«Тебе нравится Кэррадайн?» - мягко спросил Болдвинн. - Знаешь, он мой домашний слуга? Жалкое создание. На самом деле это бесполезно и приносит больше вреда, чем пользы, но кто-то должен был об этом позаботиться, верно? - Он засмеялся. «Я действительно хотел назвать его Квазимодо, но это было бы безвкусно».

Ховард резко вдохнул, но на этот раз я сдержал его предупреждающим взглядом. Чувство юмора Болдвинна, казалось, странным образом эволюционировало, но это не было нашим делом.

«Ты … живешь здесь один?» - спросил я, чтобы перейти к другой теме.

Болдвинн уставился на меня, как будто я спросил его, есть ли у него сифилис. «Нет, - сказал он. «Помимо Кэррадайна, здесь живут моя дочь и племянник Чарльз. Но они оба спят. Ты встретишь ее завтра за завтраком - если ты этого хочешь. - Он резко повернулся и хлопнул в ладоши. «Кэррадайн!» - сказал он. “Разве ты не слышал? Закуска на четверых - тише, тише! “

Кэррадайн хмыкнул, взглянул на каждого из нас своим опухшим глазом, затем заковылял прочь. Он на самом деле немного напомнил мне Квазимодо …

«Но что мы здесь стоим?» - продолжил Болдвинн, когда калека ушел. «Пройдет время до того, как будет готов ужин. Пойдем в библиотеку. Там легче разговаривать “.

Он не стал ждать нашего ответа, но повернулся и быстро пошел к двери в боковой стене. Я обменялся долгим вопросительным взглядом с Ховардом. Он молчал, но чувство в его глазах соответствовало чувству внутри меня. Необязательно быть ясновидящим, чтобы почувствовать, что с этим домом и его обитателями что-то не так.

Но внезапно мне даже не захотелось узнать, что это было.

Библиотека представляла собой огромную комнату, забитую полками, каждая из которых состояла из полированного прямоугольного стола и четырех стульев. Толстые ковры, несомненно, ценные, покрывали пол, и огромный огонь горел в камине, единственном пятне, которое не было загромождено книгами, за исключением окон и двери. Болдвинн пригласительным жестом указал на стол, подождал, пока мы не миновали его, и закрыл дверь.

Я остановился в изумлении.

Стол не был пуст. На полированном дереве стоял богато украшенный серебряный подсвечник с почти дюжиной зажженных свечей, а на его четырех концах стояли четыре тарелки со столовыми приборами, стаканами и аккуратно сложенными салфетками. Четыре тарелки … Подумал, растерялся. Как будто он ждал нас.

«Вы ждете гостей?» - спросил Ховард.

«Гости?» Болдвинн смущенно переводил взгляд с него на меня и обратно, затем его лицо просияло. «О, вы имеете в виду посуду?» - улыбнулся он. “Нет. Но Кэррадайн всегда готовит все к завтраку перед сном. Я тысячу раз говорила ему, что не хочу этого. Тарелки и стаканы пылятся, понимаете? Но это бессмысленно. Он калека, и, к сожалению, не только физически. - Он вздохнул. «Но сядьте, господа».

Ховард пристально смотрел на него в течение бесконечной секунды, затем пожал плечами и повиновался. Я тоже пододвинул один из стульев и сел на него, в то время как Роулф остановился у камина, несчастно оглядываясь по сторонам, явно не зная, что делать со своими руками. Болдвинн нахмурился и бросил на него долгий, наказывающий взгляд, затем снова повернулся к Ховарду.

«Вы меня на минутку извините», - сказал он. «Я хочу увидеть, как далеко Кэррадайн. Ваши комнаты еще нужно подготовить. “

«Не беспокойтесь о нас, - поспешно сказал Говард. “Мы …”

«Но, пожалуйста,» - прервал Болдвинн тоном, не допускающим дальнейших противоречий. «Это не обстоятельство. Дом практически пуст, а комнат у меня достаточно, с которыми я все равно ничего не могу поделать. Я сейчас вернусь ». Сказав это, он повернулся и вышел из комнаты.

Ховард нахмурился ему вслед, даже после того, как дверь уже давно захлопнулась. Угадать его мысли было несложно. Его пальцы нервно играли с маленькой палочкой, которую он все время таскал с собой. Но он упорно молчал.

Наконец я больше не мог выдерживать тишину. «Итак?» - сказал я.

