Так легко это произвести, но не для меня. В наших отношениях не было страсти, какая связывала нас с Максимом. Ну что ж, очень жаль. А впрочем, почему жаль? Это даже к лучшему. Для меня. Никаких страстей, никаких ненужных эмоций.

Все, точка. Никаких сожалений о прошлом.

Я задумчиво кусала нижнюю губу. Я никогда не любила Валентина. Надеялась, что научится этому трудному искусству, однако не вышло. Не научилась. Вернее, единственное, что я поняла — это то, что никогда не смогу полюбить его. Он всегда относился ко мне очень хорошо.

— Давай оставим эту тему, мы приехали платье выбирать.

— Знаешь а ты ведь можешь…

— Нет.

— Вы будете страдать… с Максимом вы прямо созданы друг для друга. Я это чувствую. А уж если я что-то чувствую, так…

— Прошу тебя хватит.

— Ничего я не слышала. Разве ты не знаешь? У меня со слухом большие проблемы. Это одно из моих самых ценных качеств.

Где то в глубине души просыпается смех, Лера была хорошей подругой, очень жаль что моя лучшая подруга не смогла сегодня быть рядом.

— Ты заткнешься нет?

— Дорогая, неужели ты не понимаешь: тебе нужен мужчина.

— А мне даже думать об этом не хочется.

— Кстати, когда ты в последний раз этим занималась?

— Что?

— Повторяю вопрос: когда в последний раз ты занималась этим?

— Я думаю это не твое дело.

— Я могу даже подсчитать по дням — она улыбнулась, начиная считать числа.

— Хорошо, хорошо. Максим он был у меня последний, больше не было. Не с кем — решительно проговорила, давая понять, что закрыла тему.

— Я это знала — хитро улыбнулась она.

— Даже не думай… Я тебе не позволю.

— Хорошо, хорошо — чуть заметно улыбнулась.

Мы долго искали нужное платье, и неожиданно нашли. Она не такое шикарное, как у большинства невест. Это белое атласное платье с узором в виде бутонов роз, украшенных мелким жемчугом. Лера увидела его в витрине: одинокое, как и я. И стоило недорого.

Купив по дороге кое-какие продукты, ближе к вечеру приехала домой. У входа стоял внедорожник Максима. Он сегодня провел весь день с дочерью.

Максим с Алисой встречал нас у входа.

— Привет. Как вы сегодня день провели — улыбаясь дочери спросила его.

— Она идеальна. Я останусь? Хочется больше времени проводить с дочерью.

— Хорошо, но у нас режим, утром поговорим. Твое место на диване.

Я зашла в свою комнату, неся почти уснувшею Алису, положила спящую девочку в самый центр кровати, но сама не осмелилась присесть рядом, ведь Макс мог принять это за своего рода поощрение. Повернувшись к нему спиной спиной, я осторожно укрыла ее пледом.

Я слишком устала. Завтра разберусь в своих мыслях…

— Спокойной ночи — я замерла, но он склонился к девочке, а не ко мне, и легко коснулся губами лобика ребенка. Потом выпрямился и в упор посмотрел на меня. Я не смогла даже пошевельнуться.

— Я хочу чтобы ты вышла за меня….

Арсения

Я отвернулась в сторону и зажмурилась, ужасная боль заполнила мое сердце. Почему? Почему именно сейчас?

— Я не могу — я повернулась назад и посмотрела ему в глаза.

— Но почему? У нас много общего. У нас дочь растет — он качал головой вперед и назад с выражением опустошения в глазах.

— Я выхожу замуж… Через два дня — я говорила внятно и мягко, а мое сердце окаменело и истекало черной кровью.

Он положил руку мне на плечо и я вздрогнула.

— Никогда — крикнул он с яростью в голосе — Ты будешь только моей. И мою дочь воспитывать буду только я. Не смей навязывать ей чужого мужика.

— А как насчет той боли, которую причинил мне ты? — выплюнула я в ответ. — Выметайся из моей комнаты.

Я услышала громкий звук от удара кулаком в сочетании с одним вполне отчетливым словом, когда Максим вышел из комнаты.

Как же мне хотелось сказать простое слово — да. Прожить с ним оставшую жизнь, но я прогоняю его из своей жизни. За последнее время для меня это стало самым трудным шагом. Но я сделала это, через два дня у меня свадьба. Я открыла Максиму свое сердце и получила его растоптанным.

