- Пастор, - поприветствовал вошедшего командор Рен, и служанке не стоило особого труда догадаться, что гость и есть тот самый отец Сноук, о котором ей уже приходилось слышать.

- Мальчик мой, - старик одарил Рена мягкой улыбкой и обратился к Фазме, - леди, - остальных присутствующих он удостоил лишь кивка головы.

- Еще лучше, - тут же вставил свои пять копеек командор Прайд, - ужин начался с оскорблений, а теперь мне еще предстоит разделить его с еретиком. Вам, отец Сноук, как вы изволите себя называть, - самое место на стене с другими предателями.

- Все мы там будем, - все также миролюбиво отозвался гость, погасив на корню попытки Прайда развязать новую перепалку. Рей вдруг почувствовала, что глубокие голубые глаза пастора изучают ее лицо. Она поспешно опустила взгляд, придя к выводу, что не стоит становиться новым объектом для обсуждений и пересудов.

- Все в сборе, - натянуто-жизнерадостным голосом провозгласила Фазма и улыбнулась самой фальшивой из всех улыбок, которые когда-либо доводилось видеть Рей, - можем начинать ужин. Девочки.

Это был мягкий намек для Рей, Роуз и Пейдж на то, что им оставаться в этом безумном обществе вовсе не обязательно. Рей как никогда была благодарна хозяйке за ее мудрость, а заодно за возможность поскорее спрятаться от все еще изучавших ее, отчего-то чрезвычайно пугающих глаз святого отца. Ну и, конечно, наконец-то приступить к исполнению задуманного плана.

Рей убедилась в том, что все в доме заняты своими делами и поднялась на второй этаж. Начать свои поиски она планировала с кабинета командора, и ей оставалось только надеяться на то, что дверь окажется не заперта. Увы, девушка, конечно же, глубоко заблуждалась. Загадочный демон в маске оберегал свои секреты. Но и служанка не была намерена легко сдаваться и подготовилась к такому повороту событий.

В приюте был четкий распорядок дня и жизни в целом. Но не все девушки были такими смиренными, как Рей. Многие из них находили много способов нарушать установленные правила, позволяя себе маленькие или большие шалости. Шалости – так называла их тетка Маз, хотя, вероятно, наставница с более жестоким сердцем, чем у нее, употребила бы в этом случае слово преступление. Выбраться ночью погулять, пробраться в столовую, чтобы съесть больше, чем положено – все, что могли позволить себе воспитанницы. Рей этим не грешила, но часто становилась соучастницей. У нее была ясная голова и золотые руки, помимо того, что она чинила паровые котлы и мелкую бытовую утварь, она великолепно разбиралась в механизмах и, конечно же, дверных замках. Принесенная заранее булавка, незаметно стащенная из хозяйства Роуз и вязальная спица могли заменить любой набор отмычек.

Рей оказалась внутри и остановилась на пороге, позволяя глазам привыкнуть к царящей в помещении темноте. Шторы были плотно задернуты, свет погашен. Ей пришлось потратить еще некоторое время на то, чтобы отыскать включатель, прежде чем вспыхнула пара тусклых, настенных ламп.

Первым девушка решила осмотреть рабочий стол. Он был красивым, большим и старинным, вероятно, созданным еще до появления Галаада. Некоторые ящики запирались на ключ, но, толи от беспечности, толи от уверенности, что закрытой двери для безопасности достаточно, хозяин не удосужился воспользоваться этой мерой предосторожности. Рей обнаружила гигантское количество бумаг, которые могли бы заинтересовать ее, будучи она шпионкой или агентом сопротивления. Увы, для обычной служанки все это было совершенно бесполезно. Цифры. Отчеты. Какие-то письма с кучей шифровок и странных слов. В какой-то момент, конечно, перебирая все это, девушку посетила шальная мысль утащить некоторые бумаги и передать их Бену. Загадочный обитатель дома, скорее всего, обрадовался бы такой возможности, ведь у Рей не было никаких сомнений в том, что он участвует в подрывной деятельности врагов режима.

Но… она не доверяет ему до конца? Или… не хочет предавать командора, который вроде как спас ее?

«Спас себя».

Рей не интересовали бумаги. Она искала что-то более личное. Фотографии. Дневник. Переписки с друзьями или… Друзья? Разве это слово не устарело как минимум на количество лет существования Галаада?

Ничего.

