зачем-то втащили меня в кондитерский, а они без сладкого переживут.

Глядя в спины удаляющимся парням, Хару чувствовала, как краска заливает щёки. Кажется, у Таясу-куна появился конкурент на её сердце…

– А ты ей понравился, – заметил Такеши.

– Да, – закивал Мочида, – она смотрела на вас, как принцесса смотрит на рыцаря, спасшего её от дракона…

– Мочида, заткнись, – посоветовал Ёши, которого выбешивал высокопарный слог парня. – Мне только ещё одной поклонницы не хватало! Как будто мало Бьянки, выслеживающей меня по всему городу и требующей, чтобы я признал её красоту. А когда я соглашаюсь, чтобы от неё отделаться, меня же и обвиняют в чёрствости и бессердечии!

– Да, друг, – хмыкнул Такеши, посмеиваясь, – похоже, ты ничего не понимаешь в девушках.

Ёши посмотрел на него странным взглядом и промолчал.

========== Часть 11 ==========

Однажды Тсуна думает, что Миуры Хару слишком много в её жизни. Днём она появляется в их доме, чтобы приставать к Таясу и пытаться играть с «малышом» Реборном (хотя ни один нормальный человек не поверит в то, что Реборн обычный ребёнок!) и побаловать Ламбо, вечером она ищет Ёши на пару с Бьянки. Тсуна трёт лоб и думает, что закрыться в комнате и никуда не выходить – хорошая идея, но она же плесенью покроется со скуки.

И всё же есть в её жизни что-то хорошее. Очередные каникулы не стали пыткой и проверкой на выдержку. Её внезапно повысившиеся оценки позволили ей занять пусть и последнюю, но всё-таки заслуженную строчку в списках лучших учеников. Нана была счастлива. Реборн принимал заслуженную похвалу. А Тсуна удивлённо хлопала глазами, потому что в таком бедламе, в какой превратился их дом, было странно, что она не скатилась по оценкам, что уж говорить про повышение.

Так, в отличие от брата, она была почти свободна от школы. К сожалению, Такеши этим же похвастаться не мог, иногда приходя позаниматься и у них дома вместе с Таясу. Тсуна не могла бы сказать, что чувствует по этому поводу. С одной стороны, было интересно наблюдать, как Такеши общается с другими людьми, притворяясь беспечным идиотом-бейсболистом, будто не он по вечерам избивает людей вместе с Ёши так, что некоторые проходят очень длительное и дорогостоящее лечение. С другой стороны, она чувствовала странную ревность к другу, сблизившемуся с Таясу. Брат и так мог получать, что захочет, лишь бы немного напрягся да пожелал, а своего первого друга отдавать Тсуна не хотела. При этом она понимала, что такие размышления очень уж детские, а Такеши ей не принадлежит и вообще ничего не знает о её основной личности, если уж на то пошло.

Ещё одним очевидным плюсом от каникул было то, что в доме внезапно появилось очень много девочек, искренне желающих чему-нибудь у Наны научиться. Помимо Бьянки и Хару, где-то умудрившейся подружиться с напарницей Реборна, как ни странно, приходила Киоко. Фокус внимания мамы несколько сместился, и забота была уже не такой удушающей, а советы – навязчивыми. И Тсуна действительно начала получать от этого удовольствие, как-то легче воспринимая житейские рекомендации, когда они стали уместными, а не сыпались на её голову нескончаемой лекцией.

Минусом было то, что всё, испечённое днём на кухне, предлагали опробовать Ёши вечером. А тот быстро сообразил, как связаны готовка Бьянки и частые отравления людей в доме.

– Тсу-уна, – проныл Таясу, искренне веря, что таким образом может вызвать жалость сестры, – что тебе стоит? Всего-то парочка стихотворений…

Девочка вздохнула, сквозь длинную чёлку глядя на широко улыбающегося ей Такеши и печальное лицо брата.

– О, вам нужна помощь с литературой? Хару может помочь!

Тсуна тут же спряталась в сторонке. Частое присутствие Такеши рядом с обеими её личностями девочку напрягало: повышались шансы быть узнанной. А Ямамото далеко не дурак…

– Э… Красивое стихотворение, Хару, но очень уж девчачье.

– Ха-х, может нам попросить о помощи ещё кого-нибудь?