– Сколько дней до города? – Настасья с тоской взглянула на бескрайнее поле.

– Через лес дня два, – ответил Влад и поправился, – с тобой три.

– Веди… – вздохнула Ася, – чем скорее прибудем в город, тем лучше.

Юноша, улыбнувшись, приобнял Настю за талию, и повёл в полумрак хвойного леса.

Троп в бывшем парке не было, как, впрочем, и травы. Иголки толстым ковром устилали землю. Идти босиком неприятно и холодно, но Влад уверял, что если будет совсем плохо, то он понесёт девушку на руках.

Спустя четверть часа невольные путешественники вышли на большую поляну, с возвышавшимся по центру невероятным сооружением. Громадное здание напоминало небывалых размеров горбатую ящерицу. Стены причудливо изгибались, а главный вход, словно голова, на много метров выдавался вперёд, и как открытая пасть зиял темнотой проход с вывороченными дверями. Крыша в виде купола, составленного из прямоугольных, заросших мхом пластин, чётко выделялась на фоне вечернего неба.

– Жуть какая! – от неожиданности воскликнула Настя. Оборотень согласился:

– Старый театр, заброшен не одно десятилетие. В нём и переночуем.

– Я туда не пойду, – девушка поёжилась, и спряталась за спину спутника, – если он ужасен снаружи, то что творится внутри?

– О нём знают единицы! – засмеялся Владислав, – кто будет искать в лесу зловещий дом, когда можно переночевать под елью?

– Прекрасная мысль, – Анастасия заглянула в глаза юноше, – здесь столько деревьев, и нет необходимости рисковать, пробираясь в разрушенный дом!

– В лесу ночевать опасно, глупенькая, – покачал головой Влад, – это у вас самый страшный зверь – скандальная собачка. В моём мире волки и медведи спокойно бродят по ночному лесу. И я не смогу тебя защитить.

– Как же разбойники? В театре нас поджидают не меньшие опасности. – не согласилась девушка.

– Люди здесь редкость, сама видишь. – оборотень обвёл рукой дикий лес, – единственное, чего я могу опасаться, так это прибытия Горона. Его ещё называют Лик Правосудия. Я посетил пять лет назад Источник Истины, а в нашем мире это тяжкое преступление. Поэтому я вынужден был бежать в ваш мир, теперь о моём возвращении могут знать, сюда мгновенно нагрянет Отряд Правосудия.

– Но он может прийти, надо уходить в лес! – Стася испуганно потянула оборотня в сторону спасительного зеленоватого полумрака развесистых ветвей.

– В лесу страшнее, – мягко возразил Влад, – это кот может ночевать на ветвях, и не бояться, а люди, тем более, двое – быстро превратятся в ночной ужин лесных хищников.

Тяжко вздохнув, Настасья позволила повести себя в сторону разверзнутой пасти громадного ящера. Из нутра старого зверя тянуло холодом и сыростью. В тёмном фойе стояла непривычная после леса тишина, словно пение птиц и бесконечные шорохи ветвей выключили, как надоевшую музыку. Оборотень уверенно вёл девушку по лестницам и коридорам, пока странники не вышли в прекрасно сохранившийся театральный зал. Владислав прошёл вдоль стены все ряды кресел насквозь и, усадив девушку на сцену, сел рядом.

– Видишь, кроме нас никого и нет. – весело болтая ногами, сделал вывод юноша.

– Всё равно, мне страшно. – призналась Ася.

– Даже со мной? – расстроено поднял брови Владислав.

– Именно ты втянул меня в этот ужасный мир. – напомнила оборотню истинное положение дел Настя.

– Прости, – печально опустил голову молодой человек, но почти сразу же взглянул весело на собеседницу, – зато здесь я смог спокойно принять свой истинный облик, и разговаривать с тобой. Ты мне понравилась ещё в том мире, когда сжалилась над глупым котом. Я… я влюбился!

– Скольким же девушкам уже довелось услышать твоё признание? – заинтересовалась Настасья.

– Ни одной, клянусь! – с жаром воскликнул оборотень, он вскочил на ноги, и встал в полный рост на сцене.

– Кулаком в грудь себя стукни. – посоветовала Ася, глядя на импровизированное театральное представление снизу вверх. Влад смутился и сел.

