Народ бунтовал, и это можно было понять. Вскоре, хоть и не явно, но и я встала на сторону народа. Высказывая королю все людское недовольство, я впервые смогла его опечалить. Он со страхом осознал, что дело идет к печальной развязке. Ограбленный своей наивностью, вынужденный носить рванные рубахи и камзолы, он, поняв, что катастрофа неминуема, решил обратиться за помощью к своим гражданам. Удивительно, но мудрое решение. Не ко мне…не к человеку, которому отдал королевскую казну, награбленные драгоценности, не ко мне, как к богатейшему человеку Франции…а к людям. Приливы…постоянные приливы, головокружения и недомогание. Усталость. Восьмой месяц беременности давался мне тяжело.
В октябре он созвал в Руане нотаблей с тем, чтобы обсудить мероприятия во восстановлению финансовой системы. И снова театр…снова эта блаж.…рассчитывая поразить население Нормандии зрелищем блестящего, элегантного, важного французского двора, он попросил меня, чтобы я прибыла в Руан раньше него…все для чего? Чтобы обставить свой приезд с большой помпой. Бургомистр встретил меня со всеми почестями, что обычно достойна только королева, но был один человек, что отличался смелостью, чтобы высказать мне в лицо все людское недовольство. Архиепископ просил меня остановится в одном отдаленном аббатстве, чтобы не позорить короля и тем более Францию. Одним единственным человеком, что был готов броситься, чтобы растерзать в клочья мою честь был один каноник собора. Он вышел нагло, можно сказать, как монарх и открыто заявил при всей массовости людской толпы, что «это всего лишь очередная шлюха короля, а вы…дурни, кланяетесь ей в ноги».
-Как Вы смеете так отзываться о любимой женщине короля?-раздался уверенный, но такой миловидный мужской голос.-сейчас же извинитесь перед королевой Франции, невежество.
-Господин Бурбонский,-прошипел каноник.-не сочтите за дерзость, но шлюхе кланяться…
-Быть может, Вам, святейший, милее дыба чем королевская добродетель?-Антуан хитро улыбнулся.-милая, будьте уверены, что эти недостойные святоши больше не посмеют даже подумать о Вас в этом грязном ключе.
-Мой дорогой, Антуан, давайте оставим почести и все эти преждевременные коронации.-я вздохнула.-мне нужно побыть одной.
-Мне приказ то, что хочет моя королева.-Антуан склонил голову в уважении и улыбнулся.-прошу, следуйте за мной, я покажу Вам покои достойные королевы…
Король Генрих IV прибыл только на следующий день. Меня трясло от ужаса, что он…что он не может даже собрание открыть без своих глупых шуточек. К делу перешел неспешно, и по скучающим лицам депутатов было ясно, что его возгласы, «умные», как он считал, речи – ветер гуляющий в дворцовых стенах. Бессмысленный, пустой ветер, что обдувает голые женские щиколотки. Я пряталась за тяжелыми, бархатными шторами, и краснела. Краснела, словно впервые услышала грязное словечко в спину. Краснела, словно впервые оголилась перед мужчиной. Увы, депутаты оказались глухи к обращениям, и увещеваниями короля. Мне ничего не оставалось, кроме, как поборов стыд дождаться вечера, чтобы попросить взаймы деньги у королевы Англии. Я знала, что женщина женщину всегда поймет. Лояльности ее не было предела, и она без лишних вопросов одолжила Франции двести тысяч экю.
В суматохе военных забот нашлось место и радости. Моя дочь…Екатерина-Генриетта…
Глава 11
В начале февраля мы покинули Нормандию, вернулись в Париж, где король…черт бы его побрал, начал расходовать одолженные ему великодушной королевой Англии деньги, устраивал никому не нужные балы, развлекал, как только можно своих новых фавориток. Снова я отошла на второй план, и, наверное, это было в чем-то естественно. Возможно, Виктория изначально была права и роль королевы мне просто не уготовано по судьбе. Я тоскливо бродила по коридорам Версаля, и вслушивалась в шепот, что скрыт в холодных стенах. Мне казалось, что единственный понимающий меня человек была Бека. В ее глазах скрыта печаль, но только за этой истинно королевской улыбкой таился настоящий пожар скрываемых чувств. Странно, но она совершенно не похожа на придворных женщин. Ребекка скромница, хотя в прошлом и была частью того самого знаменитого «летучего эскадрона Екатерины Медичи». Смешно, но именно от этой робкой девчонки наш любимый король получил неуверенную пощёчину, когда силой хотел сделать ее новой фавориткой.
