– Я хотел бы попросить вас об услуге, – произнес Оливер, направляя экипаж по главной дорожке парка.

Изабель встрепенулась. Не отвлекайся.

– Конечно.

– Я знаю парня, который тренировал победителя в Дерби два года назад. Вы примете мой совет и наймете его, чтобы продолжить тренировку вашей кобылы?

Ее охватило внезапное раздражение, но девушка заставила себя помедлить несколько мгновений, чтобы обдумать ответ. Изабель не нравилось, когда ей указывали, что делать, не важно – вежливо или нет, но она также понимала, что не знает всех деталей жизни и поведения Салливана, и поэтому должна действовать осторожно.

– Я заплатила дополнительные деньги за услуги мистера Уоринга, – ответила она с обычной обаятельной улыбкой. – И мой отец с братом пока одобряют результаты.

– У Тома Барретта превосходная квалификация, – настойчиво проговорил Оливер. – И я позабочусь о любых дополнительных расходах.

Вздохнув, Изабель покачала головой.

– Я не хочу ездить на скаковой лошади. – Одна мысль об этом заставляла ее содрогнуться. – Это деловое соглашение, Оливер. Ничего больше. – И ей не хотелось быть обязанной чем-то Оливеру, потому что позже это может доставить неприятности.

Но ее отношения с Салливаном переросли в нечто большее, чем просто деловое соглашение. Просто она не могла рассказать об этом кому-то еще. Ни про кражи – и тем более ни про поцелуи. Первое погубит Салливана Уоринга, тогда как второе уничтожит их обоих.

– Мне не нравится, что он околачивается возле вас, – заявил Оливер посреди ее размышлений.

– Он околачивается возле конюшни, а не возле меня.

Оливер натянул поводья, остановил гнедую упряжку и повернулся к ней лицом.

– Не доверяйте ему, Изабель. Я вас умоляю. Он безжалостен и хитер. И простолюдин, что бы он там ни говорил.

Ее раздражение увеличилось.

– Ради всего святого, Оливер, мистер Уоринг ничего не говорит, за исключением того, что относится к лошадям. Вы ведете себя так, словно ревнуете или что-то в этом духе. Это вам не к лицу.

Он фыркнул.

– Ревную? К незаконнорожденному заводчику лошадей? Не думаю. – Оливер прищелкнул языком, и упряжка снова тронулась с места. – Мне просто жаль любую приличную женщину, которая без предупреждения встретится с ним.

Изабель сделала глубокий вдох. Так как она была решительно настроена разгадать Салливана, то Оливер, вероятно, стал бы замечательным источником информации. Если девушка опробует его, то ей придется действовать с осторожностью и не позволять виконту узнать, что выяснила она – мистер Уоринг тот самый вор, который досаждает обитателям Мэйфера. Однако не только необходимость соблюдать осторожность заставила ее колебаться. Что бы Оливер не рассказал ей о Салливане, это будет плохим. Согласно ее плану по раскрытию тайн, Изабель нужно было услышать это. Но хотелось ли ей на самом деле узнать об этом?

– Оливер, так как моя семья наняла мистера Уоринга, то я была бы очень признательна, если бы вы подробно рассказали о вашем беспокойстве насчет него.

– Я полагаю, что это очевидно, – ответил он. – Где никому не известный человек раздобыл средства, требующиеся для того, чтобы начать дело по разведению чистокровных лошадей?

С помощью тяжелой работы, немедленно подумала Изабель, но, конечно же, она не могла произнести этого вслух. Некоторым людям нужно зарабатывать себе на жизнь, в отличие от аристократов.

– Вы думаете, что он отнял у кого-то деньги? – спросила она, стараясь не упоминать Мэйфер или мародерство.

– От него всего можно ожидать. Что вы ждете от кого-то, с кем никто не желает общаться, кроме как по делу?

– Почти все уважают мистера Уоринга за его работу.

– Ха. Вы можете заметить, что у меня нет лошади из конюшен Уоринга.

Хм. Интересно, было ли это его решением, или решением Салливана.

– Если вы подозреваете его в незаконных поступках, то почему не сообщите о нем представителям власти?

Оливер шумно выдохнул.

