Мистер Уизли рухнул на колени и взвыл, как раненное животное. Флер отпустила руку Билла и бросилась к нему. Обняв Артура за плечи, она что-то зашептала на французском – так быстро, что Гермиона не смогла разобрать ни слова. Гробовую тишину в кухне нарушали лишь ласковые бормотания Флер и стенания мистера Уизли.

Миссис Уизли плакала молча. Она стояла с каменным лицом – таким бледным, словно в нем не осталось ни капли крови, и молча роняла слезы на кухонный фартук. Вой Артура начал потихоньку затихать. Билл и Джордж молча обняли мать, и Молли едва слышно всхлипнула. Ее подбородок дернулся, затрясся, колени подкосились, и вот она уже разразилась рыданиями, оседая на пол в руках своих сыновей.

Гермиона зажала рот рукой, утопив свой собственный крик в глотке, словно не имела права даже всхлипнуть на фоне горя этой семьи. Как будто любой звук, который мог сорваться с ее губ, оскорбил бы их трагедию своей неуместностью. Сделав несколько глубоких успокаивающих вздохов через нос, она опустила руку и обернулась, чтобы найти Гарри, но его не было в кухне.

Хлопнула входная дверь. Быстро стерев со щек колючие слезы, Гермиона бросилась на крыльцо. На улице уже стемнело, и холодный свет из дверного окна в узком неосвещенном коридоре показался ей тревожным, почти пугающим. Что если Гарри что-нибудь с собой сделает? Она даже не видела его лица… Он не сказал ни слова прежде, чем уйти. Гермиона понятия не имела, в каком он состоянии, и ее сердце рухнуло в желудок при мысли о том, что она может вот так потерять своего лучшего друга.

Распахнула входную дверь, она едва не врезалась в Гарри. Мальчик-который-выжил сидел на ступеньках. Его спина показалась Гермионе такой маленькой, словно он пытался скукожиться и исчезнуть, или хотя бы сжаться до размера песчинки – слишком крохотной, чтобы вместить в себя ту боль, которую принесла с собой Гермиона.

Поджав губы, Грейнджер осторожно спустилась по ступенькам и села рядом с Поттером. Она не могла смотреть ему в лицо. Почему-то именно в этот момент ей стало невыносимо стыдно за смерть Джинни.

– Гарри… – Ее голос был сиплым, и Гермиона прочистила горло. – Гарри, я…

– Не надо. – Он произнес это очень тихо.

Гермиона прикусила язык и осторожно коснулась его плеча.

– Мне очень жаль.

Поттер сухо кивнул, и от напряженности в его теле в ответ на прикосновение Гермионе захотелось разрыдаться, как только что там, на кухне, разрыдалась миссис Уизли. Ей захотелось упасть на колени и умолять простить ее за то, что она не смогла спасти Джинни.

– Грейнджер.

Гермиона вздрогнула и обернулась через плечо. В дверях стоял Снейп.

– Тебя ждут. Иди в дом. – Сухо сказал он.

Гермиона мотнула головой.

– Нет. Я останусь с Гарри.

– Тебя ждут. – С нажимом повторил Снейп.

Гермиона вытаращила на него глаза и одним взглядом указала в сторону друга, намекая, что не бросит его в таком состоянии. Снейп едва заметно покачал головой и кивнул в сторону дома.

Закатив глаза, Грейнджер встала и протиснулась мимо него в коридор. Обернувшись, она увидела, как Снейп опустился на ее место рядом с Поттером и что-то тихо сказал. Как ни странно, Гарри не огрызнулся, а так же тихо что-то пробормотал ему в ответ. На мгновение Гермиона застыла, но все же захлопнула входную дверь и прибавила шаг. Им нужен был этот момент наедине, чтобы зарыть, наконец, топор войны, и она не позволит своему любопытству нарушить его.

Гермиона остановилась у двери в кухню, размышляя о том, что не знает, куда ей деться в этом доме. Она чувствовала себя лишней. Ей вдруг захотелось вернуться в тот заброшенный домик в Хогсмиде, где не надо было думать о чьих-то чувствах, где существовали только приятные моменты.

Мотнув головой, Грейнджер скрестила руки на груди. Приятные моменты с Северусом Снейпом. Это даже звучит смешно… Неужели обществу друзей она теперь предпочитает компанию этого типа?

– Ты вернулась?

Пространный голос Луны заставил Гермиону вздрогнуть и обернуться, чтобы увидеть сперва длинные светлые волосы, свисающие через перила лестницы, ведущей на второй этаж, а после и саму Луну в белой ночной рубашке до щиколоток.

