- Просто знай это. И не шарахайся так. – Ирина легко похлопала Ярослава по плечу. Она видела его внутреннюю борьбу. – Не собираюсь я тебя у твоей Наташи уводить.

Она ушла, оставив Ярика одного. Он растерянно смотрел ей вслед. Обычно такие разговоры не происходят вот так, посреди коридора и так спонтанно. Лещук всегда была непредсказуемой. Но сегодня ей удалось побить собственный рекорд. И Ярослав в который раз почувствовал уважение к этой женщине, которая не боялась признаваться в своих ошибках.

*

- Что же, Рустам Давитович, я рад пообщаться с вами, теперь уже как ваш начальник.

Рустам напряженно смотрел на человека, сидящего перед ним. Меньше всего он ожидал такое назначение, и когда фамилия нового главврача прозвучала в зале, Рустам вздрогнул.

- И прежде всего я хотел бы узнать, что произошло с моим сыном. – Кирилл Красовский слегка наклонился вперед. Он Он сразу заметил Агаларова в зале и по окончании собрания пригласил хирурга к себе. Красовский умел вычислить лидера и понимал, что Рустам тот, к кому прислушаются. А значит, с него и начинать проработку хирургии.

- В ходе операции оказалось, что диагноз Максима усложняется новообразованием в теменной области, проще говоря – аневризмой. Ни я, ни Наталья Андреевна не рискнули продолжать операцию.

- И меня это очень удивило. – В кабинет главврача зашел Дмитрий Эдуардович. Рустам было вскочил, но Саксонов ленивым жестом усадил хирурга назад.

- Не торопитесь. Я думаю, нам есть что обсудить. – Нейрохирург поздоровался с Красовским и Рустам с удивлением понял, что эти двое явно знакомы и судя по всему, не первый год.

- Согласен. – Кирилл Евгеньевич откинулся на спинку кресла. – В частности, что мы будем делать дальше с Максимом. Ваши предложения, Рустам Давитович?

- У нас нет технической возможности выполнить клипирование в нашей больнице. Сначала нужно клипировать аневризму, потом заниматься ангиомой. Но предварительно нужно сделать ангиоскопию...

- Вы были так уверены в диагнозе. – Перебил Рустама Саксонов. – Где гарантия, что вы снова не ошиблись?

- Дмитрий Эдуардович, я могу задать вам тот же вопрос. – Парировал Рустам. – Вы смотрели снимки. И ничего не сказали про аневризму. Если вы о ней знали, то почему не сказали? Если нет – вы допустили ту же ошибку.

- Где же мне состязаться с такими прекрасными хирургами? – Деланно развел руками нейрохирург. – Особенно с Натальей Андреевной, которую вы все так отстаивали. Она показала себя некомпетентным специалистом.

- Значит ли это, что вы знали про аневризму? – Тихо, но с легкой угрозой спросил Рустам.

- Знал.

- И ничего не сказали? Вы рисковали жизнью пациента!

- Пациент сам отказался от моих услуг, когда настоял, чтобы его оперировали вы и Олди.

- Почему вы так ненавидите Наталью Андреевну? – Напрямую спросил Рустам.

- А кто сказал, что ненавижу? – Весело удивился Саксонов. – Я просто не люблю, когда за дело берется халтурщик. Интересно, что вы планируете делать дальше?

- Мы будем организовывать транспортировку пациента в Киев, в институт Ромоданова.

- Никакой транспортировки не будет. – Вмешался Красовский, холодно глядя на Рустама.

- Что? – Хирургу показалось, что он ослышался. – Но как же...

- А вот так. Вы закончите операцию здесь. Мой сын настаивал, чтобы его оперировали вы. И вы будете это делать. Иначе я расценю это, как умышленное нанесение вреда пациенту. – Тихо произнес Красовский.

- Кирилл Евгеньевич, у вас еще что-то ко мне есть? Или я могу идти? – Рустам встал, не дожидаясь ответа.

- Идите, Рустам Давитович. Пока идите. – Кивнул Красовский. – Но нам еще предстоит разговор. И не один.

Рустам вышел, оставив Красовского и Саксонова. В его голове творился полный хаос. Или ему показалось, или Кирилл Евгеньевич только что отказался от единственного возможного варианта лечения его сына? Провести операцию в условиях их клиники невозможно! Это поистине ювелирная работа, требующая специального оборудования!

