Ройс указал пальцем на Лив.
– Мой кабинет. Через двадцать минут. – Затем он выскочил обратно, крича при этом: – Найдите мне Джессику!
Черт! Черт! Черт!
Мак пошел было за Лив, чтобы еще раз извиниться, но потом вспомнил о Гретхен. Он обернулся и увидел, что та вытирает руки салфеткой.
– Ты в порядке? – спросил он, присев рядом с ее стулом.
– Брейден, на меня упал кекс. Не бомба.
– Да, но я не так представлял себе окончание вечера.
– Я больше беспокоюсь о том, чем окончится этот вечер для твоей подруги Лив.
– Она мне не подруга.
Гретхен нахмурила брови. Мак поспешил уточнить:
– В смысле, я ее почти не знаю. Но, конечно, я надеюсь, что у нее не будет из-за этого проблем.
Гретхен приподнялась.
– Я отойду в туалет, приведу себя в порядок.
– Да. Конечно.
Мак встал и протянул ей руку, помогая подняться. Масштаб повреждений стал ясен, когда она вышла из-за стола. Коричневое пятно расплылось по светло-зеленому шелку. Он достаточно много знал о тонких тканях, чтобы понять, что платье безнадежно испорчено.
Мак снял пиджак.
– Не хочешь прикрыть этим?
Она улыбнулась, но покачала головой.
– Пожалуй, только привлечет внимание.
Мак проводил ее взглядом и снова сел. Ну, отлично. Просто класс. А как все хорошо шло!
Подошли два официанта, одетые во все черное, с пластиковыми тазами и мокрыми тряпками. Тихо извинившись за беспорядок, они начали собирать остатки кекса с пола и стула Гретхен.
Мак отступил в сторону, чтобы им не мешать, и тихонько кашлянул.
– Вы не знаете, девушка, которая готовила кекс… у нее теперь неприятности?
Юноши нервно переглянулись и словно молчаливо обменялись мыслями. Один из них пожал плечами и покачал головой.
– Мы ничего об этом не знаем.
Когда они ушли, Мак бросил на стол пару двадцаток. То, что они с Гретхен получили ужин бесплатно, не значит, что персонал должен остаться без чаевых.
Через несколько минут Гретхен вернулась к столу. На месте шоколадной глазури теперь было мокрое пятно.
– Ты готова идти? – спросил Мак. – Мы можем заехать к тебе, чтобы ты переоделась, а потом…
– Мак, – перебила она. – Сколько стоил этот кекс?
Вот дерьмо. Он еще не слышал от нее такого серьезного тона.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что одна женщина в туалете сказала, что «Султан» стоит тысячу долларов. Это правда?
Мак почувствовал себя так, словно выходит на минное поле. Он сделал осторожный шажок:
– Я хотел показать тебе «Савой» в полном блеске.
Гретхен начала обмахиваться рукой, как будто близка к обмороку.
– Боже мой, – выдохнула она. – Ты собирался потратить тысячу долларов на кекс?
– Все говорят, что он того стоит.
– Никакой кекс не стоит тысячи долларов!
Он выдавил улыбку и попытался не обращать внимания на взгляды от соседних столиков.
– Тогда хорошо, что нам не пришлось за него платить, правда?
Ой. Наступил на мину. Гретхен взяла сумочку, и в ее движениях сквозила такая окончательная решимость, что Мак покрылся холодным потом.
Он поднялся вслед за ней.
– Прости, если все это было чересчур. Я только хотел устроить идеальный вечер.
Гретхен покачала головой.
– Мне пора.
Мак поспешил за ней к выходу. На этот раз она определенно уходила.
– Гретхен, подожди. – Он догнал ее на лестнице. – Ты хочешь поехать домой и переодеться?
Она улыбнулась, но покачала головой.
– Я вызову «Убер».
Мак двинулся вперед, чтобы открыть ей дверь. Затем зашагал рядом по улице.
– Позволь мне отвезти тебя домой. Я не хочу, чтобы сегодняшний вечер так закончился.
Она обернулась и положила руку ему на плечо.
– Давай начистоту.
Ее тон не сулил ничего хорошего. Кажется, таким тоном говорят, когда собираются кого-то бросить. Хотя наверняка Мак не знал, потому что его никогда не бросали.