– Подожди здесь, я вернусь очень скоро. – не глядя на новую знакомую, он бесшумно соскользнул со сцены. Между рядов быстро побежал к выходу чёрный кот. Настя вздохнула и огляделась, приготовившись к долгому ожиданию.

Театральный зал заинтересовал девушку. Он был одновременно знаком и чужд. В какой-то степени он напоминал виденные в её мире. Те же ряды кресел, царская ложа, балконы, партер… Оркестровая яма, обитая некогда ценными породами дерева, вытертые ковровые дорожки между креслами. Сами места для зрителей резные, из чёрного дерева, интересно, удобно ли часами в них сидеть?

Стася спрыгнула в оркестровую яму, и, пройдя её насквозь, забралась в удобное кресло из первого ряда. Спинка повторяла изгибы позвоночника, руки удобно лежали на подлокотниках. Девушка запрокинула голову, и занялась изучением потолка.

В высоком куполе происходило вечно длящееся театральное действо. Занавес ещё не до конца поднялся, но на сцене в живописных позах замерли юные девушки и прекрасные юноши, а седовласый старец на коне мрачно взирал на них из зрительного зала. Вокруг сценки порхали птицы, амурчики и прочие прелестные крылатые зверушки, названия которым Ася не смогла придумать.

Оторвавшись от разглядывания плафона, Анастасия заинтересовалась овальными окнами под куполом, чуть ниже росписи. Именно из них лился свет на картину и в просторное помещение, освещая даже сцену. Привычной люстры в зале не было, зато над сценой из стены уродливо торчали ржавые железки, в одной из которых по сей день находился давно прогоревший факел.

В зале гулко раздались шаги, и девушка оглянулась. К ней шёл Влад, спрятавший руки за спиной. Но, предательски торчавшие из-за локтя стебли выдавали сюрприз.

– Букет прекрасной даме, – оборотень придирчиво оглядел красивый букет из диких цветов, и вручил его Насте, – я принёс немного местных фруктов и птиц, на пропитание бедным путникам.

– Я попала в безумную сказку, – разглядывая подарок, сказала Настасья, – моё желание немедленно проснуться становиться менее настойчивым.

Оборотень усмехнулся и положил нечто, завёрнутое в травы, на сиденье в соседнем ряду, а сам остался стоять рядом с девушкой.

– Я пробежался до усадьбы. Театр был когда-то частью владений маркиза, или даже графа… она в паре километров. Сейчас в ней расположились войска Правосудия, но из их разговоров я понял, что в театр они не пойдут, а ждут кого-то из леса. Поэтому на некоторое время придётся оставаться в театре. Он большой, спрячемся, если нагрянут. Единственное, что я обнаружил – в задних комнатах живёт человек. Когда я собирал в саду за театром груши, то услышал шум на первом этаже. Некто насвистывал странную песенку. Я долго слушал, но наш сосед не показался. Надеюсь, он не бродит по всему зданию. – рассказал Владислав.

– Мне страшно. Вдруг наш сосед убийца! – Настя настороженно прислушалась, и с опаской поглядела на ведущие из зала двери, словно боялась, что там покажется злодей.

– Подожди здесь, ничего не случиться, – успокоил её Влад, – а я схожу, приготовлю нам еду. Могу развести костёр и в оркестровой яме, но это действительно опасно.

И вновь Анастасия осталась наедине со зрительным залом. Но теперь она стала замечать не его красоту, а дряхлость. Кресла рассохлись и скрипели от её движений. Некогда чарующе прекрасное бордовое дерево оркестровой ямы и балконов потрескалось и местами почернело, с поблекшей росписи купола осыпались краски, а истёртый занавес провисал, и недолго осталось ждать того часа, когда он безвольно упадёт, не дождавшись конца спектакля под названием: «Жизнь».

Набравшись смелости, Настя взошла на сцену, только теперь осознав, насколько она велика – можно было спокойно прогуляться по ней, сидя на слоне, и заглянула за кулисы. В обе стороны расходились пугающе тёмные коридоры, напоминая о детских сказках, где живут во тьме самые страшные чудовища. Девушка быстро вернулась на светлую часть сцены, и оглядела зал. Она представила себе его заполненным зрителями, и сделала реверанс. Раздались одинокие хлопки. От неожиданности Ася вздрогнула, но это всего лишь вернулся оборотень.