– Что – то не так?

Она помолчала, обдумывая ответ, потом произнесла:

– Я не люблю Москву. С ней у меня связаны не очень хорошие воспоминания.

– Поделись. Может, станет легче.

– Тебе интересно?

– Да. Интересно.

– Ладно. Приехав из глубинки в столицу, я мечтала удивить мир. Думала, что со своим талантом пробьюсь к мастерам, к богеме. Знаешь, пробилась. В мире столичной богемы мне предложили роль натурщицы. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ну, ты понимаешь…

– Эта квартира оттуда? – догадался он.

– Да. И что? Неужели осуждаешь? Ты не рисовал голых женщин? И не спал с натурщицами?

– Рисовал. – Мастер пожал плечами. – Я не могу тебя осуждать. Это нормально для нашего круга.

– И если ты ещё не понял, мне плевать на мнения других! Я кошка, которая гуляет сама по себе! И никто не может мной распоряжаться!

Он уловил негативную ноту в её настроении, поэтому сменил тему, произнеся бодро:

– А я официально возглавляю одну успешную дизайнерскую фирму. Точнее филиал столичной компании. По случаю завершения финансового года эта наша управляющая компания устраивает приём и торжественный вечер в столице. Директора филиалов приглашены с жёнами. Послезавтра утром мы с тобой вылетаем самолётом. В нашем распоряжении будет одна из лучших столичных гостиниц. Двухместный полулюкс на целых три дня! Обратно – поездом. Вагон СВ. Билеты уже заказаны. Представляешь, прогулки по Москве, ужины в ресторанах! Целых три дня и три ночи! И давай договоримся – никаких плохих воспоминаний!

– Давно ты так решил? – в её голосе чувствовался холод.

– Приглашения пришли вчера. – Он стал серьёзным. – Ты мне сразу понравилась. Я подумал, что не плохо бы было нам вместе… Сегодня утром заказал билеты… Думал, ты обрадуешься.

– Не плохо было бы в начале посоветоваться со мной! – Она говорила сухо. – Мы знакомы всего три дня! Ну, потанцевали, ну, выпили, ну, трахнул ты пьяную бабу на вечеринке. И что с того? Ты не думал, что у меня есть своя жизнь? Я тебе не жена, чтобы ты мог так за меня принимать решения!

– Я не понимаю: тебе не нравится слово «Москва» или слово «жена»? – Художник знал женщин, поэтому ждал ответа с бокалом вина в руке и с доброй улыбкой на лице.

– Повторяю, я тебе не жена, чтобы за меня решать! – произнесла она резко.

– Так стань ею… – по – доброму усмехнулся он.

– Щас! – с дерзким хохотом воскликнула она. – Тороплюсь и падаю!

– Зачем же торопиться? У нас впереди целая ночь, – спокойно отреагировал он, отставляя бокал на стол.

– Что? Ночь? Ну, разумеется! – Он увидел в её глазах напряжение и почувствовал растущее электрическое напряжение в воздухе. Мастер воспринял это, как сигнал к действию.

– А чего тянуть? – он решительно поднялся из – за стола. И она прочла в его глазах всю серьёзность его намерений.

– Не прикасайся ко мне! – кинулась она к спасительной двери. Он опередил, перекрыв выход из кухни.

Схватив за плечи, он придавил девушку к стене своим телом. Не сильно, так, чтобы она могла вырваться, если очень этого пожелает. Но она почти не сопротивлялась, и он просто держал её за руки.

– Пусти, – тихо попросила она, отвернув лицо и опасаясь взглянуть ему в глаза.

– Ты мне очень нравишься, моя юная коллега, – спокойно произнёс он. – Послушай, я взрослый опытный мужчина и мы с тобой подошли к моменту, когда твои и мои ожидания могут быть серьёзно вознаграждены. Не бойся, я буду ласков и нежен с тобой.

– Давай ещё немного посидим… – прошептала она.

И он понял, что она уже сдалась. Он понял, что сказанные ей слова – лишь слабая попытка защиты, которая не нужна ей.