Ховард поднял глаза. “Так что?”

«Вы понимаете, о чем я, - сердито сказал я. “Что ты о нем думаешь? И из этого дома? “

«Что я думаю о нем?» - Ховард перевел глаза и уставился на потрескивающее пламя в камине, как будто он мог прочитать там ответ на мой вопрос. «Это не так просто сказать, Роберт. Болдвинн - странный человек, но быть эксцентриком - не преступление “.

Я ясно чувствовал, что он говорил не то, что думал. Он чувствовал, как и я, что что-то не так с Болдвинном, его странным слугой, и со всем этим домом; совсем не так. И Роулф, казалось, тоже чувствовал злобную ауру, исходящую от этого дома. И он был менее склонен, чем Говард, выражать свои чувства словами.

«У этого парня беспорядок», - сказал он. «Племплем. Кроме того, мне это страшно ».

Ховард мимолетно улыбнулся. Покачав головой, он вытащил из кармана плоскую серебряную банку, вынул одну из своих тонких черных сигар и стал искать спички. Когда он ничего не нашел, он встал, подошел к камину и присел перед ним.

«Я бы с радостью поехал снова», - пробормотал я. «Мне было бы почти комфортнее спать на улице в машине, чем в этом доме».

«Я чувствую то же самое», - пробормотал Роулф. Он говорил очень тихо, но на его лице было нервное выражение, а взгляд метался то туда, то сюда. Он нервничал. Как и все мы.

Ховард прикурил сигару горящим чипом и сел, с любопытством приблизившись к книжным полкам по бокам камина. Я не видел его лица, когда он повернулся ко мне спиной, но я видел, как его осанка на мгновение напряглась, а голова дернулась вверх.

«Есть что-нибудь?» - спросил я.

Ховард не ответил, просто на мгновение уставился на переполненные книги, затем развернулся и в двух или трех больших шагах поспешил к другой полке. Мы с Роулфом в замешательстве наблюдали за ним. Для меня книги были просто книгами. Я никогда особо не любил писать (за исключением цифр, напечатанных на некоторых зеленых заметках), и я даже не мог разделить энтузиазм Говарда по поводу старых книг. Но мне показалось, что я почувствовал причину его волнения.

Наконец, пройдя от одной полки к другой в течение почти десяти минут, качая головой и ворча, как рис, пускающий слюни, он повернулся и вернулся к столу. «Это фантастика», - пробормотал он. “Невероятный.”

«Ага», - сказал я.

Ховард моргнул, прикусил сигару и приподнялся в извиняющейся улыбке. «Конечно, - сказал он. “Вы не можете этого знать. Эти книги здесь - это невероятно ». Он сел. Его сигарный пепел упал на драгоценный ковер, но от волнения он, казалось, даже не заметил этого. «Вы видели книги в моем доме в Лондоне», - начал он. «Это, наверное, самая большая коллекция оккультных сочинений и магических книг в Англии - по крайней мере, я так думал до сих пор. Но это … “

Постепенно я начал понимать. Мой взгляд блуждал по полкам, ощупывал плотно упакованные тома в кожаном переплете … «То есть, - с сомнением спросил я, - это все …»

«… книги по колдовству, магии и оккультизму», - кивнул Ховард. “Да. Среди них есть тома, оригиналам которых тысячи лет, книги, которые считались давно утерянными. Это -”

«… не случайно, мистер Филлипс», - раздался голос из двери. Ховард вздрогнул и быстро, почти виновато, развернулся. Дверь снова открылась, и Болдвинн вернулся незаметно для нас. На его лице была смесь насмешки и гнева. “Вы интересуетесь оккультизмом?”

Ховард поспешно кивнул. «Что-то», - сказал он. «Мое … хобби».

«Тогда тебе понравится эта библиотека», - сказал Болдвинн и закрыл дверь. «Насколько я знаю, это все книги по колдовству и тому подобному».

«Насколько вам известно?» - спросил Ховард. Болдвинн кивнул и подошел ближе. Его взгляд коснулся сигары Ховарда. Между его надбровными дугами была крутая складка. «Один из моих предков собирал хлам», - ответил он. «Меня все это не интересует, понимаете? Столько же, сколько сказано об этом доме “.

У меня было ощущение, что я увидел, как Ховард чуть побледнел от этих слов. Но я не был уверен.

“Что вы имеете в виду: этот дом?”