Рей стало особенно неуютно от мысли, что пока они с Кайдел где-то срывались, попятам за ними шел Монстр, жаждавший отомстить и вернуть то, что считал своим. Удивительно, как он не отыскал ее раньше, хотя у этого было довольно простое оправдание: после войны они с По не засиживались на одном месте подолгу, по всему свету гоняясь за бывшими нацистскими преступниками. А потом Рей оказалась в Швейцарии, в закрытой лечебнице, попросив докторов соблюдать анонимность и не разглашать ее личность. Потому что не хотела, чтобы По узнал о том, что с ней случилось. О том, что однажды она все-таки сломалась.

- Рей, - привлекла ее внимание Роуз и она была очень серьезна, - я много о чем думала и не могла понять… до сих пор не понимаю. Почему он убил Финна?

- Он был сумасшедшим убийцей, которому не нужен повод, - бросила Рей первое, что пришло ей в голову, и поправила себя, - им и остался.

- Что ты будешь делать? – задала резонный вопрос Роуз, - может… может, тебе остаться с нами? Или уехать куда-нибудь? В Америку?

Рей не знала, что ей ответить, потому что у нее и самой толком не было ответа. Она до сих пор не смогла решить вернется ли еще в Рим или действительно бросится спасаться как можно дальше. Она даже мысленно начала перебирать возможные варианты, находящиеся максимально далеко от Италии. Австралия? Латинская Америка? Исландия? Советский Союз? Да это смешно в конце-концов. Теперь он так просто ее не отпустит и отыщет даже на луне. Если она, конечно, не убьет его все-таки…

- Я еще не придумала, - честно призналась Рей, - но я не хочу больше прятаться.

Она сказала и поняла, что это вторая неоспоримая истина, с которой ей теперь придется жить. Зачем-то Рей повторила все это про себя, словно закрепляя пройденный урок:

Я больше не хочу убивать. Я больше не хочу прятаться.

Рим, начало лета, все тот же 1959.

Рей позволила себе провести с обретенными друзьями последний месяц весны, прежде чем все-таки вернулась в Рим. Прощание давалось ей тяжело – Роуз не хотела отпускать старую подругу и даже Хакс, успевший привыкнуть к ее присутствию, выглядел расстроенным. Рей вдруг обнаружила, что каким-то невероятным образом ей удалось поладить с этим омерзительным немцем куда лучше, чем она рассчитывала. Они постоянно спорили и подкалывали друг друга, но вроде как стали почти друзьями. Рей пообещала быть на связи и приехать, как только разберется со всеми своими делами в Италии, в чем, конечно же, сильно сомневалась. Плана у нее по-прежнему не было, хотя По, перед отлетом в Нью-Йорк, пригласил девушку провести осень за океаном. Француз сказал, что именно в это время года город особенно прекрасен. И, конечно, бывший пилот выдвинул такой яркий аргумент, как контракт в Голливуде, поклявшись всеми известными богами, что возьмет Рей с собой на площадку, если она только согласиться на его предложение. Это звучало волшебно, но слишком нереально.

Стоило Рей сойти с поезда, на нее тут же со всей силой обрушилась липкая и душная жара, царившая в Риме. Она совсем не была похожа на теплый, влажный и соленый от близкого моря воздух на Корфу, поэтому девушка тут же испытала приступ дурноты. Впрочем, погода здесь была не при чем – она была слишком взволнована.

А еще она абсолютно не представляла себе, каким образом ей найти Монстра, рассчитывая, что он опередит ее и первым выйдет на связь. В глубине своей души Рей лелеяла надежду, что Кайло надоест терпеливо дожидаться ее в Риме и он уедет, смирившись с поражением. Ведь прошел уже почти месяц, а он в конце-концов не ее цепной пес, оставленный у входа в магазин на привязи.

Куда – она не знала, но тут же представила себе замок не менее жуткий, чем тот, где когда-то обосновался Сноук, с черными стенами и мебелью из человеческой кожи. И этот замок Рей поместила где-то в центре северного полюса, настолько далеко, насколько могла себе представить. Такой поворот событий избавил бы ее от предстоящего очередного тяжелого разговора и позволил бы наконец-то взять судьбу в свои руки и придумать новый план действий. Возможно даже вернуться к Роуз или отправиться к По в Америку. Рей не могла до конца поверить в то, что в ее жизни внезапно образовалась такая привилегия, как выбор.