Внезапно Рустам наткнулся на Наташу. Она машинально извинилась и пошла дальше, даже не заметив коллегу. Рустам удивленно проводил ее взглядом. Но догонять не стал. Ему сейчас важнее было увидеть Максима. Что-то подсказывало Рустаму, что Красовский – старший не отступит. И хотя Рустам не мог понять мотивов Кирилла Евгеньевича, он знал одно – Максим поправится, и если нужно будет рискнуть, они рискнут!

*

- Наташа! – Голос Ярика с трудом пробился сквозь мысли. Наташа тряхнула головой и рассеянно посмотрела на мужчину.

- Ты что-то сказал? – Она думала о заключении, лежащем в ее сумке. И о разговоре с Тарасом Юрьевичем. И о том, что будет дальше...

- Я должен остаться здесь... – Ярик виновато посмотрел на нее. – Нужно следить за состоянием Владимира Петровича, и я могу понадобиться в любой момент. Такое вот внеплановое ночное...

- Хорошо. – Наташа кивнула. – Тогда я пойду. – Она была даже рада этому. Сейчас ей не хотелось оставаться наедине с Яриком. Она понимала, что он спросит, он обязательно спросит. А сказать ему Наташа не могла.

- Я еще хотел попросить... Забери, пожалуйста, Полину из школы искусств. – Ярослав перехватил Наташу за руку и притянул к себе. И с удивлением почувствовал, что женщина напряглась.

- Хорошо, заберу. – Наташа осторожно высвободилась из его объятий. И тут же, словно устыдившись, легонько поцеловала его в щеку. – Завтра увидимся.

Она вышла из больницы. В воздухе наконец запахло весной. До школы искусств идти минут пятнадцать. Есть время подумать. И Наташа отдалась мыслям. Сегодняшний день был полон событиями. Уж насколько всех шокировало назначение Красовского главврачом, а уж то, что он фактически запретил спасать его сына – это нонсенс! Лещук пообещала с ним поговорить. Лещук... Вспомнив коллегу, Наташа невольно поморщилась. Кличка “Доцент” вполне ей соответствовала. Самоуверенная, наглая и ... умная. Наташа не могла не признать, что новый хирург обладает весьма впечатляющими знаниями и навыками. Если бы Наташа тогда решилась уехать, Лещук стала бы ей достойной заменой.

“Уехать”... Наташа почувствовала, что сердце пропустило пару ударов. Сегодня ее кошмар стал явью. Тарас Юрьевич прятал глаза, общими фразами говоря ей о выводах, полученных в результате обследования. И Наташа вспомнила первую мысль, которая пришла ей в голову: “Если бы я тогда уехала, все было бы хорошо”. Она сразу же прогнала ее, но сейчас навязчивая мыслишка вновь прокралась ей в голову, затмив все остальные. “Если бы... Если бы... Если бы...” – билось в мозгу в такт шагам.

Наташа чуть не прошла мимо школы искусств. Полина уже ждала на ступеньках и кинулась к Наташе на шею:

- Я уже заждалась!

Наташа обняла девочку. Она вспомнила свою когда-то брошенную фразу “У меня нет дочери”. Кажется, тогда Ярик спросил ее о пациентке, мол, что, если бы это была ее дочь. Сейчас она поняла, что девочка, обнимающая ее, ей очень дорога. И если бы у Наташи была дочь, то она была бы такой, как Полина. Или Ира. Или же у нее было бы две дочери...

- А папа где? – Спросила девочка, взяв Наташу за руку.

- Он сегодня работает.

- Опять кого-то спасает?

- Опять. – Улыбнулась Наташа.

- Ничего, спасать нужно. А мы сегодня делали оригами! – Полина начала увлеченно рассказывать Наташе, что такое оригами и сколько фигурок девочка сделала на занятии. Болтовня Полины отвлекла Наташу от тяжелых мыслей. Она улыбалась, слушая, как Эдик с соседнего стола подарил Полине бумажный тюльпан.

Они зашли во двор. Наташа бросила взгляд на окна. Свет в кухне горел, значит, Ира дома. Наташа ускорила шаг. Хотелось поскорее оказаться дома. “Дома”... Она и сама не заметила, когда стала называть квартиру Ярика домом. Но все больше ей хотелось оставаться здесь подольше, и все меньше хотелось возвращаться в темную холодную двушку. Правда, Валентина Ивановна скрашивала ее вечера. Валентина Ивановна! Надо ей позвонить, договориться на завтра...