Если у тебя есть желание созидать и в твоем разуме прорастает зерно творчества, не тормози, изливай этот прекрасный поток из себя, всеми цветами радуги, пытайся донести эти мысли и идеи до окружающих тебя людей, даже если они, смотрят на тебя с непониманием и крутят пальцем у виска. Помни, знай и верь, что придет время, и ты станешь знаменитым, и кто тебя не понимал, будут восхищаться твоим талантом (Доктор Н. Д. Н.)

.

Глава 1. Житие мое

Весенние солнце ослепило меня пучком ворвавшегося ультрафиолета, через неровную щель плохо задернутого волнистого бархата штор, когда весёлый ветер резким движением открыл на распашку створки не закрытых до конца шпингалет окон. Не званный гость бодрящей игривой волной прохлады, под грохот ударившихся об стены створок окон, пробежался по моему телу, раскидав по комнате то, что хаотично лежало на столе: ручки, карандаши, окурки, пластмассовые фигурки и самое главное, рукописи и черновики моих набросков для книги, которую я уже давно не могу дописать. Вернее, у меня был вариант полного дописанного произведения, но в один момент я решил разделить продукт моего творчества на две части, а потом и на три, которые не могу закончить до сих пор. Это случилось потому, что меня захлестнула идея создать нечто такое, что литературный мир до этого не видел и никто подобного не читал, тем самым привести в шок всех критиков и людей неравнодушных к творческим сферам.

Но опубликовав в соцсетях и на всяческих информационных ресурсах первую часть моего творения я не нашел положительных откликов со стороны читателей. Далее мои стремления к завершению моих идей и окончательному варианту книги, угасли.

Прервав свои размышления, я резко встал, закрыл деревянные ворота оконных проемов, которые не смогли сдержать порывов весеннего озорника, и стал собирать то, что не одушевленный резвый хулиган разбросал по комнате. Я собирал медленно, не торопясь, по порядку ложа на стол разбросанные зарисовки продолжения книги, которые были отображены мелкой, только мне понятной, вязью по вертикали и горизонтали, на обрывках желтых листов в клетку, линейку и без всяческой разметки. Осуществляя без всякого желания, процесс наведения порядка в своей писательской берлоге, я краем глаза заметил, что одна из пачек, хаотично разбросанных, зарисовок, лежащих на полу, шевелится. Я подумал, что мне это показалось, но присмотревшись лучше, увидел, что в неровных слоях пирамиды из листов бумаги выглядывали церки двухвостки, которыми она приветливо елозила. Подавая знаки своими неприятными на вид хвостами и лапками по целлюлозной основе своего укрытия, я отчётливо слышал её омерзительное шуршание. Я медленно подкрался и резким движением попытался схватить в охапку временное прибежище неприятного насекомого, в надежде поймать его. Но мои попытки потерпели фиаско. Членистоногое оказалась шустрее меня, даже гораздо проворнее, чем я предполагал. Вредитель растений шмыгнул в глубину целлюлозных дебрей, вылез с другого конца неровного ряда исписанных листов, выпал, стукнувшись об пол, и скрылся в одной из щелей неровных линий досок полового покрытия. Я только и смог разглядеть, что это насекомое отличалось от других двухвосток, которые мне до этого попадались. С первого взгляда я даже не сообразил была ли это двухвостка. У этого насекомого был иной золотистый окрас, она было крупнее других особей своего вида и на голове имелся какой-то отросток. Двухвостка – урод – подумал я.

– Вот ты, какая хитрая. Гадина шустрая, – выкрикнул я, как будто бы она меня слышала и понимала. – Как весна приходит, хоть уезжай из дома. Вас тьма целая, везде лазаете, на кухни, в зале, в уборной. Даже когда переодеваюсь в весеннюю куртку, так вы умудряетесь за шиворот заползти и ползать по моей шее, щекотя меня своими двойными отростками. Одно спасибо Вам, что в ухо не разу не заползли. Прадед мой, отец мой, я травил Вас «нечисть» мерзкую. Хоть бы что? Травил и буду травить Ваше отродье! – не мог успокоится я.

На самом деле с двухвостками была какая-то беда. Их нельзя было ни как уничтожить. В соседних домах, кто жил по соседству этой проблемы не было, но у меня с уховертками была большая проблема.

