— Мне очень жаль.

— Паладины ничего не сделали.

— Зан был сыном одного из старейших придворных. Его отец скрыл убийство, — она накрыла ладонью руку Ранда. В его глазах кипело множество эмоций. На секунду Доминика увидела в нем мальчика, потерявшего отца. — К тому времени как старейшины узнали, Зан был убит другим аджна, чью жену изнасиловал.

— Я зациклился на нем. Оттачивал свои навыки, жил и дышал желанием прикончить ублюдка, — голос Ранда был пропитан жаждой мести. — Узнав о его смерти, я твердо решил, что не позволю вампирам, вышедшим из-под контроля, оставлять детей сиротами.

Так родился Мрак.

Потребность утешить Ранда была чуждой, но такой сильной, что Доминика не стала бороться с ней и обняла его.

Ранд не пошевелился и ничего не сказал. Это было неважно. Она обнимала его — одинокого мальчика, наблюдавшего за смертью отца. Охотника, сеявшего смерть. Бесконечно одинокого человека.

Он обвил Доминику обеими руками. Прижал к себе.

— Разве такой жизни хотел для тебя отец? — прошептала она.

— К ней он меня готовил, — Ранд отстранился. — Он сказал, что наш долг как вишаддха — защищать тех, кто слабее.

Доминика посмотрела на фотографию. Броуди Уайлдер обнимал сына за плечи, словно защищал.

— Есть нечто большее, чем тьма, Ранд. В жизни есть кое-что важнее танцев со смертью каждую ночь. Глядя на твоего отца, я вижу, что он это знал.

— Мне приходится постоянно напоминать себе, что ты вампир, — он нежно провел пальцами по ее подбородку.

Признание Ранда было для нее как нож в сердце. Вот что всегда будет стоять между ними. Отстранившись, Доминика проглотила ком в горле.

— Я иду спать. Спокойной ночи.

***

Кошмар душил Ранда, с головой утягивая в темный омут прошлого.

Он боролся, мечась в постели. Будто пытался пробить себе путь на поверхность. Простыни спутались вокруг его тела.

Ужасные воспоминания сковывали его, как жадные руки. Ему снова было пятнадцать, и он вернулся в грязный подвал, где умирал отец.

Цепи впивались в запястья Ранда, но он все равно боролся, и по его рукам струилась кровь. Крики отца эхом отдавались вокруг. Ранд старался не смотреть на Зана, но когда кровь брызнула на стены, и крики отца превратились в мучительные стоны, уже не смог отвести взгляда.

Спина отца была исполосована, кожа содрана. Теперь Зан замахнулся кошкой-девятихвосткой.

Удар. Отец дернулся. Удар. Удар.

Ранд попытался вырваться из цепей. Железные оковы впились до самых костей, но не поддались. Он был беспомощен. Бесполезен. Ранд крепко зажмурился.

Внезапно крики изменились. Стали тоньше, женственней. Он распахнул глаза.

Перед ним была Доминика, связанная и рвавшаяся из цепей. Ее обнаженная спина блестела, волосы цвета ночи падали на лицо.

Взмах хлыста и пронзительный женский крик. Хвост рассек кожу, потекла кровь.

— Нет! — взревел Ранд.

Вампир с хлыстом обернулся. На смену Зану пришел мужчина, выглядевший так, словно только что вернулся со званого обеда. За исключением крови, покрывавшей шелковую рубашку. Ястребиное лицо отражало холодность и безжалостность.

Ранд остро чувствовал темную извращенную ауру. Этот вампир определенно выбрал скользкую дорожку, выпустив свою энергию из-под контроля.

— Теперь ты не сможешь ее спасти, — злобно ухмыльнулся Вилейн. — Она моя. Нетронутая, готовая к тому, что я вылеплю из нее.

Доминика подняла голову, фиалковые глаза блестели от слез. Невинность в ее взгляде превратилась в мрачное принятие.

Ранд собрал всю свою силу и дернул цепи. Одна вырвалась из стены.

— Я убью тебя, Вилейн.

Ранд проснулся. Один в темной спальне.

Он сел в холодном поту. Откинув одеяло, Ранд уронил голову на руки. Ему уже несколько месяцев не снились кошмары.

«Господи», — он провел ладонями по щетине на щеках. Видеть сильную отважную Доминику такой беспомощной, такой разбитой… это разрывало его на куски.