Рей уже хотела закончить свои поиски и сбежать из кабинета до того, как ее здесь обнаружат, когда из очередной стопки бумаг выскользнула фотография. Девушка чуть не захлопала в ладоши от восторга и подняла изображение чуть выше к полоске тусклого, мягкого света, чтобы в очередной раз испытать горькое разочарование.

На фотографии было много людей в одинаковой военной форме. Служанка не обладала достаточными познаниями в милитаристской иерархии, чтобы точно определить к каким войскам и временному периоду принадлежала форма, но с легкостью обнаружила пару знакомых лиц на фотографии.

Госпожа Фазма, с короткой, почти мужской стрижкой, собственной персоной, приобнимала за плечи командора Хакса и улыбалась во все свои тридцать два крупных и ровных зуба. Командор, который сейчас носил бороду, был гладко выбрит и тоже коротко стрижен. Рей была уверена, что где-то здесь, среди всех присутствующих, есть и командор Рен, но у нее ни малейшей зацепки. Все военные были достаточно высокими.

И вдруг, когда служанка уже собиралась спрятать снимок обратно, она обратила внимание на еще одного знакомого человека. Она не сразу приметила его, потому что стоял он совсем с краю, словно соблюдая дистанцию от остальных, и, в отличие от товарищей, вовсе не выглядел счастливым, а скорее лишь напряженным и мрачным.

Бен.

Фотография выскользнула из рук девушки на паркет, но она была настолько ошарашена увиденным, что не сразу принялась искать ее в темном пространстве под столом, просидев несколько мгновений с открытым ртом и самой крайней степенью недоумения на лице, которая только была возможна.

Мозг судорожно принялся собирать воедино разрозненные фрагменты пазла, у которого внезапно оказались острые углы. Легче не стало. Напротив, все запуталось еще больше.

Бен был знаком с Фазмой, это объясняло реакцию хозяйки на упоминание его имени. А также он знал Хакса и, следовательно, командора Рена. Он не просто так скрывался именно в этом доме. Он был террористом. Командор Рен передавал командору Хаксу подозрительное послание. Они все замешаны в едином сговоре. Они… они хотят свергнуть правительство. Их всех повесят рядом на той стене. А Рей только что забронировала себе местечко рядом с ними. Права была Прайдова, когда говорила о том, что знание – это яд.

«Ты можешь купить свое право на жизнь».

Мысль холодная, ясная и трезвая, вдруг вынырнула из хаоса охватившей девушку паники. Здесь есть все необходимое, ей нужно только забрать нужные бумаги и эту фотографию. Ей отрубят пальцы за то, что она смела осквернить себя чтением, но сохранят жизнь. Если, конечно, она наберется смелости, доказать свою невиновность. Доказать, что она не участвовала в махинациях своих хозяев, что доложила о них, стоило ей только узнать, что происходит здесь на самом деле. Если, ей, конечно, хватит мерзости так поступить, ведь эти люди были добры с ней.

Рей несколько раз ударилась лбом о край стола, но это ей не помогло. В ушах пульсировала кровь, а все перед глазами плыло. Не хватало еще потерять здесь сознание и быть обнаруженной командором.

«Попроси, когда его казнят, снять мешок с головы. Наконец удовлетворишь свое любопытство».

- Заткнись, заткнись, заткнись! – бешено зашептала Рей и затрясла головой так, словно голос был не более, чем залетевшей ей в ухо навязчивой мухой, которую можно было выгнать подобным образом. Впрочем, девушка зря испытывала к нему такие прохладные чувства, ведь все-таки это был единственный ее союзник. Единственный, кому можно верить.

С трудом взяв себя в руки, девушка убрала обратно бумаги и фотографию. Ей еще предстояло принять решение относительно того как она поступит с новыми знаниями. В глубине ее души все еще теплилась зыбкая надежда на то, что все решится как-нибудь само собой без ее непосредственного вмешательства. Конечно, она имела четкое представление о том, что подобный исход самый маловероятный из всех возможных. Галаад жесток по отношению к тем, кто пытается идти на компромиссы с его правилами. Момент, когда у ворот появится черный фургон неминуемо наступит. Рано или поздно. Все, что ей остается, это решить. Хочет ли она умереть честной и благородной или сохранить себе жизнь, заплатив довольно высокую цену. Конечно, Рей не отметала такую возможность, что предательство своей нынешней семьи, вовсе не станет залогом ее спасения. Разве сложно отыскать повод, чтобы подписать смертный приговор?