Я быстро собрал все с пола, небрежно положив на стол результат моего труда. Сел на стул решив продолжить давно начатое. Но, к сожалению, у меня не было творческого вдохновения, и писательская муза не желала посещать мое стагнационное состояние и дом, наполненный двухвостками. Я, посидев потупив в стену, решил развеселить себя. Достал смартфон и загрузил приложение «Тик -ток». Появилось первое видео, какого-то человека, лицо и тело, которого было залито ярками цветными узорами татуировок. Он не привлек меня, я свайпнул к следующему видосу. Листая ленту, я не мог найти ничего такого, что могло бы меня заинтересовать. Меня привлек клип MORGENSHTERN – DINERO. Просмотрев без интереса его до конца я перелистнул ленту дальше. На сенсорном экране появилось лицо Артемия Лебедева, который в иронической форме процитировал: Иван Ургант высмеял логотип Челябинска к 285-летию города, шоумен предложил зрителям и своему соведущему Дмитрию Хрусталеву оценить баннер логотипа Челябинска к 285-летию города. Мэрия Челябинска не поменяет логотип к 285-летию города, несмотря на критику жителей. Посмотрите, такой логотип. Некоторые, увидели на логотипе слово SOSI, – пожал плечами и ухмыльнулся ведущий «Вечернего Урганта». – Не знаю, почему.

– И эту ситуацию высмеивает человек, который рассказывал, о неудавшейся попытке сделать самоотсос самому себе в ванной, – рассмеялся я. – Артемий просто виртуоз, который рассказывает об эмблеме «СОСИ» и о своих странных увлечениях! Но хотя он большой специалист в этом деле. У него получилось бы отсосать самому себе, если бы он взял несколько уроков у йогов, – смеясь разговаривал я сам с собой. – Хотя этого человека можно цитировать в любых ситуациях произнося его крылатую фразу даже в этом случае: «Придумать клиенту за его же деньги логотип из слова состоящего из трех букв – это высший пилотаж для дизайнера!»

С этими мыслями я вышел из дома в направлении ржавого почтового ящика тоскливо висящего на заборе в надежде получить какое-нибудь послание от знакомых, которое могло бы скрасить моё одиночество и прогнать тоску. Дойдя до ржавого предмета моих скрытых желаний, я заглянул во внутрь. Но увы, мои надежды, не оправдались. Он, как всегда, был пуст. На этой печальной ноте я пропел, пародируя солиста группы «Би – 2»:

– Полковнику никто не пишет, ту-ту-ту, Полковника никто не ждёёёёт.

– Какая мерзость – это одиночество, – вздохнув произнес я, – и пошел обратно.

Глава 2 Узник стеклянного замка

Проснувшись рано утром и налив себе кружку крепкого кофе, я решил заставить себя работать над книгой. Зайдя в комнату и опустившись на стул, я попытался собраться с мыслями. Обрывки сна, который я видел 20 минут назад не давали мне покоя. Мысленно я делал попытки собрать мозаику из увиденных фрагментов сновидений в единый общий пазл. Пытался понять смысл и взаимосвязь ночных кошмаров, прояснить алгоритм увиденного и склеить последовательно приснившиеся мне кадры в единую ленту сюрреалистического фильма, что послал бог сновидений Морфей. Но у меня ничего не получалось. Я не мог смонтировать ленту ночного сеанса. В моем приснившемся кино не было логики, в принципе, как и всегда. Глотнув крепкого кофе без сахара, ощутив горечь кофейных зерен на рецепторах языка, я попытался отвлечься от воспоминаний необычного спектра красок ночных полетов и дать простор фантазии. Но у меня ничего не получалось. Метнув свой взгляд на стол, на котором, стоял ноутбук и в хаотичном порядке были разбросаны черновики, которые я вчера аккуратно пытался сложить. Среди этого хаоса на столешнице красовался пустой граненный стакан, который я забыл вчера унести на кухню. Вздохнув, я стал изучать его. Грани стакана ровными линиями отражали строгость этого предмета. Удивительно, но у этого предмета уникальная история, которая уходит корнями в прошлое. Я загуглил в строке «поиск» браузера: «история граненого стакана». Поисковик выдал следующее: изобретателем такого стакана считается стекольных дел мастер Ефим Смолин, живший между XVII и XVIII веками на территории современной Владимирской области. Свое творение он преподнес Петру I с уверением, что новая форма делает его небьющимся. Император, по легенде, выпил из него водки и бросил оземь. Стакан разбился, но это не испортило впечатления, и Петр воскликнул: «Стакану быть!». Позже эта фраза трансформировалась в «Стаканы бить!» – так появился обычай торжественно бить стеклянную посуду. Классический граненый стакан – с 16 гранями и ободком по верхнему краю – был выпущен 11 сентября 1943 года в Гусь-Хрустальном. Изобретение этой формы приписывают знаменитому скульптору Вере Мухиной, но документальных подтверждений этому нет, хотя создательница «Рабочего и колхозницы» действительно много экспериментировала со стеклом.