Собираясь с мыслями, я решительно открываю дверь медпункта и мигом забегаю в помещение, прикрывая ее с внутренней стороны. Выдыхая с облегчением, я облокачиваюсь об дверь, пытаясь восстановить сбитое дыхание, но тут же напрягаюсь как струнка гитары, крепче удерживая оружие в руке.
Похоже, меня кто-то опередил.
Стискивая зубы, я вытягиваю пистолет на уровне вытянутой руки, прислушиваясь к бренчащим баночкам, звук которых раздается во внутреннем помещении медпункта. Бегло окидываю взглядом небольшую комнату, в которой нахожусь: две мягкие кушетки, письменный стол, заваленный бумагами, парочка стульев, три небольших шкафа с какими-то документами. Я прихожу к выводу, что те медикаменты, которые мне необходимы, находятся именно в той внутренней комнате, в которой кроме них сейчас находится кто-то еще.
Черт возьми, почему все так не вовремя?!
И как только я начинаю раздумывать о том, сбежать мне или же нагло ворваться туда, угрожающе размахивая оружием, дверь со скрипом отворяется. Я с силой вжимаюсь в дверь и обхватываю пистолет обеими руками, выставляя его вперед. Сердце сжимается до микро размеров, и я перестаю дышать, когда перед собой вижу того, кого никак не ожидала здесь увидеть.
Комментарий к Глава 39 Доброго времени суток всем тем, кто дочитал очередную главу до конца!
Хочу сообщить, что следующие главы будут выходить по понедельникам и четвергам. Осталось совсем чуть-чуть:)
Спасибо, что продолжаете читать мою историю и писать качественные отзывы!
====== Глава 40 ======
Комментарий к Глава 40
— Эли?! — раздается удивленный голос Кристиана.
Пару секунд он колеблется, удерживая в руке небольшой медицинский металлический поднос, в котором я улавливаю несколько баночек с прозрачными жидкостями и пару запечатанных бинтов, а на плече у него свисает толстая лямка от небольшого черного рюкзака.
Я продолжаю ошарашенно глядеть на него, боясь сказать что-нибудь или шелохнуться в его сторону. Не понимаю его взгляд, он удивлен, зол или ненавидит меня?!
Руки с оружием обессиленно падают вниз, когда одним быстрым движением руки он с грохотом кидает поднос на соседнюю кушетку и решительно бросается в мою сторону, принимаясь с нежностью сжимать мое лицо в теплых ладонях. Пару секунд, и его губы накрывают мои, с жадностью поглощая поцелуи, которых он был лишен все эти часы, недели, месяцы. И даже года.
Не знаю, сколько проходит времени, но он продолжает с жадностью целовать мои губы, шею, глаза, щеки и даже мочку уха, словно пытаясь загладить вину за все, что я пережила, зацеловать все раны, которые успели проделать дыры в моей душе за столь короткий срок. В животе раздается приятное волнение, и я прикрываю веки, наслаждаясь каждой напряженной секундой, проведенной с ним в этом опасном здании.
Я не сразу соображаю, что происходит, поэтому обвиваю его шею руками, когда он слегка отстраняется от меня, чтобы мягко заглянуть в глаза. Изучающий взгляд до боли родных глаз быстро скользит по моему лицу, словно пытаясь осознать, что я здесь, теперь я рядом, а не где-то там на задворках его сознания.
— В последнее время мне казалось, что тебя и не существовало вовсе. Как будто ты осталась только в моих воспоминаниях, — тихо произносят его губы, будто в подтверждение моих мыслей. — Но те страшные фото с розыском на каждом шагу возвращали меня в еще более жестокую реальность, чем та, где тебя не существовало.
Пару минут мы молча стоим, крепко обнимая друг друга. Я обвиваю его спину, лбом прижимаясь к груди, а он плавно поглаживает мой затылок, медленно запуская руку в волосы. Его горячее дыхание обжигает мою шею, а я отчетливо ощущаю легкое пощипывание в глазах от прибывающих слез, и лишь сильнее зажмуриваю веки.
— Прости… — шепот невольно срывается с моих губ, и я пытаюсь остановить их предательскую дрожь, продолжающуюся в моем голосе. — Я не…
— Отец умирает, Эли, — твердо произносит Кристиан, меняясь в голосе.