– Я… да, я вернулась. – Грейнджер выдавила слабую улыбку. – Как ты?

– Хорошо. – Луна спустилась по скрипучим ступенькам и склонила голову на бок, разглядывая бывшую старосту Гриффиндора. – А ты как?

– Не очень. – Поморщилась Гермиона. – Я… в общем, Джинни… – Судорожно вздохнув, она убрала волосы со лба. – Джинни больше нет.

Моргнув, Луна опустила свои стеклянные глаза вниз, словно на полу было что-то интересно.

– Жалко. – Тихо сказала она. – Джинни была хорошей.

– Прости, я… я не могу сейчас об этом говорить. – Гермиона закусила губу и покосилась в сторону входной двери.

Луна тоже посмотрела в дальний конец коридора, где голубоватый свет с улицы падал на пол через дверное окно.

– Все будет хорошо. – Мягко улыбнувшись, она посмотрела на Гермиону. – Ты будешь пирог?

– Что?

– Молли испекла пирог.

– Я… конечно буду. – Грейнджер кивнула и улыбнулась в ответ. – Умираю, как хочу есть.

– Тебе определенно нужно съесть пирог. – Заверила ее Луна. – Тогда ты больше не захочешь умирать.

Улыбка Гермионы увяла.

– Да. – Приобняв Луну, она зажмурилась. – Я съем пирог и все будет хорошо…

– Так и будет. – Кивнула Луна, поглаживая Гермиону по лопаткам.

Входная дверь распахнулась, но на пороге стоял только Снейп.

– Где Гарри? – Нахмурилась Грейнджер, отстраняясь от Луны.

– Остался снаружи. – Бросил через плечо зельевар, проходя мимо девушек. – Хочет побыть один.

– Я пойду посмотрю на него в окно. – Задумчиво протянула Луна. – Оставьте мне немного пирога.

– Конечно. – Рассеяно пробормотала Гермиона и последовала за Снейпом на кухню.

Тихая болтовня тут же оборвалась, как только они переступили порог. Анжелина Джонсон едва не выронила тарелку, в которую только что положила кусок пирога. Все Уизли, как по команде, уставились на вошедших.

– Гермиона, ты… будешь пирог? – Неуверенно спросила Лаванда, помогавшая Анжелине с тарелками.

Грейнджер кивнула. Поджав губы, Лаванда неуверенно посмотрела на Снейпа.

– А вы, профессор?

– Разумеется, мисс Браун.

Бледное лицо миссис Уизли внезапно ожесточилось.

– Как ты мог. – Тихо, но очень отчетливо произнесла она.

Взгляды всех присутствующих вновь метнулись к Снейпу.

– Как ты мог! – Громче повторила Молли, и прежде, чем ее успели остановить, подлетела к Снейпу и влепила ему пощечину. – Ты ничего не сделал, чтобы спасти мою дочь! И теперь заявляешься к нам сюда…

– Мам… – Начал было Джордж, подоспевший к ней со спины.

– Ты ведь там был! – Миссис Уизли будто не слышала – все ее внимание было сосредоточено на зельеваре. – Как ты мог допустить, чтобы она погибла?

Снейп молчал. Гермиона напряженно кусала губы. Она, конечно, знала, что сопротивление отнесется к нему не слишком дружелюбно, но в такой ситуации аргументы могут быть просто бессмысленными: слишком велико горе матери.

– Миссис Уизли… – Мягко начала Гермиона.

– Как ты могла привести его сюда? – Молли посмотрела на нее, и выражение ее лица было таким же обвинительным, как и тон. – Он ведь там был. Наверняка он смотрел! Может, еще и участвовал…

– Мама… – Билл обнял мать за плечи, но ее тело оставалось напряженным, практически готовым к бою. – Не надо.

Миссис Уизли оглянулась на сына с таким лицом, словно не верила, что он может говорить ей подобное.

– Это моя дочь. – Сухо отрезала она и вновь посмотрела на Снейпа. – Возможно, для кого-то ее жизнь ничего и не значит, но это моя дочь… – Губы Молли задрожали. – Моя девочка… – Всхлипнув, она уткнулась в грудь Билла и разразилась рыданиями, от которых у Гермионы едва не подкосились колени.

Будто в резонанс ей, снова заплакал мистер Уизли. Некоторое время в оглушающей тишине кухни были слышны только рыдания рыжеволосой четы и шепот Флер, которая вновь успокаивала Артура.