Серый забор колонии возвышался над ней. Сверху на нем ощетинилась острыми щупальцами колючая проволока. Возле входа уже толпилось несколько человек с сумками. Передачи, видимо... То и дело дверь открывалась, и туда-сюда сновали серьезные люди в форме. Ободранная табличка гласила, что посещения разрешены с 9 до 12. Рита поежилась. Да уж, неприятное местечко... Но нужно это сделать. И женщина решительно направилась к дверям.

- Главатских... Главатских... Есть такая. Оставьте вашу сумку и телефон. На выходе заберете. Журин, проводи. – Дежурный кивнул парню, стоящему возле зарешеченной двери. “Вертушка” со скрипом крутнулась, и Рита оказалась за границей свободы. По спине пробежал холодок. Женщина оглянулась на спасительную дверь. Хотя ее совесть была чиста, все равно казалось, что вот-вот высунется страшная морда и рявкнет: “Куда это вы собрались?!”. Наверное, каждый человек чувствует подобное, находясь в таких учреждениях. А может, и нет...

- Пройдемте. – Журин жестом пригласил Риту следовать за ним.

Они прошли по коридору и их шаги гулко отдавались в тишине. Откуда-то доносился слабый гул голосов. Решетка на двери, решетка на окне... Снова дверь... Лязг замков... Они вышли во двор и Рита успела только заметить какие-то сараи, какие-то бараки, как снова дверь, коридор и наконец Журин завел ее в комнату.

- Ожидайте. – Парень исчез за дверью.

Рита огляделась. Стол, пара стульев... А где же стеклянная стена, трубка, похожая на телефон, для связи, как в фильмах показывают? Стены выкрашены дешевой краской. На полу темные разводы. От чего? Рита почувствовала, что ее охватывает страх. Все в этом месте давило, угнетало и пугало. И женщина молилась, чтобы это все поскорее закончилось. Она уже ругала себя за свое решение.

Звук открывшейся двери заставил Риту повернуться. И она оказалась лицом к лицу с Никой.

- У вас полчаса. – Журин вышел. Рита беспомощно проводила его взглядом. Разве он не должен присутствовать при разговоре? И что ей делать, если их разговор затянется или наоборот, не продлится и пяти минут?!

Ника насмешливо смерила ее взглядом и села на ближайший стул. Рита заметила, что в ее глазах мелькнула боль. Значит, травмы все еще дают о себе знать. Как Рите сообщили, Ника только пару недель, как смогла полноценно передвигаться. Но, судя по всему, чувствовала она себя довольно неплохо.

- Надо же, какие люди. – Ника поджала губы. Ее начало тяготить молчание. – И что мы смотрим на меня, как на шедевр мировой живописи?

- Просто. – Рита села напротив нее.

- Просто? То есть ты пришла просто на меня посмотреть? – Ника хмыкнула.

- Нет. – Рита овладела собой. – Мне нужно с тобой поговорить.

- О чем? Кажется, нам с тобой не о чем говорить. Ты своего добилась. – Ника хищно прищурилась. – У тебя мой муж, твоя дочь с тобой? Чего тебе спокойно не живется?

- Спокойно?! – Взорвалась Рита. Она вскочила и теперь яростно смотрела на Нику сверху вниз. Только ту это, казалось, не особо смущало. Она все так же насмешливо смотрела на Риту. – Я получаю письма с угрозами, угрозами мне и моей дочери! И я знаю, что ты в этом замешана!

- Я? – Взгляд Ники похолодел. – Опомнись! Я за решеткой и ты первая за все время, кто ко мне приперся. Вот уж не ожидала от тебя такого порыва!

- Но ты знаешь, кто это. – Тихо, но жестко сказала Рита. – И я прошу тебя назвать мне имя этого человека.

- А с чего ты взяла, что я знаю? – Ника пристально смотрела Рите в глаза.

- Этот человек знает детали, о которых знала только ты.

Ника прищурилась и Рита вдруг отчетливо поняла, что она зря сюда приехала. Ника не знает, кто стоит за письмами. Для нее это такая же неожиданность, как и для всех них.

- Может, у тебя есть хотя бы предположения? – Вырвалось у Риты. Она, как утопающий, хваталась за последнюю соломинку.

- У меня нет предположений. – Огрызнулась Ника.