Я ошарашенно выпучиваю глаза, прикрывая лицо ладонью, и когда пытаюсь что-то сказать в ответ, он лишь подтверждает мои худшие опасения.
— Адриан добился чего хотел, — коротко сообщает наследник.
— Он сядет? — спрашиваю первое, что приходит в голову.
Кристиан раздраженно выдыхает, направляя взгляд голубых глаз в потолок, некоторое время игнорируя мой неуместный вопрос.
— А самое страшное, — его голос срывается на заговорщический шепот, — я ничего не предпринял, чтобы этого не произошло. Не знаю, наверное, я худший сын в истории человечества, но единственное, о чем я переживаю сейчас — как мама, бабушка и Шарлотта отреагируют на это.
Меня передергивает, когда я резко вспоминаю о том, для чего нахожусь здесь и сейчас.
— Беатрис! — выкрикиваю я, как ужаленная, следуя в небольшое внутреннее помещение с лекарствами.
— Беатрис? Ты ее знаешь? — удивленно проговаривает Кристиан, следуя за мной.
— Да, она должна родить с минуты на минуту, и мне срочно нужны… — тараторю я, бегло рассматривая содержимое белых шкафов.
Пару минут мне на глаза попадаются лишь обыкновенные жаропонижающие таблетки, и я раздраженно выдыхаю, нервно отбрасывая пилюли и баночки с прозрачными жидкостями.
— Черт, я совсем забыл про них… — подавленно говорит принц, подходя ближе к шкафчикам с медикаментами. — Что именно тебе нужно? Я перелопатил здесь практически все.
Следующие несколько минут мы ищем нужные препараты, указанные доктором, прихватывая еще пару упаковок ваты, антисептиков и прочей мелочевки, которая явно не будет лишней. Все необходимое мы аккуратно складываем в рюкзак Кристиана, который он решительно отдает мне.
— Обещай не пропадать надолго, — оглядываюсь я, когда мы практически доходим до выхода из медпункта. Мои руки нервно теребят лямки рюкзака, пока я улавливаю его мимолетную улыбку.
Он коротко кивает, обхватывая ручку двери, но в этот момент останавливается, и взгляд знакомых голубых глаз начинает тревожно скользить по моему лицу.
— Тео не видела?
— Видела, когда он искал Изабеллу по всему дворцу, — сообщаю я. — Он рассказал, как уже отвел девочек с отбора, госпожу Оберг, твою маму и бабушку в какое-то безопасное место.
Кристиан отстраненно кивает то ли моим словам, то ли собственным мыслям и медленно открывает дверь, удерживая в руке оружие, добытое где-то на территории дворца. Чтобы покинуть первый этаж Врокдорфа, у нас уходит около десяти минут. Пару раз приходится прятаться в укрытии, чтобы не нарваться на разъяренных людей, а возле лестницы я чудом не падаю на осколки от разбитого окна. Особняк превратился в какое-то необъяснимое месиво булыжников, крови, разбросанной и испорченной мебели, разбитых окон, посуды и абсолютной анархии, где при одном только взгляде бывалая роскошь дворца испаряется и кажется совершенно неуместной.
Как только мы с грохотом закрываем массивную дверь, соединяющую особняк королевской семьи и особняк для слуг — выдыхаем, еще некоторое время пытаясь восстановить дыхание. Но оба понимаем, что сейчас не самое лучшее время для отдыха: король умирает, а через этаж выше рождается новая жизнь, сквозь мучения молодой герцогини.
Некоторое время мы идем до парадной лестницы, молча взявшись за руки. Кристиан наклоняется и осторожно прикасается горячими губами к моему лбу, большим пальцем поглаживая по щеке. Я пытаюсь изобразить ободряющую улыбку, но выходит что-то вроде тревожной усмешки. Он дожидается, пока я поднимусь по лестнице и быстрым шагом скрывается в просторных коридорах первого этажа.
Зачем ему бинт и обезболивающее, если король с минуты на минуту умрет?!.. Неужели нужна помощь кому-то из приближенных… герцогу Виборгу?.. ведь сам Кристиан далеко не похож на раненого человека…
Я нервно комкаю лямку на рюкзаке, а второй рукой по-прежнему удерживаю черный корпус прохладного пистолета. Как только нога вступает в просторы второго этажа, мой слух улавливает приближенные нотки знакомого голоса в сочетании с приглушенными шагами нескольких человек.