Я прошла в зал, где вечером король собирает пышные пиршества, и застала малышку Беку за чтением английской книги о любви. Она подняла свои карие глаза услышав шорох, издаваемый мною по глухому камню, и уголки ее небольших губ приобрели форму мягкой улыбки. Я кивнула ей, и девушка, закрыв книгу с закладкой встала, чтобы приветствовать меня поклоном, но только я успела остановить созданный месяцами никчёмный фарс. Фарс…именно так…блажь, которой можно охарактеризовать все мое существо. Наверное, стоило отступиться и позволить судьбе вершиться по всему канону. Так смешно, но ведь я, возомнила себя настоящей Французской королевой, возомнила себя женой короля и любящей матерью, но только…нужны ли мне дети, если они в будущем ничем не будут отличаться от крестьянской черни?
-Габриэль, о чем Вы задумались?-Бека вопросительно склонила свою голову на бок и ее мягкие, пшеничные волосы заблестели в лучах тусклого, солнечного света.-могу ли я помочь?
-Ах, милая Бека,-я грустно улыбнулась. Протянув ладонь к ее волнистым локонам, я нежно убрала спадающую на щеку прядку.-проиграла в игре сильных, разочаровалась в собственных силах и если честно, то рада, что вышла из игры более хитрых. Знаете, я так любила его…-слезы предательски скатываются с глаз и закрывая ладонями лицо, я не могу остановить этот дождь из соленых слез.-я так хотела помочь ему сделать страну великой, сделать его могущественным, что глядя на этот маскарад…-вздох.-я обжигаюсь о собственную слабость. Я обжигаюсь об эту горечь.
-Маскарад. Знаете, я слышала, что король ходит по домам своих поданных и новая фаворитка целует его каждый раз, когда на пороге появляется хозяин дома. Фаворитка срывает с него игриво маску, и целует, как жена в губы.-Бека нервно посмотрела в сторону арки.-говорят, что Франции не выиграть войны.
-Да, новая глупышка висит у него на руке и при чем не стесняясь задирает юбки, чем смущает знать.-вздох.-такое нашему королю по вкусу, и боюсь, что ничего не в силах его исправить.-холодок побежал по коже, когда я почувствовала прикосновение горячей ладони Беки.-да и он сам не хочет меняться. Ему это просто не нужно. Быть разгильдяем куда приятнее, чем быть достойным королем. Это факт. Габриэль, Вы слышали, что Виктория вернулась в замок?
-Серьезно?-удивилась я.-впрочем, неудивительно, что я ничего не слышала об этом. После проведенного года в весельях и танцах, я мало замечаю мелочей. Пойду навещу ее.
Мне смотреть в ее голубые глаза будет так же больно, как и чувствовать проникновение острого клинка в живот, что режет острым лезвием мягкую кожу. Поэтесса оказалась в своих покоях, и, наверное, еще не успела увидеться с королем. Впрочем, это было бы естественно, ибо он еще не вернулся после утренней охоты, на которую позвал с собой новую фаворитку. Я стояла за дверью, что разделяет нас несколько секунд, и словно провинившаяся прислуга боялась сделать первый шаг на мудрую дорогу. «Вы так и будете сотрясать сквозняк или все же войдете?»-послышался в спальне голос Виктории и я выдохнула, робко приоткрывая скрипучую от времени дверь. Она стояла напротив окна, и развернувшись, загородила своей головой яркое солнце, и словно святой нимб возник над ее волосами ослепляя своим ярким светом. Виктория улыбнулась мне, от этого мурашки пробежались по моей спине. Желание разреветься на плече этой девушки, как на плече родной матери были сильнее меня. Несколько молчаливых секунд, и спальню заполняет мой громкий, бессильный рев. Она не осуждает, и только нежно гладит по волосам позволяя чувствам бить фонтаном. Она позволяет мне не быть скованной. Она позволяет себе понимать меня. Обвив ладонью ее затылок, я неожиданно отпрянула.
