Вздохнув, Максимова вернулась в ординаторскую. Орновицкий рылся в шкафу и даже не обратил на неё внимания. Каревская бросила в её сторону быстрый взгляд и вернулась к журналу, который лениво перелистывала за чашкой кофе.

- Смотрю, Анна Сергеевна, вам заняться нечем? – неодобрительно покачала головой Наталья Юрьевна.

- Нечем. Пациенты все в добром здравии. Бумаги заполнены. Можно и расслабиться. К счастью, ни в какую историю я не влипла, так почему бы не расслабиться немного. – Протянула Анна, перевернув страницу.

- Вы о чём? – нахмурилась Максимова. – Какая история?

- А вы не слышали? – деланно удивилась Каревская. – Так мымра наша снова учудила.

- Лещук?

- А вы знаете ещё кого-то? Она. Настолько хотела всунуть к нам свою протеже, что сдёрнула её с больничной койки и приволокла сюда. А та ребенка потеряла на позднем сроке. Пару недель назад. Представляете её состояние? Физическое, хотя бы. И сейчас она у нас в гинекологии с кровотечением. Привезли по скорой. Добегалась.

Наталья Юрьевна схватилась за сердце и опустилась на стул.

- Может, вы не так поняли? – севшим голосом спросила она.

- А чего тут понимать? – удивилась Каревская. – Вон, Глеб Александрович может подтвердить. Да и Ирина особо не отпиралась.

Орновицкий кивнул, не поворачиваясь к коллегам. Максимова растерянно посмотрела на него и перевела взгляд на Каревскую.

- Мы ничего не знаем. Мало ли, что там произошло... – Пробормотала она.

- А чего это вдруг вы её защищать стали? – недобро прищурилась Анна.

- А с чего ты взъелась на неё? – парировала Максимова. – Тебе бы всё обгадить! Чем она провинилась? Или соперницей её считаешь? Так вы же на равных! Сама посмотри!

- Ничего не на равных! Я столько сделала, чтобы стать главврачом, и не допущу, чтобы драная рыжая кошка мне дорогу перешла! – прошипела Каревская.

- Тебе и без кошки не светит! – зло бросила Наталья Юрьевна, обмахиваясь карточкой.

- Вот весело будет, если Дзюба о пенсии даже не думает, а вы уже его кресло поделили, – негромко заметил Орновицкий.

- А то ты сам не знаешь, что через полгода его здесь не будет! – огрызнулась Анна.

- Не знаю. – Наконец Глеб повернулся и в упор посмотрел на неё. – Знаешь, Анька... Ты прекрати, а? Я без понятия, что у тебя в голове, но ты перегибаешь. И Наталья Юрьевна права. Тебе ничего не светит, даже если Дзюба завтра уйдёт.

- Надо же, как благородно... – Анна сложила руки на груди. – Сколько она вам заплатила? Что-то вы оба больно добрые стали.

- Зато ты зажралась! – Орновицкий со злостью швырнул папку на полку и захлопнул дверцу так, что старый шкаф жалобно заскрипел. Глеб чувствовал, что запутался. Ещё неделю назад он с радостью дал бы Ирине пинка хорошего, чтобы не видеть её больше в отделении. Но стоило лишь навести справки, и вся тщательно выстроенная схема разрушилась в прах. После разговора с Асей Глеб навёл справки по своим каналам по поводу Лозинского. Что-то в словах Аси заставило мужчину усомниться в анестезиологе. Несмотря на свою кажущуюся безалаберность, Александра Михайловна слов не ветер не бросала и беспочвенно никого не обвиняла. А если у неё были подозрения, то были и основания.

И то, что открылось Орновицкому, отнюдь не соответствовало словам Лозинского. Судя по всему, та история не получила огласки. Но о ней знала Вельская. А значит, был дым и был огонь...

- О чём задумались, Глеб Александрович? – насмешливый голос Каревской отвлёк хирурга от раздумий.

- О жизни.

- Это хорошо. Жизнь иногда такие сюрпризы преподносит... – Глубокомысленно произнесла Анна.

- Вы на что намекаете? – Глеб собирался было выйти из ординаторской, но слова Каревской заставили его остановиться.

- Я просто делюсь опытом с коллегой. – Та улыбнулась.

- Благодарю. Очень ценный совет. – Орновицкий шутливо поклонился и вышел. Но через пару шагов почувствовал, что его дёрнули за рукав.

- Чего тебе? – устало спросил он.

- Ты знаешь. Вспомни, о чём мы договаривались. – Анна прищурилась.

