Ствол был квадратный в сечении и довольно массивный. «Должно быть светится, значит показывает, что заряжено?» – подумала Лелёка. Стражник опять на что-то нажал – опять раздался едва слышный звук, и пистолет, как назвала оружие девушка, погас.

Что было дальше она не увидела, потому что заметила, как на неё внимательно смотрит мужчина в возрасте. Он уже ранее заглядывал к ней в комнату, но тогда ничего не сказав, ретировался. Почувствовав себя неуютно под его взглядом, Лелёка поспешила в выделенное ей помещение.

До позднего вечера про неё не вспоминали. Она ещё пару раз выходила из комнаты, но ничего интересного уже не было. Людей стало значительно меньше, скорее всего закончился рабочий день и остались лишь ночные дежурные, которых было трое. За окном уже стемнело. Небо, во всяком случае та его часть, что она смогла разглядеть, когда последний раз выходила из допросной, было глубокого фиолетового цвета, на котором очень ярко светили довольно крупные звёзды. Увидев ночное небо впервые, она сразу же поняла, что это не земные звёзды. Таких крупных на нашем небе не видно.

Девушка устала. Она даже не могла сказать от чего больше, от ожидания, или от неопределённости своего положения и присущей этому нервозности. В конце концов она, сидя за столом, буквально легла на него, устроившись на вытянутых по столу руках. Она даже начала задрёмывать, когда в комнату вошёл тот самый мужчина, что смутил её, когда она разглядывала оружие.

– Здравствуйте, Лелёка. Я начальник этого отделения стражи, моё имя Маркеус Лукшла.

Не дожидаясь, ответит ли что-то девушка, он продолжил:

– Мы отправили запросы, по пропавшим девушкам. Те ответы, что получили, по приметам не совпадают с вашей внешностью. Но ещё не все нам ответили. Также я запросил медицинское обследование в королевском госпитале, однако они выделили время нам лишь завтра ближе к полудню.

Он говорил медленно, делая паузы, и внимательно смотрел на неё, желая убедиться, понимает ли она, что он ей говорит. Лелёка же восприняла это по-своему.

«Похоже он догадывается, что я самозванка и вру про потерю памяти», – ужаснулась она, стараясь никак не выдать эти свои мысли выражением лица.

Ещё днём, та девушка, что принесла ей кофе, задала ей несколько вопросов, заполняя какую-то форму. Вот ей-то Лелёка и сказала про потерю памяти, а также назвала своё имя-прозвище.

Маркеус же продолжал:

– Извините, что задержал вас так надолго здесь. Надеялся, что получу ответы на все запросы сегодня.

Он развёл руками. Это был первый человеческий жест, хотя может быть он был лишь хорошо выверенной игрой, чтобы расположить к себе девушку и раскусить её обман. Пока Лелёка думала, как реагировать на это проявление человеческих эмоций, мужчина, не дождавшись от неё реакции продолжил.

– Нам придётся задержать вас ещё на день.

Видимо испуг всё-таки отразился на её лице, потому что Маркеус поспешил успокоить:

– О! Не переживайте! Не здесь. Для вас приготовлены палаты. Там же и поужинаете. А завтра за вами заедет кто-нибудь из стражников и привезёт сюда.

«Палаты?! Они что меня в больницу отправят», – ужаснулась Лелёка, решив, что поменяет одно заточение на другое.

– Малика сейчас отвезёт вас, – продолжил он.

– Вы уже виделись сегодня, – на всякий случай добавил он, уже стоя в дверях.

Буквально тут же заглянула та девушка, что показывала где дамская комната.

– Идём? – то ли спросила, то ли пригласила она.

Лелёка, на плохо слушающихся ногах, пошла за Маликой. Та провела её через уже знакомый девушке зал участка стражи, затем по лестнице вниз в подвальный этаж, который оказался подземной парковкой. Автомобиль у девушки был небольшой, по дизайну чем-то отдалённо напоминающий Ауди ТТ. Он был изумрудного цвета, искрящегося даже в неярком свете ламп парковки. «На солнце должно быть здорово блестит», – отметила Лелёка.

