– О какой бы херне ты ни думал, прекращай, – вдруг сказал Ёши. – Я внезапно осознал, что тебе вредно много думать.

Такеши против воли хмыкнул. Понимал ли друг, что только что дал ему подсказку? Пришедшее в голову решение нравилось всё больше, поэтому он улыбнулся и сказал:

– Как скажешь.

Парень смерил его подозрительным взглядом. Наверное, поразительная интуиция Ёши сейчас твердила ему о подвохе.

– А ну-ка пошли, – схватив его за рукав кофты, друг потащил несопротивляющегося Такеши по улице.

С некоторым удивлением бейсболист оценил конечную цель их забега – детскую площадку, на которой они часто бывали. Сейчас здесь не было ни одного человека.

– Сумку на землю, – скомандовал Ёши. Ямамото беспрекословно повиновался, ожидая пояснений того, что задумал друг. – Искать кого-то, кого можно хорошенько избить – поздновато. Так и правда на якудза нарвёмся. А тебе нужно развеяться, да и мне стресс сбросить. Будешь поддаваться – обижусь, и в ближайшее время ты меня не увидишь, понятно?

И без дальнейших предисловий зарядил кулаком в живот. Такеши охнул, но животворящий пинок от друга действительно бодрил, приводя мозги в адекватное состояние. От третьего удара он увернулся. Четвёртый принял на блок. А потом неожиданно втянулся, начав получать удовольствие от дружеской потасовки.

Когда оба, тяжело дышащие, повалились прямо на землю, Ёши усмехнулся и спросил:

– Ну что, полегчало или ещё немного из тебя дурь повыбивать?

Чувствуя, как болят мышцы, Такеши блаженно улыбнулся, впервые за последнюю неделю – искренне.

– Спасибо, мне хватило.

– То-то же! Обращайся, если что.

И ни один не заметил, что за ними с любопытством наблюдали чьи-то чёрные глаза. Маленькая рука быстро чиркнула что-то в блокноте.

========== Часть 8 ==========

Совершенно неожиданно для Тсуны (и, наверное, для всех, кроме Реборна) в их доме поселился маленький итальянец – Бовино Ламбо. Шумный мальчишка, не имеющий никакого понятия о манерах, на что Нана, естественно, как всегда не обратила внимания. Мальчикам можно всё, а вот попытки Тсуны делать замечания встречали возмущённое сопротивление: «Ну, он же ещё ребёнок!»

Бовино Ламбо был признан другом Реборна и оставлен в доме с правом творить, что вздумается. Поэтому Тсуна махнула рукой и только, собрав в одной комнате Таясу, Реборна и самого Ламбо, предупредила, что если Бовино окажется в её комнате, пусть даже совершенно случайно, она будет первой, кто обратится в органы опеки по поводу явно безнадзорного ребёнка.

Таясу, догадывавшийся, что за внешним смирением сестры скрывается монстр страшнее Хибари, сглотнул. Ламбо попытался обозвать её плохой, но столкнулся с ласковой улыбочкой и вопросом, хочет ли он домой. И если нет, то к пожеланию Тсуны ему лучше прислушаться. Сама девочка не догадывалась, но в этот миг её глаза блеснули золотом внутреннего Пламени, и уже это заставило Реборна задумчиво склонить голову набок, изучая сестру ученика. К стыду своему он вдруг осознал, что никогда не обращал на неё особого внимания. Взгляд опытного киллера словно соскальзывал с девочки, и как-то даже не вспоминалось о её существовании до тех пор, пока она не показывала характер, как в этой ситуации. Это был интересный и странный феномен, изучить который он дал себе слово.

В Намимори стояла жуткая духота, а вечером прохладный ветерок побуждал выглянуть на улицу засидевшихся в помещениях людей. Поэтому, как ни странно, без противников Ёши не остался, что было к лучшему.

– Мочиду-семпая выписали из больницы, – нейтральным тоном сообщил Такеши. – Хотя у него рука ещё в гипсе. Ну и волосы пришлось подстригать практически под ноль.

Ёши хмыкнул. Проигравшие ему неудачники не интересовали его до тех пор, пока не начинали нарываться снова.

– И что?

– Ничего, – пожал плечами Такеши. – Обходит меня и Хибари-сана по стеночке.