С Максимом все было иначе — быстро, интенсивно… взрывоопасно. Он с самого начала говорил мне об этом. Говорил, что хочет меня.

— Как бы тяжело не было, я справлюсь — простонала я.

Этой ночью я проснулась среди ночи. Лицо было мокрым от слез. Мне приснился кошмарный сон: куда бы я ни обращалась, что бы ни делала — все оборачивалось чем-то ужасным. Хуже того, злодейкой во всех эпизодах выступала сама. Все обвиняли меня в совершении каких-то страшных преступлений.

Я окончательно проснулась. Желудок вроде бы утихомирился. Я подошла к окну и некоторое время смотрела на звезды, усыпавшие ночное небо. Мне бы следовало быть безумно счастливой. Я и была безумно счастлива! Но почему-то к сердцу подкрадывалось какое-то странное беспокойство, какая-то тревога. Это было похоже на дурной запах, который никак не могла от себя отогнать.

Я открываю дверь и выглядываю, стараюсь особо не шуметь. На цыпочках я иду на кухню, потому что меня мучает жажда, и смотрю на спящего Макса. Его ноги свисают с края, он лежит на спине, под головой — подлокотник дивана. У него даже подушки нет.

Я открываю холодильник и наклоняюсь посмотреть, что там есть попить, а когда выпрямляюсь, ловлю на себе взгляд проснувшегося и застывшего в недоумении Максима.

Сердце сразу заколотилось в груди, как у испуганного кролика, захотелось скрыться от этого пристального внимания.

Смотря на меня, Макс засунул руки в карманы спортивных домашних шорт, что единственное было на нем из одежды. А я не могла вымолвить ни слова — от чувств и желания сдавило грудь и перехватило дыхание. Мне неудержимо захотелось подойти к нему, прикоснуться руками, губами, всем телом…

Так мы и стояли молча, слушая тишину, и смотря друг на друга.

А потом через секунду он оказался возле, притягивая к себе и накрывая рот поцелуем. Мой мир снова покачнулся. Отвечая на напористый нажим мягких губ, стала цепляться за его плечи, за его руки, за шею, желая коснуться всего, что было доступно. Его руки быстро справились с моей футболкой, я осталась лишь в нижнем белье, и с этой задачей он быстро справился, стягивая их вниз, сам опустился на колени, прикоснувшись к животу теплыми и влажными губами, отчего где-то под ними вздрогнул сжавшийся комок возбуждения.

Быстро поднявшись, Максим подхватил на руки, снова ловя губами губы, страстно целуя и нежно кусая всю дорогу, где бросил на диван, накрывая своим телом. Я никак не могла поверить, что это снова происходит, Максим рядом. Его губы скользнули вниз, слегка кусая подбородок, покрывая шею влажной дорожкой, опускаясь к груди, обхватывая один сосок и накрывая ладонью другой. От удовольствия выгнула спину и откинула назад голову, ловля ртом воздух.

Но все эти ласки быстро кончились, и Максим резко вошел в ноющее лоно, накрывая волной ощущений. И медленно двигаясь, он завел руки за голову, заглядывая в глаза, сплетая свои пальцы с моими, как любил это делать, наслаждаясь своим превосходством, мольбами моего тела, изнывающим под ним, дразня поцелуем и не прекращая своих ритмичных движений, порой медленных, а порой резких и быстрых, то заставляя томиться от ласк, то сводя с ума неутомимой страстью.

Он был рядом, со мной, внутри, и мне казалось, что я сейчас сойду с ума от распирающих душу чувств.

— Боже мой, я сейчас с ума сойду… — прошептал мне на ухо Макс, будто прочитав мысли.

И постепенно я начала замечать, что в его глазах просыпается злость, которую он стал доказывать резкими и быстрыми толчками. И уже не было нежности, была лишь чистая грубость и ярость во всем его виде, в каждом движении. Но если мне и было больно, то только на душе, когда тело терялось в массе приятных, накатывающих волной ощущений. Я попыталась спрятаться от его взгляда и закрыть глаза, опуская голову на плечо, но Максим, сразу же резко вошел, снова обхватывая рукой затылок.