Девушки сели в машину. Теперь Ленка сидела рядом с водителем и могла видеть, как Малика управляет машиной. Вместо привычного руля была загогулина, должно быть в три четверти круга или чуть меньше. Вместо отверстия для ключа зажигания была едва заметная кнопка, которая скорее даже была не кнопкой, а просто небольшой панелькой, что считала отпечаток пальца, после чего на ней засветилась импровизированная отметка с линиями папиллярного рисунка. Загорелись и все остальные приборы. Если внутренняя отделка автомобиля не сильно отличалась от земных машин, то приборная панель слабо напоминала земную. Здесь были абсолютно другие датчики. Единственное, что было хоть как-то похоже на земные машины – это двойной экран, показывающих что позади автомобиля и впереди него. Более того, на нём отражались преграды и расстояние до них, правда в каких-то странных единицах измерения, что в общем-то было не удивительно.

Малика нажала на какие-то кнопки, после чего даже не стала класть руки на руль-загогулину. Автомобиль сам тронулся с места, очень медленно и аккуратно. Было такое же впечатление, что и прежде, будто он не едет, а летит над землёй. Даже соединения плит пола парковки никак не ощущались. Это ощущение мягкости хода продлилось и после выезда с парковки. «Или у них отличные дороги, или изумительные машины», – подумала Лелёка.

Пока автомобиль сам выезжал из здания, с лёгкостью преодолевая подъём из подземного гаража, Малика по всей видимости задала адрес тех самых палат, куда надо было отвезти Лелёку. Отвлеклась она лишь для того, чтобы продемонстрировать неизвестно кому пропуск, после чего, металлические штыри, закрывающие выезд, разъехались вверх и вниз, освободив выезд. Автомобиль сам свернул в нужную сторону и мягко зашелестел, постепенно набирая скорость.

Они проехали буквально минут пятнадцать-двадцать, как автомобиль свернул к довольно большому красивому зданию и направился к подземной парковке. Позже Лелёка заметит, что на улицах почти не было припаркованных автомобилей, все были на подземных парковках. У всех зданий в столице были подземные парковки. Только у королевского дворца в одном крыле был полноценный гараж в два этажа. Правда им почти не пользовались, предпочитали раблеки. Как потом узнает девушка и у большинства загородных домов богатых семей королевства тоже были и отдельно стоящие гаражи, и специальные площадки для раблеков. У некоторых последние были даже в собственности. В городе же все старались экономить площадь, поэтому гаражи были сделаны под зданиями. Правда в последнее время все старались придумать, где сделать место для посадки раблеков: выделить площадку перед зданием, или же на крыше.

Ленка зря переживала, что её хотят засадить в больницу. По дороге она уже успела сама себя напугать, нарисовав себе страшные картины, что её везут в психушку. На деле же Малика привезла её в гостиницу. Смутило Лелёку слово палаты, которое вызвало ассоциации с больницей. Оказалось, что здесь палатами называются гостиницы. Когда чуть ли не разинув рот, она шла по громаднейшему холлу палат «Сиргеника» и разглядывала богатое убранство этой гостиницы, ей пришла в голову ассоциация с царскими палатами. Сейчас стало понятно, почему в этом мире сохранилось слово палаты для гостиниц. Если внешне это был обычный многоэтажный дом с теми самыми «зелёными» балконами, то внутри это был почти дворец.

Малика подошла к столу регистрации, который был очень похож на ресепшн дорогих земных гостиниц. Он был похоже мраморным и с какими-то немыслимыми позолоченными украшениями. Стражница предъявила свой документ, который при выезде из гаража Лелёка приняла за пропуск, и сообщила, что должна быть зарезервирована комната с ужином на участок 196. Резерв был. После нескольких фраз между сотрудником палат и стражницей, которые Ленка не смогла толком разобрать, её попросили приложить большой палец к небольшому устройству, похожему на земной планшет. После этого ей сообщили, что номер 953 готов и она может пройти к платформе, имелся в виду лифт. Правильно это устройство называлось грузоподъёмная платформа – ГПП, но в обиход почему-то вошло платформа.