– Доверься мне, малыш, и ничего не бойся, – ласково произнёс он. – Разреши мне сегодня увидеть тебя настоящую – без комплексов и без одежды. Разреши прикоснуться к твоему телу, осыпать его поцелуями. Разреши говорить слова, которые ты хочешь слышать. Разреши делать с тобой то, чего ты хочешь и ждёшь. Я буду чуток и нежен…

Она мягко высвободила руки и положила их ему на плечи. Потом прижалась, пряча лицо ему в плечо:

– Только не делай мне больно…

…Такого с ней ещё не бывало. Она стонала, кричала, билась на разложенном диване так, как никогда ещё и ни с кем. Он поцелуями глушил её крик. Но не мог долго сдерживаться и сам. Их неразделимое наслаждение длилось уже больше часа…

При включенной подсветке ночника они лежали нагие, горячие и мокрые, приходя в себя из беспамятства, будто возвращаясь из далекого полёта в затаённые глубины космоса. Она, расслабленная, пребывала в каком – то смятении чувств, не решаясь взглянуть на него, будто стыдилась того, что произошло. А он, смотрел на неё глазами мастера, любуясь красотой линий её тела.

– Я зажгу свет? – после нескольких минут тишины спросил он.

– Зажигай, – прозвучал её голос.

Он протянул руку к тумбочке у изголовья кровати, нащупал на ней выключатель от торшера. Электрический свет озарил большую, кажущуюся совсем незнакомой комнату с рисунками на стенах.

Она поднялась и направилась в ванную.

Он задержал взгляд на обнажённой грации и сладко потянулся с блаженной улыбкой на лице.

– Можно мне с тобой в душ? – крикнул он, когда за ней почти закрылась дверь ванной комнаты.

– Подожди. Я скоро выйду! – донеслось из – за двери.

«А ведь эта страстная художница с глазами кошки тебе больше, чем нравится! – признался себе мастер. – И что? У нас, мужчин, всё просто. Постоянная нужда в поиске самки для разрядки напряжения делает нас по жизни охотниками и коллекционерами. Но наступает момент – и поиски надоедают, хочется, чтобы рядом была постоянная хорошая женщина. Дежурная или любимая, не важно. Хотя, красота, интеллект, страсть – их никогда не бывает достаточно, и в мужском обществе принято, что чем больше вокруг разных женщин, тем лучше. Но в жизни творческого мужчины есть одно место, на котором женщина может находиться лишь в единственном экземпляре. Это пьедестал музы. И чтобы стать музой совсем необязательно быть умной, страстной и красивой. Нужно только верить в своего мастера! Муза – это та, рядом с которой мужчине хочется творить, рядом с которой он испытывает эмоциональное состояние сродни наркотику. И я второй день нахожусь в таком состоянии после встречи с этой юной художницей! Она станет моей музой, хотя пока об этом не знает».

Понежившись в постели ещё пару минут, мастер встал и направился туда, откуда доносились звуки льющейся воды.

Открыв дверь, он увидел силуэт за полупрозрачной шторкой, и, сдвинув с пути преграду, шагнул в белую эмалированную ванну.

– Ты чего? – не выключая воду, спросила она, почувствовав спиной его присутствие.

– Я к тебе.

– Я сейчас выйду.

– А я хочу к тебе. – Под тёплыми струями душа он прижался грудью к её телу.

– Ты устала? – поинтересовался он, давая свободу своим рукам.

– А ты?.. – Она повернулась к нему лицом. На них летели тысячи брызг, мешая смотреть и говорить. Но они не двинулись с места.

– Я? Нет, не устал.

– Сколько ты меня ещё собираешься истязать, мучитель?

– Долго… моя хорошая…

– Что ты сказал?..

– Я сказал, что теперь ты будешь моей кошечкой! Я буду о тебе заботиться.

– И совсем не нужно мне врать. Я поеду с тобой в Москву.

– А я не вру. Ты станешь моей музой. Я хочу тебя рисовать.

– Даже если врёшь, мне приятно.

– Запомни, малыш, я не буду тебя обманывать.

– Почему?

– Потому, что ты хорошая. Ты нужна мне.

– Говоришь красиво, мастер. А где ты научился так заниматься любовью?

– Не знаю. Опыт. Но так только с тобой. Я чувствую тебя. И снова хочу тебя.

– Мучитель! – Она доверчиво повернулась к нему спиной и прижалась бёдрами, впуская его в себя.

Он вошёл не спеша и прошептал ей в с самое ухо:

– Я тебя никому не отдам. Слышишь? И рисовать тебя буду только я!

Она медленно и аккуратно разогнулась, оставляя его в себе, и повернула голову, подставив под тёплые струи лицо.