Ёши тогда только отмахнулся, и, возможно, зря. Потому что уже на следующий вечер он с ошарашенным видом разглядывал склонившегося перед ним Мочиду.

– Ты больной? В больничке что-то перепутали? – с опаской уточнил Ёши.

– Нет. Я понял, что вёл себя недостойно, и прошу вас позволить присоединиться к вам.

Ёши перевёл вопросительный взгляд на Такеши. Друг всем видом демонстрировал, что разбираться с этим он должен сам, и любое его решение Ямамото примет.

– Ты дурак? Я тебя избил вообще-то.

– Да, – с фанатичным огнём в глазах согласился Мочида. – И этим доказали мне, что я был неправ. Пожалуйста, позвольте мне следовать вашим путём!

Это уже начинало раздражать.

– Нет у меня никакого пути. Я просто избиваю людей, потому что мне это нравится и потому, что в другое время у меня нет возможности сказать им всем, как они меня бесят.

Похоже, Мочида ему не поверил.

– Я спрашивал про вас. Говорят, вы избиваете только тех, кто нападает на слабых или сам нарывается.

Ёши даже задумался, что надо было слушать Нану, когда она пыталась объяснить Тсуне что-то про психологию мужчин. Может быть, в рассказах матери крылся ответ на эту загадку? Хуже всего было то, что Такеши хоть и пытался казаться равнодушным, но с явным пониманием смотрел на Мочиду.

– Валил бы ты отсюда, пока цел, придурок.

– Нет, – упрямо заявил тот. – Я буду следовать за вами. Даже если вы меня изобьёте, я вернусь, как только смогу встать.

Это было выше понимания Ёши.

– Точно придурок. Делай, что хочешь, только не мешай, – махнул он рукой.

Явно счастливый Мочида тут же пристроился за его плечом.

Неудивительно, что очень злой Ёши сорвался от одного замечания каких-то гопников, что количество его прихвостней заметно увеличилось. Буквально вбивая обратно насмешливые слова, парень чувствовал, как за ним восхищённым взглядом следит Мочида. С фанатиками он ещё не встречался.

– С кем связался, – пробормотал всё ещё раздражённый Ёши под смех Такеши.

– Да ладно, с твоей репутацией странно, что у тебя раньше банда не появилась.

– У меня нет банды, у меня друг – придурок и самоубийца – и просто придурок, который не хочет от меня отцепиться.

– Ну, у Хибари-сана тоже есть Дисциплинарный комитет, – заметил Такеши.

– Не сравнивай меня с Кёей-куном. Несмотря на его нелюбовь к толпам и «травоядным», таких в его окружении слишком много.

– И от них бывает польза, согласись.

– Польза в чём? – делая вид, что не замечает благодарный взгляд Мочиды, обращённый к Такеши, поинтересовался Ёши, но ответа не дождался.

Это событие заняло вдруг все мысли Тсуны. Она подолгу пустым взглядом смотрела в учебник, размышляя.

«Неужели я действительно собираю банду? Или банда собирается сама по себе? Зачем? И что мне с этим делать? А ведь дерущуюся девчонку они явно воспримут не так, как крутого парня…»

Снизу раздался какой-то шум, и Тсуна решила посмотреть, что происходит. Остановившись на последней ступеньке лестницы и прислонившись плечом к стене, она с оторопью наблюдала за розоволосой девицей, умудряющейся в одном предложении признаваться в любви к Реборну и обещать убить Таясу.

– Да кто это вообще? – праведно возмутился братец.

– Бьянки – моя напарница.

– Мы любим друг друга, – возвестила девица.

Тсуна покачала головой: просто театр абсурда.

– Я убью его, и ты будешь свободен, и мы снова, как прежде, сможем ходить на задания, когда тебя не будет удерживать здесь твой ученик, – и вдруг девушка с подозрением посмотрела на Тсуну. – Или тебя держит здесь что-то ещё?

Реборн тоже перевёл взгляд на девочку, но ответ касался только её брата.

– Я должен вырастить из Таясу достойного человека.

– А ты тогда кто такая?

– Сестра Таясу, Тсуна, – хмыкнула девочка. – А ты… гхм… девушка Реборна?

– Имеешь что-то против нашей любви?

– Да нет. Если уж вас закон не останавливает, так я тем более могу только смириться с вашими чувствами.

Бьянки смерила её подозрительным взглядом, но, видимо, не сочла достойной конкуренткой.