– Мы хорошо провели время.
– Мне тоже понравилось.
– Но, видимо, я не очень хорошо тебя знаю, – закончила она.
Это поставило его в тупик. Он дважды открыл и закрыл рот, прежде чем ответить.
– Меня? Да что тут знать? Я – Мак. Я открытая книга.
– Вообще-то нет.
– А что ты хочешь узнать?
Гретхен пожала плечами.
– Я знаю о твоем бизнесе, о твоей машине, но ничего о тебе самом. Мы все время говорили обо мне, но когда я спрашиваю о твоей жизни что-нибудь, кроме самых поверхностных вещей, ты закрываешься, как устрица.
– Неправда. Просто я хочу узнать больше о тебе.
– Ты проявил больше эмоций в общении с Лив за пять минут, пока она стояла там с этим кексом, чем со мной за три месяца.
Он умолк, обдумывая это неожиданное заявление.
Гретхен посмотрела на свой телефон.
– Мой водитель уже подъезжает.
– Я читаю любовные романы! – выпалил он.
Гретхен подняла на него взгляд.
– Ты… ты читаешь любовные романы? – удивилась она.
– Да. Я член мужского книжного клуба и вместе с другими парнями тайно читаю любовные романы.
– Хм… ладно.
– Ты сказала, что хочешь что-нибудь узнать обо мне. Это – что-нибудь.
Она приподняла брови.
– Несомненно. И даже многое объясняет.
– Что ты имеешь в виду?
– Изысканные ужины, дорогие вина, нескончаемые букеты цветов. – Она сунула сумочку под мышку.
– И что?
– Все так идеально.
– Идеально – это плохо?
Господи, и чего все вдруг так ополчились против идеального?
– Если в этом нет искренности.
Она посмотрела на дорогу, высматривая свое такси.
– Гретхен, подожди. Почему ты думаешь, что в этом нет искренности?
Она снова повернулась к нему.
– Слушай, теперь я начинаю понимать. Секс был потрясающий, и, честно говоря, это одна из причин, по которой я медлила с тобой расстаться. Каждый раз просто супер. У меня было ощущение, что ты читал учебник по женскому оргазму.
Да, читал. Все, что он знал о сексе, о том, как доставить женщине удовольствие, он получил из книг. Никто раньше не высказывал претензий. Он гордился, что ни одна женщина не покидала его постели неудовлетворенной.
– А что, черт возьми, здесь плохого?
Машина подъехала. Гретхен открыла заднюю дверь и обернулась.
– Женщинам надоедает чувствовать себя так, будто их обрабатывают согласно какой-то сексуальной инструкции. Рано или поздно нам начинает хотеться чего-то настоящего.
Мак взялся руками за голову. Быть того не может…
– Ты умеешь обхаживать женщин, Мак. Только ты не из тех, кто понимает, что значит быть с женщиной.
Она села в машину, не дав ему возможности ответить.
Хотя что он мог ответить? Она говорила примерно то же самое, что вчера сказал Гевин.
Мак смотрел, как задние фары ее машины вливаются в автомобильный поток. Что, черт возьми, сейчас произошло?
Дэл выиграл пятьсот долбаных долларов. Вот что произошло.
Глава третья
– Если я не выйду оттуда живой, пусть он останется у тебя.
Лив протянула Рие свой любимый венчик. Та приняла его, не говоря банальностей, к которым люди склонны в подобной ситуации, за что Лив очень ценила подругу. Все знали, что стоит за вызовом в кабинет Ройса. Даже если она не потеряет работу, место в списке врагов Ройса гарантировано. Так что в любом случае ее жизнь превратится в ад. Она будет выходить в худшие смены (как будто в «Савой» бывают лучшие), получать самые трудные задания и выслушивать бесконечные потоки оскорблений. Ее усердный труд, все, что ей пришлось вытерпеть за год, пошли псу под хвост.
И все из-за Брейдена Мака.
Лив сжала губы. Пожалуй, его несправедливо винить, но ведь ничего этого не случилось бы, не закажи он чертов кекс. Поэтому он должен принять на себя вину хоть за что-нибудь.
Рия коротко обняла Лив.