- Считай, что у меня склероз.

- Склероз легко вылечить.

- Ты мне угрожаешь? – поднял брови Глеб.

- Ну что ты! Ни в коем случае! Мы же партнёры. – Каревская хмыкнула. – Или ты передумал?

- Слушай, а ведь и вправду: что она тебе сделала? – поинтересовался хирург. – Почему именно она? Не я, не Максимова, не Лубь...

- А ты вспомни 2014-й. – Анна разозлилась. – На равных, говорите? Кого Сергиенко взял в разработку? Кому отдал отделение? Кого Дзюба всегда ставит всем в пример? Почему-то не меня. А я не верю, что можно добиться таких результатов честно.

- Ты же добилась. – Хохотнул Орновицкий. – Или ты признаёшь, что это было не совсем честно? Признай, половину кандидатской ты у неё содрала. Странно, что комиссия не заметила.

- Потому что с комиссией надо заранее контакт наладить! – огрызнулась Анна.

- Даже не сомневаюсь, что ты наладила.

- Наладила. И буду налаживать. И не позволю никому мне мешать!

- Она тебе сильно мешает? – прямо спросил Глеб.

- Да. – Коротко ответила Анна, вложив в это короткое слово столько ненависти, что Орновицкий поёжился.

- Что ж, удачи. Только, боюсь, не по зубам тебе этот орешек. У неё слишком хорошая репутация.

- Репутация сегодня есть, завтра нет.

- Масло дать? – услужливо предложил Орновицкий.

- Масло? – непонимающе нахмурилась Каревская.

- “Аннушка уже разлила масло”, – процитировал Глеб Булгакова.

- Только если ты будешь трамваем.

Они оба засмеялись. Но, даже смеясь, Глеб не переставал думать про Лозинского и Ирину. Если Ася права, то анестезиолог готовится нанести удар. И не дай Боже ему объединиться с Каревской...

*

- С возвращением. – Ира проверила катетер. Наташа с трудом приоткрыла глаза. Её взгляд упёрся в стоящую возле кровати капельницу. “Одна, две, три...”, – машинально сосчитала Наташа бутылочки. Плюс один пакет.

- Что?.. – Она еле разлепила пересохшие губы.

- Ша! Молчать. Я вас знаю. Сначала говорить начинаем, потом вскакиваем. – Ирина села рядом с кроватью. – Вы нас напугали, Наталья Андреевна. И хочу сразу вас предупредить: я разрываю все наши договорённости. Я пошла на поводу у вашей прихоти. Но больше я не собираюсь вам потакать.

- Как строго... – Несмотря на тошноту, Наташа слегка улыбнулась. Перед глазами всё плыло.

- Строго. Мы вас еле вытянули. И теперь я лично прослежу, чтобы до полного восстановления вы оставались в больнице. Под контролем врачей. Если надо будет – привяжу к кровати! – повысила голос Ирина, заметив недовольное движение Наташиной руки.

- Давайте я сама буду решать...

- Сама? Вы уже решили. И вот чем это закончилось. Скажите, неужели вам настолько жить надоело?

Наташа сделала вид, что не расслышала. Прикрыв глаза, она вполуха слушала, что ей рассказывала Ирина. Операция, кровотечение, курс терапии, надо сообщить Ярославу... Ярослав. Наташа резко открыла глаза и дёрнулась было, чтобы сесть, но крепкая рука Лещук прижала её к подушке.

- Лежать! – скомандовала Ирина.

- Я вам что, собака? – Наташа смерила ту злым, насколько это было возможно в её состоянии, взглядом и тут же застонала от приступа накатившей тошноты.

- Собаки и то умнее вас. – На всякий случай Ира придвинула поближе тазик.

- А вы хамка...

- Ещё какая. Значит, повторюсь: я позвоню Ярославу...

- Не надо! – Наташа снова дёрнулась.

- Да что ж это такое! – в сердцах хлопнула ладонью по постели Ирина. – Лена, принесите “сон”. – Крикнула она проходящей мимо палаты медсестре. Та кивнула и исчезла.

- Не надо... – Наташа позеленела. Всё вокруг поплыло ещё больше.

- Что не надо?

- Ярику звонить не надо...

- Почему? – вздохнула Ирина. Хотя, чего скрывать, она знала ответ.

- Он не должен знать. Иначе он приедет. А я не готова его видеть. Я не выдержу...

- Вы? Не выдержите? – насмешливо хмыкнула Ирина, одновременно протирая лицо Наташи смоченной в холодной воде салфеткой.