Рей нашла пустующую лавочку в красивом парке у фонтана и расположилась там в тени апельсинового дерева. Думая об этом всем, она впервые в жизни, захотела расплакаться от счастья, а не от горя, тут же связав свою сентиментальность с состоянием, в котором пребывал ее организм. Беременность почти не напоминала о себе, но и не думала прерываться и Рей старалась не думать о том, что с ней будет происходить дальше. Она просто позволила себе вдохнуть полными легкими жаркий летний воздух и дала волю слезам. Вдруг, в этом огромном городе, полном людей, туристов, кипящей жизни, она почувствовала себя маленьким, потерянным среди океана суденышком и очень остро ощутила свое одиночество. Когда ее друзья приглашали ее занять место в своих более-менее отлаженных жизнях, она сбежала от них и зачем-то снова явилась в город, где у нее не было ни одной близкой души. Чтобы сидеть и тихо плакать на лавочке среди яркого, солнечного дня. Без вещей. Без прошлого. Без ясного будущего.

В действительности, Рей ждала. Она была уверена, что Монстр почувствует ее присутствие и явится, чтобы узнать, согласна ли она принять условия его сделки. Или, как прежде, изъявить свои права на ее жизнь. Или… просто расстроить ее еще больше. Но его не было, и он не спешил появляться из облака вечной тьмы, который таскал с собой даже в самый жаркий полдень. И это… разочаровывало.

Поддавшись какому-то спонтанному порыву, Рей набросила обратно на плечо ремень легкой дорожной сумки и направилась обратно к вокзалу. Пусть именно вокзал решит ее дальнейшую судьбу. Она посмотрит на табло и возьмет билеты на первый попавшийся поезд. И это будет место, где она начнет все с начала, насколько это вообще возможно, таская в своей голове сундук страшных воспоминаний, а в животе - ребенка злейшего врага, который всегда будет напоминанием похуже всей этой проклятой памяти.

Рей уже успела отстоять очередь в кассе и теперь задумчиво разглядывала только что приобретенный билет, пытаясь разобрать мелкие итальянские буквы и понять, куда ей предстоит отправиться, когда почувствовала холодок, пробежавший по спине. Она не сразу придала значению этому ощущению, полностью сконцентрировавшись на пункте назначения. Неаполь? Отлично! Вроде как она как раз планировала там побывать с Рудольфом. Впрочем, это все равно Италия. Возможно, если бы она провернула этот трюк с аэропортом, то выбора у нее было бы больше.

- Рей? – от неожиданности девушка выронила и билет и свою сумку и вообще сама чуть не грохнулась за ним следом. Сердце бешено забилось. Она бросилась поднимать все упавшее, но Монстр ее опередил. Это был именно он, ничье присутствие она не ощущала так отчетливо, таким ярким, таким прохладным, как сквозняк, пробивавшийся сквозь щели на оконной раме ноябрьской ночью. Мужчина протянул ей билет и ремешок сумки, и взгляд Рей зацепился за то самое кольцо у него на пальце.

- Ты уже уезжаешь? – удивительно буднично спросил он. Она замотала головой и скомкала в ладони билет. Встреча с Неаполем опять откладывается на неопределенный срок.

- Нет, я передумала, - заявила Рей и все-таки решилась поднять глаза на его лицо, чтобы хотя бы попытаться понять, чего ей ожидать. Кайло показался ей относительно миролюбивым, даже рубашка на нем была светлая. Вероятно, сложно и жарко быть воплощением вселенского мрака и ужаса, когда на улице двадцать восемь градусов.

Они как-то неловко и напряженно молчали, пока наконец Рей первой не выдержала и не оборвала эту затянувшуюся паузу.

- Вообще я только приехала, - сказала она и снова запнулась. А что дальше? Приехала, чтобы убить тебя? Но, вообще-то внезапно стала сторонницей мира во всем мира и передумала? Поэтому здесь, чтобы сообщить это? Черт. Это прозвучит так, будто она в конце-концов все-таки повредилась умом. Вернее, конечно, повредилась уже давно, но теперь еще и потеряла способность связно излагать свои мысли. Вернее связно излагать свои бессвязные мысли.