От беспокойства его сердце продолжило дико колотиться. Ранду было необходимо увидеть ее. Убедиться, что с ней все в порядке.

Он натянул джинсы, но не стал надевать рубашку. Остановившись возле гостевой спальни, Ранд приказал себе уйти. Но вместо этого толкнул дверь.

Кровать была пуста. Постель смята.

Где черти носили Доминику? Он прошел по дому, и у него натянулись нервы. Неужели ушла? Мог ли Вилейн похитить ее?

Ранд знал, что во время разговора о его отце причинил ей боль. Доминика отличалась от чудовищ, которых он казнил. У нее не было ничего общего с Заном. Что не помешало Ранду использовать ее происхождение как повод держать дистанцию.

Он не нашел ее ни на кухне, ни в гостиной, запоздало заметив, что раздвижная дверь на террасу была приоткрыта. Сжав кулаки, Ранд вышел наружу.

И увидел Доминику.

Она была мечтой любого мужчины — свет и тьма, сила и женственность, невинность и соблазн. Воплощение его фантазий.

Бледная фарфоровая кожа, волосы темнее ночи. Высокое гибкое тело, созданное обвиваться вокруг мужчины. Однако судя по выражению красивого лица в профиль, Доминика не знала, какую картину собой представляла. Или о пробужденном ею желании.

Но морщинки вокруг ее нежного рта говорили об ужасе повторяющихся кошмаров.

Ранд подошел ближе, не в силах сдержаться и не прикоснуться. Не утешить.

Она прислонилась к перилам, одетая в одну из его рубашек. При виде ее длинных гладких ног у Ранда в венах взбурлила кровь.

Когда ему оставалось сделать последний шаг, Доминика обернулась.

— Извини, Ранд.

— За что? — замер он.

Теплый ветер пустыни взъерошил ее волосы.

— Мой кошмар проник в твой сон. Я совсем не хотела его проецировать… — она заправила за ухо прядь волос, и ее взгляд был несчастным. — Я заставила тебя заново пережить смерть отца.

— Мне уже снился этот кошмар, — погладил ее по плечу Ранд. — Хуже всего было видеть, через что ты прошла с этим ублюдком Вилейном.

Стараясь быть нежным, Ранд дотронулся до ее гладкой щеки. Он очень хотел заковать мерзавца в цепи и продемонстрировать ему, каково быть беспомощным.

Доминика прильнула щекой к его ладони.

— Пока что я в безопасности.

«Пока что», — эти слова вызвали у него отклик. Ранд жаждал помочь ей — укрыть в своих объятиях и обладать ею.

Ранд притянул ее ближе и почувствовал, как она прижалась щекой к его обнаженной груди. Вспыхнул огонь, горячий и яркий. Теплая кровь вскипела.

Жажда Ранда была неистовой, но также раскалилась добела и потребность защитить Доминику.

Повернув голову, она мягкими губами коснулась его соска. Пламя облизало все его тело, спускаясь к паху. Почувствовав скольжение ее зубов, Ранд застонал.

— Ранд? — замерла Доминика.

Всего несколько часов назад он не переносил тех, кого казнил, и вот теперь нуждался в одной из них сильнее, чем в дыхании.

Каким-то образом Доминика за одну ночь разрушила предрассудки всей его жизни.

Ранд скользнул руками вниз по ее бокам, изучая формы.

— Я хочу заняться с тобой любовью, Доминика.

Глава 6

На глазах у Ранда Доминика отстранилась, прижавшись ладонями к его груди.

Она впилась зубами в нижнюю губу.

— Ты хочешь заняться со мной любовью из-за ночного кошмара? Чтобы спасти меня от Вилейна?

— Нет, — Ранд увидел проблеск ее клыков, и впервые в жизни они его возбудили. — Нет, не поэтому.

— Хорошо, — если раньше Доминика улыбалась слабо, то теперь ослепительно.

Он хотел ее из-за нее самой. Потому что она воплощала собой все, о чем Ранд даже не смел мечтать. Все, чего не мог иметь в темноте своей жизни.

Он скользнул руками по спине Доминики, подхватил ее под ягодицы и усадил на перила перед собой.

— Боже, ты такая красивая, — Ранд откинул волосы с ее великолепного лица.