– Есть вещи, которые джентльмену делать не пристало, – нахмурившись, возразил он. – Я предпочитаю думать, если дать этому негодяю достаточно длинную веревку, то он повесится сам.

Повешение. Она угрожала этим Салливану, но когда Оливер заявил об этом, Изабель осознала, что дело не только в том, что виконт предпочел бы увидеть, как это случится, но что существует реальная возможность того, что Салливан Уоринг будет повешен. Оливер, несмотря на заявленное им намерение оставаться в стороне и наблюдать, легко смог бы сделать так, чтобы это произошло. И если Изабель хочется совсем другого, то было бы лучше, чтобы у нее была для этого веская причина.

В конце концов, виконт знает Салливана Уоринга намного дольше, чем она. Если бы она услышала мнение Оливера о Салливане до того, как столкнулась с ним во время кражи с взломом в ее доме, то, вероятно, она без колебания отправила бы его в руки властей. Было бы глупо не сделать этого. Однако теперь то, что было сложным, оказалось запутанным до такой степени, что Изабель почти ничего не могла понять в этой паутине.

Ей нужно узнать больше секретов Салливана Уоринга. И лучше всего сделать это в то время, когда Изабель доверит ему обеспечивать ее безопасность – когда она будет прикасаться к лошади.

– Сэмюэл, я хочу, чтобы ты сегодня утром доставил Гектора к лорду Брюстеру, – приказал Салливан, закончив седлать Ахилла. – И напомни ему, что он подписал контракт. У него есть две недели. И, не взирая на то, понесет одна из его кобыл или нет, он должен нам сто фунтов.

Грум кивнул.

– Сказать прямо или намекнуть, сэр?

Салливан усмехнулся.

– Намекнуть. Прежде лорд Брюстер никогда не пытался обмануть меня. Я просто не хочу потом иметь дело с неприятными сюрпризами. – По ту сторону луга загрохотал гром, и он выглянул в открытые двери конюшни. – Скажи ему, что если погода помешает Гектору, то мы дадим ему еще один день бесплатно.

– Будет сделано.

– Отлично. Я вернусь примерно через два часа. Перед тем, как уедешь, скажи Холиуэлу завести внутрь пару гнедых для Гилроя. Я хочу, чтобы лошадей обсушили и вычистили перед тем, как он появится, чтобы забрать их.

– Не беспокойтесь.

Ему нужно было позаботиться еще о полусотне других дел, но когда Салливан вскочил в седло и рысью направил Ахилла в сторону Мэйфера, на первом плане в его сознании оказалась встреча с Изабель. Странно, что за относительно короткий отрезок времени она стала центральной фигурой в его жизни. Конечно, во многом это произошло потому, что девушка настойчиво шантажировала его, даже несмотря на то, что оба они отлично понимали: она не собирается отправлять его в тюрьму.

Вчера днем она держалась на расстоянии, но у Салливана возникло ощущение, что это было во многом из-за присутствия младшего брата, чем из-за того, что ей не хотелось снова поцеловать его. Он определенно хотел снова поцеловать ее. И это далеко не все, что он мечтал сделать с ней.

К несчастью, каково бы не было отношение Салливана к аристократии в целом, погубить красивую юную девушку благородного происхождения никогда не импонировало ему – и особенно в том случае, когда эта девица на самом деле интересовала его. Он встречался с достаточно большим количеством леди из сословия пэров, прекрасно понимающих все последствия и иногда даже с кольцом на пальце, но никогда не находил их более соблазнительными, чем любых других женщин в мире.

Его забавляло, что леди и те джентльмены из общества, кто больше всего понимал толк в лошадях, практически боготворили его умения и знания в обращении с животными – но если только Данстона или Тилдена или кого-то другого из Салливанов не было рядом. В этом случае он превращался в невидимку. Как жаль, что он не может выступать с этим трюком на ярмарке.

Или, скорее, его забавляло это до возвращения с Полуострова. С тех пор это только служило напоминанием о лицемерии и тщеславии людей, с которыми он имел дело. Было лишь несколько исключений – например, Брэм, и виконт Куэнс, старший брат Фина Бромли. И Изабель Чалси.