- Значит, нет? – Рита опустила голову. Ее запал куда-то исчез. И сейчас она находилась в одной комнате со своим врагом, к которой пришла за ответом. Но ответ так и не нашелся. Скорее наоборот, все стало еще запутанней. И страшней.

Ника наблюдала за ней. И если раньше в ее душе была ненависть к сопернице, то сейчас Ника не чувствовала ровным счетом ничего. Она безразлично смотрела, как Рита застегивает пальто. Внезапно она вспомнила взгляд Рустама... Последнее, что она увидела перед падением. И его крик: “Аня!”

- Ты его очень любишь? – Внезапно спросила Ника у Риты. Рита замерла. Не требовалось уточнять, о ком речь.

- Да. – Коротко ответила она.

- Вот и я очень... – Ника задумчиво покачала головой. – И только ради него... Я знаю, кто тебе пишет.

Когда пришел Журин и увел Нику, голова Риты буквально гудела от услышанного. Она, словно в тумане, забрала на проходной свои вещи и, выйдя на улицу, вдохнула свежий воздух. В голове прояснилось. Рита машинально взглянула на часы. Десять утра... Ей казалось, что с того момента, как она зашла в колонию, прошли часы. Значит, она еще может успеть в больницу! Рита тормознула проезжающее мимо такси.

- На вокзал! – Бросила она водителю. Ей столько нужно рассказать Рустаму, но в то же время столько нужно обдумать... И Рита была даже рада, что впереди несколько часов дороги. Ей нужно было прийти в себя и понять, что делать дальше. Она не замечала проносящихся за окном машины старинных черниговских улиц. Ее мысли были заняты словами Ники. Рита понимала, что соперник у нее появился серьезный и таинственный, несмотря на то, что теперь она знала его имя. И каким будет его следующий шаг – не знал никто.

*

Рустам заглянул в палату. Мама, улыбнувшись, отложила книгу.

- Привет. – Мужчина присел на кровать. Женщина ласково накрыла его руку своей.

- Ты спал сегодня? – Спросила она. Темные круги под глазами сына тревожили ее. Она помнила его горящий взгляд, а сейчас перед ней были глаза уставшего человека, в которых уже не было прошлой искры.

- Да. – Коротко ответил Рустам. Ни к чему маме знать о его тревогах. Но материнское сердце не обманешь.

- Что-то случилось? – Нуригуль пытливо заглянула в глаза сына. – Или ты не хочешь мне говорить?

- Все в порядке. – Рустам отвел взгляд. Мать вздохнула.

- Я понимаю... – Медленно произнесла она. – У тебя своя жизнь и свои тайны. А помнишь, как раньше мы с тобой вечерами разговаривали, и ты делился со мной всем...

Женщина вздохнула. Столько лет выпало из их жизни и столькое им нужно наверстать, о стольком поговорить!

- Помню. – Рустам улыбнулся. – И я и сейчас готов тебе все рассказать. Просто... – Он умолк.

- Просто ты и сам не можешь понять, что происходит? – Подсказала мать. Она слишком хорошо знала своего сына, и годы не могли этого изменить.

- Да. – Рустам отвернулся.

- Может, я смогу помочь? – Нуригуль Булгаровна обняла сына за плечи и притянула к себе. И от этой давно забытой ласки сердце Рустама дрогнуло, и он одним духом выложил матери все, что происходило в его жизни с того момента, как он покинул дом. Женщина молча слушала и лишь иногда на ее глазах появлялись слезы, которые она старательно прятала от сына. Он рассказывал ей все наболевшее, накопившееся за эти годы. И Нуригуль Булгаровна поражалась тому, сколько всего свалилось на плечи ее ребенка, ее мальчика. Если бы только она могла стереть это из его памяти, из его сердца! Но этого, к сожалению, не мог никто. И ей оставалось лишь слушать его исповедь. Исповедь прежде всего перед самим собой.

- Теперь ты знаешь все. – Закончил Рустам. Он надеялся, что, рассказав все матери, ему станет легче. Но ожидаемого облегчения не наступило. Наоборот, теперь все казалось еще сложнее.

- Я знаю... – Эхом отозвалась женщина. Казалось, она не слушает сына. Внезапно она повернулась к нему.

- Значит, вы до сих пор не знаете, кто угрожает Маргарите? – Спросила она, пристально глядя сыну в глаза.

- Нет. И это хуже всего. – Рустам нахмурился. – Врага нужно знать в лицо.